Читать интересную книгу Осколки - Эдуард Захрабеков

Дождь продолжал идти и вечером. Мэринелла сидела у окна и смотрела, как крупные капли ударяются о кожистые листья тюльпанов. Они только-только набирали бутоны, на следующей неделе должны были распуститься. Мэринелла смотрела на них, и ей было тревожно. Она не могла понять, почему? «Такая странная тревога, будто не эти тюльпаны, а я сама стою на пороге каких-то изменений, – думала Мэринелла, гадая, каких они будут цветов, потому что в прошлом году малышка Тина, пока они вместе возились в саду, разыгралась и перепутала все луковицы, – и что это будут за изменения?». Она вздохнула, помешивая любимый зеленый чай. Посмотрела на белую чашку. Все было как обычно, все было в порядке. От этого Рине обычно становилось спокойнее, но в этот раз тревога ее одолевала так же сильно, как и тогда, когда она чувствовала сквозняк не только всем своим телом: всем своим существом. Как хорошо, что тогда Серджио вернулся и развеял ее тревогу, думала она. Ей решительно нечем было занять себя, мысли одолевали, но у них не было явного направления. Образы, эмоции – ничего конкретного. Мэринелла начинала злиться на себя. Она быстро допила чай и стала натирать кухонную мебель до блеска. Вообще говоря, кухня и без этого была в порядке, но Рина заметила, что когда занимаешься хозяйственными делами, быстро входишь в азарт, и дурные мысли уходят. «Да и с чего вдруг я так тревожусь? – пыталась она разобраться в себе. – Серджио не дает мне повода для таких мыслей, он так внимателен ко мне, заботлив и нежен. Верно, его бы оскорбили мои беспочвенные подозрения! Именно, что беспочвенные! И я ведь даже не подозреваю его в чем-либо, мне просто тревожно. Тревожно! Что за абстракция, попробуй-ка объясни ему!». Рина уже третий раз проходила по одному и тому же месту влажной тряпкой, и постепенно ее раздражение сходило на нет. Из гаража доносился шум – это Маркус занимался «музыкой», Рина невольно улыбнулась, подумав, как же ему хорошо там! Она подумала, что, наверное, ее сын сейчас очень счастлив. Он сейчас такой свободный, абсолютно ничем не связанный, ну разве что учебой. Свободное время у него есть, он постоянно то занимается любимыми делами в одиночестве, то отдыхает с друзьями – в общем, он никому ничего не должен. «Да и мы, – думала Мэринелла, – о многом позаботились и многие сложные вопросы решили за него. Ему остается только следовать намеченному плану, ему не нужно, как многим другим, думать и гадать, откуда взять денег на обучение. Мы с детства давали ему отличное образование, мы уже подготовили его к университету, остается только доучиться в школе. Что может быть приятнее, чем действовать по плану? Хотя, может быть, ему, как подростку, это и неприятно. Но мы же не создаем ему жестких рамок, пусть сам решает, кем хочет быть. Может быть, захочет пойти на юридический или на экономический, или вдруг захочет на технологический, кто знает?». Рина отвлеклась, размышляя о том, какой путь в итоге выберет ее сын. «Да, ему везет, в его возрасте нет таких тревожных мыслей. Счастливый, наслаждается жизнью, как она есть! Сейчас он сам себе хозяин, его счастье ни от кого, кроме разве что нас, не зависит. Но мы же сами хотим ему счастья, а значит, ему ничто не угрожает. Он в безопасности. Это у меня какие-то мысли последнее время, будто что-то мне грозит. Но что? Что за непонятная тревога! Разве одолевала меня такая тревога, когда я была в его возрасте? Нет. Хотя, может быть, ему вовсе и не так легко, как мне кажется, – Рина вспомнила себя в подростковом возрасте. – Помню, меня однажды бросил один паренек, я так убивалась, так убивалась, будто жизнь моя кончена. А сейчас даже не помню, как его звали. Аугустино? Альберто? Не помню. Да, эмоции на пределе, это точно. В детстве, кажется, что все ополчились против тебя, что родители тебя не понимают, что если кто-то тебя не любит, жизнь кончена. Все эти проблемы только кажутся серьезными, как кажутся настоящими пластиковые игрушки. На самом деле, это только тренировка нервов перед взрослой жизнью».

Рина вдруг почувствовала навалившуюся усталость. Неопределенные, бледные мысли снова начали тянуться к ней. Она, растерявшись, оглядела кухню – все сверкало чистотой. На каминной полке в гостиной не было ни пылинки, стол в столовой блестел, как отполированный. Ей было решительно нечего делать, нечем отвлечься. Она села на стул, машинально налила себе чашку чая, но тут же поняла, что он остыл и, более того, что она совершенно не хочет чая. Рина взглянула на часы – Серджио должен был вернуться с работы пятнадцать минут назад. «Наверное, просто задержался на работе. Уже едет, все в порядке, потому и не звонит. А вдруг он пробил колесо? Нет, тогда бы сразу позвонил. А что, если… а вдруг он не может позвонить? Попал в аварию? Слишком занят с оформлением или… или не может позвонить? Ох, нет, Рина, дурочка, что же ты себя так накручиваешь? Все в порядке. Всего пятнадцать минут. А вдруг?». Мэринелла попыталась успокоиться еще минут пять, но, не в силах бороться с тревогой, набрала номер Серджио.

Серджио радостно покрутил ключами от машины. «Значит, все-таки моя стратегия вести себя так, как будто она мне не очень-то нужна, стратегия эдакого кота, который не хочет, чтобы его гладили, работает! Наконец-то я понимаю, что мне делать!».

Серджио хлопнул дверью машины, не без удовольствия завел мотор, посмотрел на зажегшиеся огни приборной доски, пристегнулся, включил дворники и фары. Он, казалось, мгновенно нашел удобное положение, включил музыку и, насвистывая любимый мотив, выехал со стоянки в город. Дождь крупными каплями молотил по лобовому стеклу, размывая неоновые огоньки рекламы. Каких-то полчаса – и он уже поднимался по лестнице. Вот наверху щелкнул замок – это Вики открыла дверь. Серджио огляделся в прихожей, вешая не успевший промокнуть плащ на медный крючок. Серджио почувствовал себя уютно и спокойно. Он был в своей реальности, реальности среды после работы, воскресенья после пробежки. Здесь у него не было Мэринеллы, не было Маркуса или Тины, даже Инес не было. В этой реальности щелкала пряжка замка, жужжали молнии, бесшумно расстегивались пуговицы, и одежда скользила на спинку стула или на пол.

– Я за вином! – Вики вскочила с постели и направилась на кухню. Через полминуты она вернулась с наполненными бокалами. Серджио приобнял ее за талию.

– Я не буду, я за рулем! – сказал он, покусывая ее за плечо и отставляя бокал.

– С каких пор это тебя останавливает? Ты всегда за рулем! – удивилась Вики.

– Сегодня дождь сильный, видимость плохая, вот выпью вина, и меня будет клонить в сон. Да и ты меня сегодня утомишь, разве нет? Утомишь меня? – спросил он шутливо.

– О, мой тигр вернулся! Конечно, утомлю! Р-р-р-р! – Вики улыбалась. – Ты сегодня в хорошем настроении? Не то, что в прошлый раз?

– О, да! – отвечал Серджио.

– Ты ведь задержишься? – с надеждой в голосе спросила Вики.

– Нет, все как обычно. Не хочу, чтобы жена волновалась, – отвечал Серджио.

– А хочешь, я ей позвоню от имени твоей секретарши и скажу, что господин Скварчалупи задерживается?

– О нет, только не от имени секретарши! – улыбаясь, ответил Серджио.

– А что, она у тебя симпатичная? – спросила Вики, поигрывая рыжими кудрями.

– Ты еще спрашиваешь! Зачем еще нужны секретарши?! – наигранно равнодушно ответил Серджио, стараясь не вспоминать, насколько на самом деле симпатична Инес.

– Ну да, Серджио, как я могла забыть твою кобелиную сущность… – беззлобно пошутила Вики.

– О моей сущности, милая, не стоит забывать! – отвечал Серджио, забирая у Вики ее бокал.

– Так это она тебя утомила в прошлый раз? – спросила Вики, деланно обижаясь.

– К сожалению, нет! – отвечал Серджио абсолютно искренне, но Вики приняла это за искусную актерскую игру, и это ее только раззадорило.

Было около девяти вечера. Серджио млел, развалившись на темных простынях. Он непроизвольно искал рукой голову Вики, наматывая на пальцы ее шелковистые локоны, зарываясь всей пятерней в копну ее пышных волос. От этого удовольствие чувствовалось еще острее. Мысли в его голове потеряли явные формы, осталось только наслаждение, ничего, кроме него. Разве что еще желание, чтобы это длилось как можно дольше. Внезапно зазвонил телефон. Переборов внезапное раздражение, Серджио решил не брать трубку.

Мэринелла от волнения постукивала ложечкой о край фарфоровой кружки. Серджио не отвечал на ее звонки. Тина уже спала, Маркус сидел в своей комнате, чем-то занимался. Вдруг послышался шорох шин. Мэринелла обрадовалась и заметалась по кухне, не зная, куда себя деть. Серджио вошел в дом, устало положил кейс у шкафа, засунул мокрый зонт в кованую стойку у обувной полки, вздохнул и стянул с себя плащ.

– Прости! Совершенно замотался, забыл тебе позвонить, а потом, сама знаешь, за рулем отвечать неудобно! Эти пробки постоянные меня уже достали! – сказал он вместо приветствия. Рина хотела было его обнять, но он отстранился. – Сначала руки помою!