Читать интересную книгу Радогощь (СИ) - Ляпина Елена

Сердце всё ещё стучит. Пытаюсь успокоиться, но вздрагиваю от каждого ночного шороха, но всё же я незаметно погружаюсь в сон.

Сновидения приходят ко мне какие-то нервные, дерганные. Чудится мне, что я всё падаю и падаю в глубокую темную пропасть и всё никак не могу достичь дна. Вдруг от длительного полета перехватывает дыхание, словно там, в этой пропасти, уже закончился воздух и от недостатка кислорода сжимаются легкие. Я никак не могу вздохнуть, только хватаю ртом бесполезную пустоту и вдруг краешком мозга понимаю, что это всё, что это конец…

Внезапно меня ослепляет яркий свет, вздрагиваю и подскакиваю на постели, с трудом разлепляю глаза. Кто-то распахнул настежь двери, впустив утренние лучи восходящего солнца. Зеваю.

Глава 3. Похищение

– Подъем, ребятки, подъем!!!

В дверях стоит Пуления Авсеевна и обмахивает проем веником из всевозможных трав, видимо опять злых духов прогоняет. Трем глаза и выползаем из-под одеял.

– Мы всегда рано встаем, с первыми лучами солнца, – улыбаясь, говорит она, хлопая веником по дверям, – поднимайтесь, ребятки, уж и завтрак готов.

До меня долетает противный запах полыни, и я вдруг вспоминаю о ночном происшествии. Когда возле умывальника остаюсь наедине с Олесей, то делюсь с ней своими ночными страхами и спрашиваю её, не слышала ли она что-нибудь ночью.

– Вообще ничего, – смеется она, – я спала как убитая.

– Понятно, – вздыхаю я, и опять у меня вылезает противная мысль, о том, что нам в чай подсыпали снотворного.

– Да не переживай ты так, – улыбается Олеся, – ты просто не привыкла спать на природе, а это всё лесные звуки.

Когда возвращаемся к шатру, то застаем всех возле костерка, на низком столике уже накрыт завтрак – пирожки, перепечи и шаньги. Если этим всё время питаться, то можно же так быстро растолстеть. Котелок над огнем уже плюется кипятком, Пуления Авсеевна ловко подхватывает его через толстое полотенце за ручку и наполняет большой заварочный чайник.

Усаживаемся с Олесей по-турецки на ковер возле столика, из носика заварочного чайника поднимается завитками пар, вдыхаю вкусный травяной аромат, ещё от костерка веет теплом и запахом березовых поленьев, и все мои ночные тревоги разом улетучиваются. И вот я вместе со всеми уже смеюсь, пью чай и угощаюсь свежей румяной стряпней.

К нашей полянке подходит Аверьян Егорыч, но не один, с ним ещё три молодых парня, все одеты по-когальски: в белых свободных рубахах, подпоясанных красными кушаками, широкие штаны заправлены в узкие сапоги. Один из этих парней тот самый жених-красавец вдруг внимательно смотрит на меня отчего мне становится совсем не по себе. Под таким пристальным взглядом я даже не могу есть, кладу недоеденный пирожок на блюдце.

– Доброго утра, – здоровается с нами Аверьян Егорыч, – хлеб да соль.

– Здравствуйте, – хором с набитыми ртами отвечаем ему.

– Ребятушки, нам требуется ваша помощь, – говорит Аверьян Егорыч, – кое-что нужно сколотить, а вы я смотрю здоровые, сильные. Вот мы и пришли к вам за подмогой.

Игорь морщится от этих слов, видимо ему лень отрываться от такого роскошного стола и идти куда-то работать. Лера наклоняется к Дане и что-то шепчет ему, он кивает и тут же встает на ноги.

– Без вопросов, я готов, – говорит он.

Кирилл и Игорь продолжают сидеть, наши то парни городские, не привыкли к физическому труду, да и не рассчитывали на такое, мы же как бы отдыхать сюда приехали.

– А вы что-же? видите же, ребятам помощь нужна. Они нас так-то бесплатно накормили и приютили, – говорит Даня, смотря то на Кирилла, то на Игоря.

Когальские парни о чем-то перешептываются между собой на своем языке, как-то загадочно посматривая на нас.

– Ладно, поможем, – вздыхает Кирилл и тоже поднимается.

За ним и Игорь встает.

– Я с вами, – тут же подскакивает Аня.

– Эээ, нет, – качает головой Аверьян Егорыч, – я их отведу на мужскую половину, туда женщинам заходить нельзя.

– Ну как же? – испуганно отвечает Аня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Таков обычай, – поднимая ладони к небу отвечает Аверьян Егорыч, давая понять, что он тут бессилен что-либо изменить.

– Я скоро, – говорит Кирилл, обнимает её за плечи и целует в губы, – а ты тут с девочками пока побудь.

– Ладно, – вздыхает Аня, надувает губки и усаживается обратно.

– Ну, показывайте, с чем вы там без нас не можете справится, – смеется Кирилл, обращаясь к когалам.

– Идем вон туда, – машет рукой Аверьян Егорыч в сторону холма, где сверкают своей белизной на фоне голубого неба высокие шатры.

Смотрю вслед уходящим парням, один из них оглядывается, всё тот же жених и снова бросает жгучий взгляд на меня. Судорожно сглатываю, чувствую, как по всему телу пробегают мурашки. Я не привыкла к такому особому вниманию, обычно меня всё время не замечают, даже бывает, что при встрече здороваются только с Олесей как-то мимо меня, словно даже как-то сквозь меня, будто я вечно хожу, завернувшись в мантию-невидимку.

– А вы чего сиднем сидите, – вдруг всплескивает руками Пуления Авсеевна, – идите прогуляйтесь, там свадебная ярмарка в самом разгаре.

– О, здорово! – тут же подскакивает на ноги Олеся. – Я хочу на это посмотреть. Идемте.

– Я не пойду, я буду ждать Кирилла, – всё так же капризно надувает губки Аня. – И вы тоже останьтесь, а то мне одной тут страшно.

Олеся удивленно на неё смотрит. Меня тоже не радует перспектива всё пропустить ради Аниных капризов.

– Ладно, идите вдвоем, я с ней посижу, – предлагает Лера, обнимая Аню за плечи.

Собираемся, в этот раз я не беру смартфон и карточку, прячу их на дно рюкзака, а то так в толчее недолго их потерять. Всё равно телефон не ловит. Мы уходим вдвоем.

– Ну и пусть сидит, если так хочет, – ворчит Олеся, когда мы порядочно отдаляемся от шатра, чтобы они нас не услышали, – я приехала сюда за столько километров не ради того, чтобы тупо сидеть в шатре. Незачем было тогда и тащиться сюда.

– Хоть есть кому наши вещи покараулить, – вставляю я.

– Точно, – смеется Олеся.

Шатры расположены рядами. Идем до конца, поворачиваем и выходим прямо на ярмарку. Тут вовсю идет торговля, с шумом, с гамом, повсюду толчея, суматоха. Продавцы расхваливают свой товар, покупатели торгуются, чтобы сбавить цену. Они делают это так артистически, и при этом отчаянно жестикулируя, что даже я, не зная когальского, понимаю, о чем речь. Все одеты в национальные одежды. Женщины в пышных цветных юбках, неизвестно сколько подъюбников им пришлось для этого поддеть под низ, сверху такие же яркие рубашки с длинными рукавами и с огромными плечами. На головах треугольниками платки, как будто на макушках тоже что-то надето, для поддержания формы. В такой одежде и не поймешь – стройна ли девушка телом или полна. А мужчины одеты попроще, в таких же рубахах, в каких к нам приходили парни вместе с Аверьяном Егорычем.

К нам сегодня все добры, улыбаются, угощают, не сторонятся, как вчера. Мы пробуем всё – и мед, и варенья, и сыр, и разные колбасы и многое другое. Идем дальше, попадаем на ремесленный рынок. Тут продают глиняные горшки, за первым прилавком сам мастер крутит гончарный круг и прямо при нас из его рук появляется красивый кувшин с вытянутым горлышком. Следующие ряды кожемяк, они торгуют различными изделиями из кожи. У них продаются и самодельные сапоги, и ремни, и даже плащи. За ними грудами разложены плетенные корзинки других мастеров. Любого размера – от самой маленьких, наверное, для хранения наперстков, до самых больших, куда даже я с легкостью помещусь. После них кузнечные ряды. Тут выставлены красивые кованные изделия и холодное оружие: кинжалы с филигранью, мечи, охотничьи ножи. Далее пошли лавки мастериц-рукодельниц – одежда, платки, скатерти, полотенца – всё вышито вручную и везде преобладают когальские орнаменты. Глаза просто разбегаются от всего этого изобилия.

От ремесленников попадаем в загоны, где продают животных. Тут и лошади, и коровы, ещё какие-то странные могучие быки с длинной свалявшейся бурой шерстью. Дальше яки, овцы, козы, ламы, альпаки и даже верблюды, кого я никак не ожидала увидеть.