крик души. И, естественно, Виталий не мог пройти мимо такого громкого обстоятельства.
– Я, я, натюрлих. И вообще, девушка, не надо кричать, вы не в постели. Понимаю, что вам хочется выглядеть перед своим подопечным всемогущей, но, увы, ничем не могу помочь. Я вон тоже хочу быть богом. Или хотя бы святым. Но – не получается никак. Очень женщины отвлекают.
За спиной раздались плохо скрываемые смешки – кафедральные барышни, похоже, наслаждались тем, как происходит отлуп вконец обнаглевших спортсменов. Саблина, очевидно, тоже сообразила, что здесь ей светит оказаться в роли разве что груши для оттачивания и без того острых языков, круто развернулась и, не прощаясь, выскочила из кабинета. Удивительно, как ей удалось изобразить грохот каблуков даже в мягких кроссовках.
Виталий с легким сожалением посмотрел ей вслед и вернулся к чаю – обычная словесная перепалка, не в первый раз его пытаются уговорить, застращать или еще что. Не получалось – для того, чтобы давить на человека, который нужен университету больше, чем университет ему, требуется хороший крючок. И ни физруки, ни международный отдел его не имели.
Повернувшись к продолжавшим посмеиваться лаборанткам, он погрозил им пальцем:
– Девушки (кое-кто из этих «девушек» уже давно числился в рядах бабушек, но такова уж судьба лаборантов, по имени-отчеству к ним мало кто обращается), угомонитесь. В конце концов, эту малолетку натурально подставили. У них на кафедре отлично знали, что просить меня бесполезно, вот и послали самую молодую.
– Может, хотели, чтоб она тебя соблазнила? – хихикнула Ольга, числящаяся старшим лаборантом и давно заслужившая статус «аксакал, можно сказать, саксаул».
Виталий безразлично пожал плечами:
– Может быть. Хотя в этом случае могли бы выбрать крокодила и посимпатичнее, – и, переждав новую порцию смешков, встал. – Но вообще, ножки у нее очень и очень.
– Ну так! Гимнастка как-никак, вроде бы даже на Европе выступала.
Виталий подивился такой осведомленности, но развивать тему не стал. Пора было идти на занятие. Еще одна лекция – и все, домой! Выспаться, наконец!
Но кафедральные дамы не желали оставлять его в покое.
– Слушай, – Ольга изобразила свою фирменную улыбку. – Ты когда жениться-то собираешься?
– А зачем? – по-еврейски, вопросом на вопрос, ответил Виталий.
– А мы, может, на свадьбе погулять хотим.
– Ну, так хотите, я ж не запрещаю.
– А в самом деле. Ты ж красавец-мужчина! На тебя девки, небось, западают.
– Поправка: я – бывший красавец-мужчина, возраст не тот уже. Так что правильнее будет говорить «западали».
– Ой, да ладно тебе. Вон, Зоя из деканата тобой каждый раз, как звонит, интересуется.
– Зоя не ходила в тренажерный зал, потому что в двери зад не пролезал, – съязвил Виталий и, не дожидаясь возмущенных комментариев, выскочил за дверь.
Очень ему надо жениться, как же. А вот на занятие опаздывать не следовало.
Тот, кто говорит, что самый приятный звук в мире – это смех ребенка, никогда не слышал, как банкомат отсчитывает деньги. Главное, чтобы звук этот длился и длился – стало быть, и денег много… Но сейчас он прошелестел коротко и выплюнул пару тысячных купюр с каким-то даже брезгливым звуком. Виталий понимающе ухмыльнулся: все верно, много наличных таскать он не любил. Надо будет – картой расплатится, а эти – так, на текущие расходы.
Текущие расходы нашлись сразу же – машина жрала бензин не хуже пылесоса. Конечно, у бензинового атмосферника куча плюсов, один из которых – нормальная работа в мороз, когда соляр густеет и с трудом ползет от бака до двигателя.
В их климате этого уже достаточно, чтобы сделать выбор при покупке, но одного у дизелей не отнять: кушают они, как ни крути, почти вдвое меньше. Как представишь это – так и начнет тебя душить жаба. Впрочем, Виталий не жаловался. Вслух – уж точно.
Короткая, в три машины, очередь, обменять у кассирши деньги на чек, вставить заправочный пистолет в горловину… На все про все от силы десять минут. Давным-давно привычные действия, проходящие как-то даже мимо сознания. И сильное, вплоть до дерганья рулем, удивление, когда, только отъехав от заправки, Валерий услышал за спиной:
– Не дергаться! Ехать прямо!
То, что голос был женский, да вдобавок дерганый, с нотками испуга, эффект неожиданности не сгладило. Как бы не наоборот. Подпрыгнуть сидя, без помощи ног, усилиями одной задницы… Специально не получится, а тут аж головой по потолку слегка звезданулся. Однако же управления не потерял, а дорога была почти пустая, так что, хотя машина и вильнула, ничего страшного не произошло.
Короткий взгляд в зеркало.
– Катя, ты? Живая?
– Живая, живая, – в голосе проскочили едва заметные ворчливые нотки. Что же, главное, не истерит. – Поехали.
– Куда?
– К вам. Если не боитесь, конечно.
– Не боюсь. Мать где?
– Не знаю. Пожалуйста, не надо сейчас. Я потом все объясню. И извините, мне не к кому больше идти.
Через полчаса, когда они сидели в гостиной холостяцкой квартиры и пили кофе, девушка рассказала, что все же произошло вчера ночью. Почти сразу после того, как она позвонила Виталию, к ним в квартиру вломились какие-то люди в масках. Кто? Хрен их знает. Такие украшения для лица и камуфляж таскает и всевозможный мелкоэлитный спецназ, которого ныне будто грязи, и бандиты, опять же, мелкие. Их вроде бы вычистили давно, однако мало ли… Да и вообще, напялить чулок на голову могут все кому не лень. Причем дверь, что характерно, открыли своим ключом (или отмычкой, сделал в голове зарубку Виталий), не потревожив хозяев раньше срока. Ну а дальше – классика жанра. Правда, жанра отечественного, без английской утонченности или американской изобретательности. В смысле никакого тебе хлороформа, а просто кулаком в лицо. Хорошо еще, матери не было – попала в больницу. После смерти мужа сердце начало болеть. В кои-то веки серьезная болячка стала удачей, но зато дочери пришлось отдуваться за двоих.
Катерину долго расспрашивали о каких-то бумагах, но ответить она не могла – просто не знала, о чем речь, и даже несколько пинков по ребрам ситуацию не изменили. Тогда нападавшие обшарили всю квартиру, перевернув ее буквально с ног на голову, после чего некоторое время спорили, что делать с женщиной. Кто-то предлагал просто уйти, кто-то – грохнуть ее за ненадобностью, но, как это часто бывает, сошлись на компромиссном варианте: уволокли ее с собой, запихнули в машину и увезли. Больше Катерина ничего не знала.
Позже ей, словно в голливудском кино, удалось сбежать. Как? Да просто, в общем-то. Те, кто их вывозил, запихнули девушку в багажник самой обычной «копейки». Таких машин по