Читать интересную книгу Тайны Таймбурга - Мария Фомальгаут

А сегодня Андрей пропал.

Из-за меня пропал.

Нет, вы не думайте, я его не убивал, ссорились мы с ним, конечно, пару раз, но не настолько, чтобы друг друга поубивать.

Мы тут моторную лодку прикупили… ну как, прикупили, из магазина вынесли, теперь же у нас так все делается. Всё думаю, что будет, когда люди вернутся, зададут нам жару…

(…хотя уже знаю, не вернутся…)

…это случилось, когда я…

…ищу опору, а опоры нет, ищу лодку, а лодки тоже нет, ищу воздух, а воздуха – и того нет…

Кто-то хватает подмышки, сильно, больно, куда так тащишь, с-сука, ты мне руки выломаешь на хрен…

– Ты… ты чего, а?

Смотрю на Андрея, думаю, а правда, я чего.

– А… а лодка…

– Утонула к хренам собачьим лодка, кто ж так рулит-то… – Андрей косится на меня, – плавать не умеешь, что ли?

– А то…

– Вот так, на лодке он кататься пошел, плавать-то хоть бы поучился сначала… Я тут сам чуть не утонул на хрен, тебя вытаскивал…

Меня передергивает.

– Андрей, ты…

Андрей исчезает.

Нет, не уходит.

Просто.

Был, и нет.

Хуан опять говорил что-то про конец света, я его забанить обещал, если не заткнется.

Конец света…

Воспоминания откуда-то ниоткуда, из детства откуда-то, бабушка говорит, а конец света будет, а хорошие попадут в рай, а плохие в ад…

Я спрашиваю:

– А какие не так, не так?

Бабушка смеется.

– Посередке останутся.

Переворачиваюсь на другой бок, пытаюсь уснуть.

Что-то бьется в голову, подбрасывает на месте.

Посередке.

Посередке.

Посередке…

Рассказал остальным.

Им не до меня.

Хуан перебрался к девке этой во Флориде, им теперь совсем не до меня.

Вика умерла.

Так девчонку звали.

Умерла по-дурацки, купаться полезла, а плавать не умеет, и утонула к чёрту.

А Хуан это видел, а Хуан плавать не умеет, а Хуан что сделает…

НОВОЕ СООБЩЕНИЕ

ОТ: ХУАН

Esto es todo por mí, por mí lo hizo. Quién de nosotros hace algo bueno, caera en el paraíso, ella quería que yo entraría en el paraíso, ella quería que yo la había salvado y ha caído en el paraíso, ella…

Это всё из-за меня, это она из-за меня сделала. Кто из нас сделает что-то хорошее, тот попадет в рай, она хотела, чтобы я попал в рай, она хотела, чтобы я её спас и попал в рай, она…

Еще раз читаю без перевода, красивый все-таки язык, ха кайдо эл парайзо элла, как произносится, не знаю, всё равно красиво…

Ночь не спал, всё время казалось, ходит за окнами кто-то, смотрит, подкарауливает. Да и то сказать, это уже не наша земля, кто-то пришел на эту землю после нас, или придет, вот и намекает нам, хороши уже землю топтать, пора и честь знать…

Кто-то…

Кто-то…

…выглянул в окно, там никого не было.

Хотя… кто сказал, что я вообще их увижу.

Их.

Кого их.

По-хорошему здесь еще должна быть история про то, как кто-то из нас совершил плохой поступок, ну там убил кого или бабушку через улицу не перевел, или еще что – и пропал. Попал в ад, то есть. Только такой истории не будет. Мы тоже не дураки, да и убивать некого, и бабушек нету, чтобы через улицу перевести…

Я предложил нам всем троим встретиться.

Сказали, что идея хорошая, как-нибудь подумают.

Я уже знаю, что это значит.

Никогда.

А надо что-то делать. Что-то. Нет, жизнью рисковать, чтобы друг друга спасали – это не выход, этот номер у нас не пройдет.

Я его нашел.

Этого.

Который три икса семьдесят семь.

Он, оказывается, в Казахстане живет.

Я до него доехал.

Он, оказывается, на инвалидной коляске. Дом у него большой, то есть, не его дом, там раньше большая семья жила, а этот под ником три икса какой-то там родственник хозяина. В доме все исчезли, когда всё случилось, а этот, под ником, остался.

Он сказал, что он Харитон.

Правда или нет, не знаю.

– Да что ты, в самом деле, сказал бы сразу, что у тебя с ногами того, мы бы с Андреем приехали, чего ты тут сам по себе кочевряжишься…

Это я уже.

Стали думать, что нам делать.

Как в рай попасть.

Сделать, чтобы кто-то из нас в беду попал, а мы спасли – не вариант, там разберутся, что мы обманули…

Дворцы или храмы какие-нибудь восстанавливать – тоже не вариант, кому они нужны, дворцы и храмы.

За зверушками какими ухаживать, так зверушек не осталось уже. Кстати. Да. Зверушек не осталось. Ушли куда-то. Ушли.

Что еще…

Не знаю, что еще.

– А ничего.

Это Харитон говорит.

– А ничего.

Смотрю на него, не понимаю:

– И… что делать прикажешь?

– Жить.

– Жить? Здесь?

– Ну да. Еще людей найдем… землю распашем… жить будем…

А потом Харитон исчез.

Ну, не Харитон, не знаю, как его на самом деле звали.

Интересно, куда…

Коллапс

Сегодня я понял, что нас осталось двое.

В пещере.

Вчера еще надеялся на что-то, ну мало ли, может, затесался кто.

А сегодня понял окончательно.

Нас два человека осталось.

Остались. Не знаю, как правильно.

Почему-то меня уже не волнует, сколько осталось людей. Меня волнует, сколько осталось воздуха.

А воздуха осталось мало.

Я это чувствую.

В пещере.

В пещере…

Ну да, я называю наш мир пещерой.

Хотя я помню время, когда он еще не был пещерой.

Помню.

Тогда он назывался Пан. Что значит – всё.

Если встать на перекрестке и поднять голову, можно увидеть луну высоко над головой.

Если посмотреть вбок, можно увидеть, как поднимаются во все стороны от тебя стенки огромного шара, внутри которого тянутся дома, дома, дома.

Только поднять голову не получится.

Потому что на перекрёстке поток машин.

Движение плотное.

Было.

Теперь нет.

Теперь там вообще ничего нет.

Нас двое.

Ну, это я уже говорил.

Я и…

…и кое-кто еще.

Кому лучше на глаза не попадаться.

Сегодня я добрался до оружейного магазина, прихватил себе парочку пистолетов, и патронов побольше. На тот случай, если на меня нападут.

Да, вы не ослышались.

Нападут.

Нет, человек там один. Там, где-то через несколько домов.

Но кроме нас двоих здесь есть еще кое-что.

Ну, тут, наверное, надо о себе рассказать. Так, вроде, полагается, что герой должен рассказать про себя. Я…

…а что я?

А я вот… я мечтал долететь до Луны.

Ну, вот наш мир, а в центре него Луна. Если сделать какие-нибудь крылья, можно добраться до Луны.

Я делал крылья. Еще в детстве, прыгал с этими крыльями с крыши, сломал себе ногу, плечо вывихнул, было дело, да.

Потом учился на инженера, потом снова делал крылья, снова падал…

Или кончай фигней заниматься, или вон пошел, чтобы я тебя не видел больше.

Это отец говорил.

А?

Нет, крылья так и не сделал.

Там другое что-то надо было.

Не крылья.

Вот еще обо мне.

Мне часто снились миры. Странные миры, чужие миры. Нет, не как обычно снятся полости, в которых другие города или другие страны, а совсем чужие миры. Миры, в которых полость настолько большая, что не видно её границ…

…нет, что я говорю, что я несу вообще. Там не было никаких границ, одна нескончаемая полость и сияющие огненные шары, которые разлетаются во все стороны.

И что?

И ничего.

Просили рассказать о себе, я рассказал. А про всё остальное и рассказывать неинтересно, где родился, где учился, где женился, да нигде не женился, не успел.

Потому что всё случилось.

Я видел, как это началось.

Даже на видео снять успел.

Могу показать.

Собственно, тогда я еще толком не понял, что случилось – просто земля надо мной (там, слева) пошла трещинами, трещинами, сложилась, схлопнулась…

Тогда я еще не понял, что случилось.

А что я все о себе да о себе…

Давайте еще про кого-нибудь расскажу, все-таки в нашем мире не я один живу.

Про Луизу, например.

Была такая. Луиза. Луиза из маленького городишечки в столицу приехала, пробиться пыталась, ну да много их приезжает и пробиться пытается. Ну и не получилось у неё ничего, конечно, поначалу, поначалу мало у кого получается, она там стаканы в каком-то баре мыла, а еще Луиза туфли себе хотела, знаете, чёрные такие, лаковые, с золотыми пряжками, они в «Парадизе» продавались, только с зарплатой Луизиной к «Парадизу» не то, что подходить, смотреть в его сторону нечего. Луиза еще сумочку себе хотела, и много чего Луиза себе хотела, Луиза молодая еще в бесформенном пальто ходить, которое как мешок из-под картошки, это тетя Таня подсунула, ах, ах, видите ли, фигура должна угадываться, ну, у тёти Тани такая фигура, что ни под каким балахоном не угадается, а Луиза молодая еще, и…

…это я про что вообще.

Ну да.

Про Луизу.

Я же не один жил в мире, которого больше нет.

(Хороший мир был, Пан назывался)

Тут еще люди были. Потом еще про кого-нибудь расскажу, много людей было.

Впрочем, что я все про людей да про людей, лучше я расскажу про то, что случилось…