Читать интересную книгу Внутренний враг - И Шишкин

Объясняется это во многом высокой пассионарностью русского этноса в начале века, его жизненной силой, способностью "держать удар". Не меньшую роль сыграло и одно родовое свойство антисистемы, которое всем нам надо хорошо знать, т.к. борьба с нею еще далеко не закончена. "Малый народ" способен вступить в прямое столкновение с этносом и тем более одержать политическую победу только в том случае, если ему удастся, используя ложь как принцип, аккумулировать энергию самых различных форм социального протеста. Но именно это и есть его ахиллесова пята - он сам становится уязвим для ударов изнутри. В движение вовлекаются массы людей, вовсе не зараженных отрицательным мироощущением. К ним относятся как те, кто искренне поверил в "возвышенные" лозунги антисистемы, так и обыкновенные шкурники и властолюбцы. В результате, после политической победы одни начинают стремиться к созидательной работе, другие - к тому, чтобы удержать свою власть, свою долю добычи. Ни первые, ни вторые не заинтересованы в тотальном уничтожении, ими движет отнюдь не ненависть к своему народу. Не случайно, как показал Л.Н. Гумилев, практически везде, где антисистема захватывала власть, происходил постепенный отказ от наиболее разрушительных ее принципов.

Подобное случилось и в России. Разрушение многих традиционных форм жизни, как ни парадоксально, высвободило в народе огромные созидательные силы, стремление реально построить светлое будущее. Отсюда трудовой героизм и энтузиазм строителей Магнитки, тех, кто осваивал Целину и космос. Жизнь как всегда оказалась сложнее и многомерное любых схем. Поэтому по меньшей мере глупо стремление некоторых представить все 70 лет советской власти в одних черных тонах. Нельзя забывать и того, что в годы Великой Отечественной войны в ряды коммунистической партии вступали миллионы патриотов России, со временем некоторые из них заняли в ее руководстве высокие посты.

Кроме того, были еще и 30-е годы, когда "змея кусала себя за хвост". Тысячи наиболее активных представителей "малого народа", и к сожалению, не только они, сложили свои головы. Однако все опять неоднозначно. Часть из них уцелела в лагерях и, вернувшись назад, заразила своей ненавистью к. России детей и внуков. Отсюда столь многочисленные случаи близких родственных отношений видных деятелей демократического движения с гвардейцами Ленина.

Вследствие как всех этих, так и целого ряда других причин, русскому этносу удалось в значительной мере "переварить" антисистему, выступавшую в форме большевизма. Что общего по мироощущению типичного секретаря райкома или обкома 80-х годов с ленинским гвардейцем? Ведь им двигали вовсе не ненависть к России, не стремление к уничтожению, а совсем иные "прозаические" устремления: карьера, обеспечение порядка во вверенной области, строительство школ, заводов, дорог и т.п. В этом плане общее скорее можно найти между секретарем обкома и царским губернатором. Форма осталась прежней, прежние лозунги и знамена, но внутреннее содержание изменилось. Не удивительно, что среди части русских эмигрантов в конце 30-х годов распространилось мнение о разгроме врага, о восстановлении безвозвратно утраченных, как казалось сначала, русских традиций, хотя и в ином обличим.

Однако полного перерождения коммунистической партии не произошло. Представители "малого народа" сохранили в ней серьезные позиции, в первую очередь в сфере идеологии, и с большим или меньшим успехом использовали ее для разрушения ненавистного им образа жизни: погром Православной церкви при Хрущеве, ликвидация "неперспективных" деревень и т.д.

Борьба двух направлений в коммунистической партии шла все последние десятилетия советской власти. Правомерность такой трактовки ее истории подтверждают слова нынешнего лидера российских коммунистов Г.3юганова о том, что в КПСС было две партии: партия патриотов и партия предателей.

Результатом удара по политическому авангарду "малого народа" изнутри, частичной "национализации" коммунистической партии стало то, что форма, в которой антисистема побелила в начале века, перестала соответствовать устремлениям людей с отрицательным мироощущением. Идеальным средством разрушения она уже не была, хотя и в созидательную силу по причине двойственности не превратилась. Поэтому в 50-е - 60-е годы начинается новая фаза в деятельности "малого народа". Подавляющее большинство его представителей уходит из активной политики, из партии (формальное членство не в счет). В какой-то мере повторяется ситуация второй половины XIX в. - "малый народ" делает то, чего не делать по своей природе не может: в меру своих сил и возможностей медленно и неуклонно разрушает систему духовных ценностей большого народа, вводит в пего яд нигилизма. Благоприятную почву для этого создавало растущее недовольство коммунистическим режимом. Появление антикоммунистических мотивов в деятельности "малого народа" было вполне логично. Антикоммунизм в его среде рос одновременно с ростом подобных настроений в стране в целом, но причины этих двух параллельных процессов были различны. Неприятие компартии в народе усиливалось по мере того, как она становилась все большим тормозом на пути его развития. Подлинно созидательной силой она так и не стала, невозможно на ложном основании построить что-то прочное. Малый же народ, причем как беспартийный, так и входивший в партию и занимавший видные посты, начинает бороться с ней по прямо противоположной причине: она перестала быть силой разрушения и даже стала мешать его устремлениям. Отжившую форму нужно было отбросить. Наиболее активные люди из "малого народа" включаются в открытую антикоммунистическую деятельность, в диссидентское движение. Именно они придали ему совершенно особое, специфическое направление: борьба не с коммунистической идеологией, а с государством и народом - "коммунизм, как закономерный результат гнусной русской истории", "нация рабов ничего другого и не могла породить".

Глубокий и всесторонний анализ литературной продукции этого движения провел И.Р. Шафаревич в книге "Русофобия". Он показал, что, несмотря на все внешние отличия от большевизма, в его основе лежит все тот же уже хорошо знакомый комплекс идей и чувств: убежденность в том, что будущее народа нужно свободно конструировать, неприятие и ненависть к нему и его истории, вплоть до утверждений, что ее вообще не было. И.Р. Шафаревич писал: "Если отжать основное ядро литературы современного "малого народа" (речь идет о 70-х - 80-х гг.) <...> то мы получим столь знакомую концепцию "проклятого прошлого", "России тюрьмы народов": утверждение, что все наши сегодняшние беды объясняются "пережитками", "родимыми пятнами" - правда, не капитализма, но "русского мессианизма" или "русского деспотизма", даже "дьявола русской тирании". Зато "великодержавный шовинизм" как главная опасность - это буквально сохранено, будто заимствовано литературой "Малого народа" из докладов Сталина и Зиновьева" [4, с.122].

Как и раньше, "малый народ" преисполнен ощущения своей избранности, отделенности от нации. Отсюда постоянное противопоставление: творческая элита - оболваненная и развращенная масса, европейски образованны и демократически настроенная интеллигенция - вечная мерзлота, племя гигантов - человеческий свинарник.

Конечно же, самиздатовские и тамиздатовские публикации не могли существенно влиять на общественное мнение в стране. Однако И.Р. Шафаревич был совершенно прав, когда утверждал, что их анализ важен совсем в ином плане. Эти публикации в открытой форме передавали МИРООЩУЩЕНИЕ КАКОЙ-ТО части общества, их чувство неприятия и ненависти к России, доказывали существование значительного потенциала разрушения, только ждущего своего часа.

Такой час настал после 1985 г., когда "малый народ" опять вступил в фазу прямой борьбы с этносом. Совокупными усилиями его представителей, занимавших важные, порой кочевые позиции в КПСС, средствах массовой информации и диссидентском движении удалось направить всеобщее недовольство коммунистическим режимом на разрушение страны. Очень показательны в этом отношении горькие сетования некоторых бывших ярых демократов: мы боролись с коммунизмом, а разрушили Россию.

В 1991 г., второй раз в XX в. после 1917 г., "малый народ" пришел к власти, его идеология стала государственной. Все правительственные и "независимые" демократические средства массовой информации стали без устали твердить о том, что русская душа тысячелетняя раба, что Россия страна дураков. Впрочем, подробно анализировать идеологические основы демократического движения и доказывать, что они вытекают все из того же негативного мироощущения и ненависти к России, я думаю нет необходимости. Все это сейчас ежедневно и ежечасно у всех на слуху. Да и противно копаться в их пропагандистской грязи. Поэтому ограничусь лишь несколькими примерами, доказывающими, что демдвижение - это современная форма антисистемы.