Читать интересную книгу Остров учёных - Эдуард Успенский

— Вкусно, — отвечает Восемьнасий. — А откуда у вас сахар? И кипяток?

— Это все Плюсминус сделал! — говорит Скнюсик.

— А как?

— Очень просто, — объясняет Плюсминус. — Помнишь у нас тут старый холодильник стоял?

— Помню. Ну и что?

— А ничего. Он стоял, стоял, а я из него кипятильник сделал.

— Как это?

— А так. Я тут палочку одну изобрел, превращалочку. Она все вещи меняет на противоположные. Был холодильник. Раз — и стал кипятильник. Была соль. Раз — и стал сахар!

— А я тоже изобрел! — в свою очередь хвалится Тур-Непс. — Колокольчик такой специальный. Подвальный. Он у меня тут в углу растет. Дотронешься до него и он звонит! (Демонстрирует.) Здорово?

— Здорово, здорово, — задумчиво соглашается Афанасий Петрович. — Слушай, — обращается он к Плюсминусу, — а если твоей палочкой до приемника дотронуться? Раз — и что будет?

— Не знаю.

— А я знаю. Будет передатчик. Давай попробуем.

Включает приемник. Плюсминус стучит по нему палочкой. Приемник замолкает.

— Ура! — говорит Афанасий Петрович. — Замолчал — значит, стал передатчиком.

— Ну и что? — спрашивает Скнюсик.

— А то, что теперь по этому передатчику мы можем вызвать помощь. Вот так:

АЛЛО, АЛЛО, ВСЕМ, ВСЕМ, ВСЕМ КОРАБЛЯМ, ИДУЩИМ В РАЙОНЕ НАШЕЙ ШИРОТЫ И ДОЛГОТЫ. СРОЧНО НУЖНА ПОМОЩЬ! НА ОСТРОВ НАПАЛИ ПИРАТЫ. ПОМОГИТЕ!

— Пожалуйста! — добавляет Скнюсик.

— Все, — радостно объявляет Афанасий Петрович. — Считайте, что мы на свободе! К нам скоро придет корабль.

— Ура! — кричат ученые.

— Нет, не ура! — возражает Скнюсик. — Ни капельки даже не ура!

— Почему? — спрашивает Восемьнасий.

— Потому что корабль могут захватить пираты.

— А как?

— А так. У них же есть сонные лучи.

— Действительно, — соглашается Плюсминус. — Есть. Это я их изобрел!

— Что же делать? — спрашивает Тур-Непс.

— Я знаю, — говорит Афанасий Петрович. — Я им испорчу изобретения.

— Как?

— А так. Пока они спят, я к ним проберусь и палочкой до всего дотронусь. Была веселая жевательная резинка — станет грустная. Были сонные лучи — станут бодрящие. Ну, что?

— Но тебя же схватят, — говорит Скнюсик.

— Ну и пускай. Пока они меня будут ловить, я им все перепорчу. А там придет корабль. Правильно?

— Правильно, — соглашаются ученые.

— Только это очень опасно, — говорит Скнюсик.

— Не отговаривайте меня, — отвечает Восемьнасий. — Я уже решился. Я ухожу. Привет.

— Привет.

— А уходя гасите свет! — заканчивает свидание Кеке, и свет на сцене гаснет.

Афанасий Петрович выходит на авансцену и обращается к зрителям:

— И я, ребята, пробрался к дому ученых. Я заглянул в окошко и увидел, что все пираты спят. Тогда я подошел к двери (подходит к занавесу) и громко постучал. (Стучит.)

— Кто там? — раздается голос Сашафонина из глубины сцены.

— Ну, вот, ребята, что бы вы ответили на моем месте? А?

— Свои! — подсказывают зрители.

— Ну что вы, ребята, какие свои? Откуда могли взяться свои на острове, посредине океана, в двенадцать часов ночи? К тому же шел дождь. Ну, так что надо было говорить? Кто может постучать в полночь в чужой дом? Только один человек: почта… правильно, почтальон. Поэтому я и ответил (оборачивается к занавесу): «Те-ле-грамма».

— От кого? — снова спрашивает Сашафонин.

— От кого, ребята? — обращается Афанасий Петрович к залу.

— От тети!

— От милиции!

— От бабушки!

— Вот я и сказал (поворачивается к занавесу): «От бабушки!».

— От какой? — продолжает допытываться дотошный Сашафонин.

— От двоюродной.

— А, — говорит пират. — Тогда другое дело. Тогда сейчас открою.

И пока пират идет открывать, Афанасий Петрович успевает досказать зрителям:

— И я, ребята, кинулся в дом и в темноте перетрогал палочкой все вещи, какие успел.

Занавес открывается. На темной сцене слышна возня, шум, крики. По очереди на освещенную авансцену выскакивают возбужденные пираты. Гудит сигнал тревоги, наконец, зажигается свет. На сцене куча-мала. Пираты отлипают друг от друга. Последним с пола поднимается Афанасий Петрович.

— Попался? — радостно говорит Чубарик. — Так тебе и надо. А ну, отдавай мою кепку.

— Есть же такие бандиты, — удивляется Сашафонин. — Людям спать не дают.

— Шеф, — спрашивает Чикага, — а зачем он сюда пришел?

— Не знаю.

— Я думаю, он хотел нас отравить, — многозначительно говорит Сашафонин. — Или взорвать.

— Что он хотел, меня не интересует, — говорит атаман. — А вот мы хотели его повесить. И повесим! Прямо сейчас. А ну, мальчики, подкатите сюда эту бочку.

Пираты подкатывают бочку и ставят на нее упирающегося Восемьнасия.

— Готов? — интересуется атаман.

— Я? — переспрашивает Афанасий Петрович. — А вы сами-то готовы?

— К чему?

— К тому, что вам придется за меня отвечать. Ведь мы же сюда корабль вызвали.

— Как? — спрашивают пираты.

— А так, по радио. Съели?

Ошеломленные пираты ходят вокруг бочки.

— Эй ты, — говорит Чикага, — а мы возьмем и захватим твой корабль.

— А как?!

— А вот так. Волшебным фонарем. Съел?

Пираты радостно прыгают вокруг Афанасия Петровича.

— Ничего вы не захватите.

— Почему?

— А я ваш фонарь сломал. Понятно?

— А ну, проверьте, — приказывает Адис-Абеба.

Чикага хватает фонарь и направляет его на всех поочередно.

— Не работает.

— Что, съели? — радуется Восемьнасий и, передразнивая пиратов, прыгает на бочке.

— Действительно, съели, — соглашается Сашафонин.

— Ладно, — говорит атаман, — придется его помиловать. К сожалению. Уберите его в подвал. А мне, мальчики, подайте сюда кружечку моего любимого крепкого рома.

Восемьнасия уводят.

— Что-то грустно стало, — говорит Чикага. — А ну, Чубарик, притащи сюда жевательной резинки.

— Вот посмеемся, — радуется Сашафонин.

Чубарик выполняет просьбу. Пираты дружно начинают жевать.

— А ну, соколики, расскажите что-нибудь. Да повеселее, — приказывает главарь.

Звучит музыка. Вперед выходит Сашафонин. Плаксивым голосом запевает:

Помню, в школе я сижуЗа последней партой.На учителя гляжу,А сам играю в карты.Ха-ха-ха-хаУ-у-у-у…

Плачет.

— Что же ты плачешь? — спрашивает атаман.

— А как же не плакать, — отвечает Сашафонин. — Я всегда дураком оставался.

Выходит вперед Чубарик:

В нашей школе, верь не верь,Вот какое было:Мы отличнику в портфельВылили чернила.

Плачет.

— Ты чего ревешь? — спрашивает сам готовый заплакать Адис-Абеба.

— А мы перепутали. Это мой портфель оказался. А там бутерброд лежал.

Вперед выступает Чикага:

Я однажды отвернулВ нашем классе пробкуИ учителю на стулВзял и сунул кнопку.

Атаман рыдает.

— Что с тобой? — спрашивают пираты.

— Кнопку жалко, — заливаясь слезами, отвечает атаман.

— Тьфу, — сплевывает Чикага, — видно, нам и резинку испортили. Все дружно выплевывают резинку и начинают думать.

— Что же нам теперь делать? — сиротливо спрашивает Чубарик.

— Странно, — говорит Сашафонин. — Ко мне ничего в голову не приходит.

— Давайте притащим этого, с попугаем, — предлагает Чубарик.

— Пусть он нам что-нибудь сообразит.

— Верно, — соглашается Чикага. — Мы из него душу вытрясем. Мы его на сковородке поджарим.

— А удобно ли? — говорит Сашафонин. — Два часа ночи. Человек спит, наверное. А мы его будить начнем.

— Все это глупости, — прерывает их спор атаман. — Когда у вас есть я, вы можете быть спокойны. Я из любого положения нахожу прекрасный выход. Мне не нужен Скнюсик, не тащите сюда Тур-Непса и не приводите Плюсминуса. А принесите мне из подвала десять ящиков туалетного мыла!!!

Под эти загадочные слова занавес закрывается.

Перед зрителями Афанасий Петрович. Он обращается к залу:

— И этот хромоногий бандит, ребята, действительно нашел выход из положения. Он придумал такую хитрую операцию, такую коварную штуку, что, когда я вспоминаю о ней, мне всегда хочется плакать. Есть у кого-нибудь носовой платок? Спасибо, мальчик. Вы меня извините, ребята. Мне тут неудобно плакать при всех. Я все-таки мужчина. Взрослый человек. Я пойду поплачу за кулисами, а вы посмотрите, что было дальше.

(Уходит.)

Появляются пираты, переодетые в одежду ученых. Они выглажены, причесаны и умыты. Вот куда пошли десять ящиков мыла. На Сашафонине костюм Тур-Непса. Чубарик переодет в Скнюсика (он в медицинском халате и кепочке), а Адис-Абеба — в Плюсминуса. Единственно, с чем он не пожелал расстаться, это со своей любимой бутылочной ногой. На ней изменилась только наклейка. Вместо «Ром Гавайский» теперь написано «Кисларод».