Читать интересную книгу Неуловимый бандит - Макс Брэнд

— Но ты живешь с ней под одной крышей, так? — спросил он.

— А что в этом такого? — удивилась девушка. — Меня это вполне устраивает, тем более, что у меня есть законное право оставаться там. По завещанию отца половина дома принадлежит мне. Так что никаких проблем. Я не обязана стелить кровати, мести пол, стирать и готовить. Правда, иногда я помогаю накрывать на стол. А иногда нет. Короче живу в свое удовольствие, потому что люблю свободу.

— Может быть это не совсем справедливо по отношению к твоей мачехе, — предположил Пенстивен.

— Я хожу на охоту. И ещё ловлю рыбу, — возразила она. — Мне это не в тягость, да и к тому же не приходится покупать мясо в лавке. В доме всегда полно постояльцев, потому что мужики любят оленину и форель. Так что, как видишь, у нас с ней все по-честному.

— Вообще-то да, — ответил он, — но уж если говорить о свободе, то на мой взгляд, ты ничуть не более свободна, чем любой юноша твоего возраста.

— А ты протри глаза, — посоветовала она. — Это же ясно, как Божий день. Во-первых, у молодого человека моего возраста обычно имеется пара предков — отец и мать, которые постоянно изводят его своими нравоучениями и суют нос в его дела. Во-вторых, даже если это и не так, то ему все равно приходится задумываться о своей дальнейшей карьере, обзаводиться собственным стадом, учиться управляться с лассо и метко стрелять, чтобы быть всегда готовым к проискам возможных врагов и недоброжелателей.

Тут она кивнула на него, после чего продолжила свой рассказ:

— Что же касается девиц моего возраста, то они постоянно влюбляются. Это же просто какая-то напасть. Они постоянно влюбляются то в одного парня, то в другого. Любовь разбивает их сердца или заставляет трепетать в ожидании счастья. Глядеть на это тошно. Да ты и сам все прекрасно знаешь.

— Вообще-то я никогда не пользовался особым успехом у девушек, — признался он. — И, полагаю, ты, наверное, тоже никогда в жизни не стала бы тратить время на меня, а?

Он все ещё улыбался.

— Нет, конечно, я знаю, что рано или поздно мне тоже придется полюбить, — вздохнула она. — И ничего поделать нельзя, потому что это так же неотвратимо, как смерть или зима. Рано или поздно это случается со всеми. Так что придет время, когда в наших краях объявится какой-нибудь заезжий, умудренный жизнью ковбой или даже парень из местных, который поманит меня пальцем, а я соберу вещички, готовая идти за ним хоть на край света. Но пока что этого ещё не произошло, и я просто живу и радуюсь жизни, а время идет своим чередом.

— Звучит заманчиво, — заметил он. — Удивительно, что другие люди не пытаются последовать твоему примеру.

— Просто им не везет, так как мне, или же недостает меткости при стрельбе из винтовки, или же у них совершенно другой жизненный расклад, — предположила она. — Существует очень много причин, из-за которых другим девушкам так никогда и не удается стать по-настоящему свободными. Честно сказать, иногда мне даже кажется, что свобода им попросту не нужна. Они рождаются совсем ручными, словно домашние утки, что живут в сарае. Им не дано сняться с места и улететь куда-нибудь в далекие края в погоне за вечным летом. А именно этого мне и хочется больше всего в жизни. Слушай, Чужак, а что это я все говорю, а ты все больше отмалчиваешься?

— Это потому что я профессиональный слушатель, — с улыбкой сказал он.

— Насчет меня не беспокойся. Я никому не проболтаюсь.

— Считаешь себя благородным героем, да? — поинтересовалась она.

— Не знаю, — пожал плечами Пенстивен. — Никогда об этом не задумывался.

— Обостренное чувство долга, да? — продолжала допытываться девушка. — Разве не оно преследует тебя по жизни, и в конце концов ты оказываешься загнанным в ловушку?

— В некотором роде, — уклончиво ответил он.

Девушка понимающе покачала головой. Взгляд её темно-голубых взгляд был по-прежнему дерзок, но теперь в нем промелькнула тень сострадания.

— Да уж, на слове тебя не подловишь, — заключила она. — Ты что-то задумал, а если мужик что-то задумал, то допытываться у него об этом все равно, что глядеть в омут — все равно ничего не разобрать.

— Вот как? — изумился Пенстивен. — У меня нет никаких тайн. Я самый обычный парень.

Она упрямо покачала головой.

— Никто из обычных парней не может палить из револьвера так, как ты, Чужак, — сказала она. — Я перевидела многих хороших стрелков, но все они тебе и в подметки не годятся.

— Рад, что тебе понравилось, — сдержанно заметил он.

— Мне не понравилось, — немедленно возразила она. — Ненавижу убийц и убийства, вот и все.

— А я-то тут при чем? — он постарался изобразить на своем лице неподдельное изумление.

— Ты ступил на тропу войны, — уверенно заявила она. — Я это сразу поняла. Но главное в том, что ты можешь преследовать какого-то одного человека и попутно отправить на тот свет ещё дюжину. Ты слишком хорошо владеешь кольтом, чтобы время от времени не постреливать из него.

— Будем надеяться, что это не так, — проговорил он.

— Вместо того, чтобы просто надеяться, тебе лучше поскорее начать молиться, — ответил она. — Такие ребята как ты редко доживают до старости и заканчивают жизнь с дивным веревочным ожерельем, затянутым на шее.

— Я что-то тебя не вполне понимаю, — сказал Пенстивен.

— А тут и понимать нечего, — огрызнулась она. — Я же и так уже наговорила слишком много и, наверное, могла бы сказать ещё что-нибудь.

— Мне нравится тебя слушать, — сказал он ей. — Так объясни, почему я, по-твоему, в скором времени должен попасть на виселицу.

— А потому, — заявила она, — что ты ничего не боишься. Когда я спустилась с дерева, откуда до этого следила за тобой, любой другой на твоем месте испугался бы. Ты же даже не пошевелился. Спрыгнув вниз, я повнимательней присмотрелась к тебе, но твой взгляд был спокоен, словно стоячая вода.

— И это означает, что теперь я просто обречен совершить убийство?

— Да, — ответила она. — Ты не боишься, потому что уверен в себе и в тех пистолетах, что у тебя в руках. Мне уже приходилось видеть то же самое выражение на лицах других парней. Хорошие были ребята, но только почему-то все они умерли молодыми. Я желаю тебе удачи, Чужак, но было бы неплохо, если бы тебе хоть кто-нибудь набил морду. А то слишком уж ты спесивый, как я погляжу!

В ответ он улыбнулся и кивнул.

— Что ж, пожалуй, неплохой совет.

— Ладно, мне пора, — объявила девушка. — Прощай, Чужак.

— А тебе в какую сторону?

— Обратно в город.

— И мне туда же.

— Тогда идем.

Они пошли рядом. Она ступала, словно молодая лань, то и дело настороженно озираясь по сторонам и зорко наблюдая за происходящим вокруг. Ни одна тень, промелькнувшая среди деревьев, ни один опавший листок не оставался незамеченным ею. Он же просто шагал рядом, то и дело спотыкаясь.