Читать интересную книгу Биотеррор - Сергей Ковалев

В общем, день не задался. Она запорола интервью с модным виджеем, которого брала измором целую неделю, отправила предельно личное письмо совсем не тому, кому оно предназначалось, и поссорилась с подругой, которую сама же и вытащила посидеть в кафе.

В полном сумбуре чувств и мыслей бросилась за утешением к Симу — проверенной годами «жилетке». Алиса познакомилась с ним, устроившись на третьем курсе института секретарем в студию флористики и ландшафтного дизайна. Поначалу Сим внимания Алисы не привлек — мужчины за тридцать казались ей тогда глубокими стариками. К тому же невысокого толстого азиата, разительно напоминавшего статуэтку Хотэя, трудно было назвать красавцем или душой компании. Был он не то что бы замкнутым, но сам говорил мало, больше слушал, добродушно улыбаясь и поблескивая непроницаемыми раскосыми глазами.

Сим был садовником. Дизайнеры фирмы разрабатывали проект сада или парка, а потом на участок приезжал Сим и воплощал эти фантазии в реальность. Несмотря на скромную должность и еще боле скромное поведение, остальные сотрудники фирмы относились к Симу с удивительным почтением. Алиса с садовником почти не общалась, пока однажды ей не довелось подежурить в офисе в новогоднюю ночь. Планов на праздники у нее никаких не было, денег — тоже, потому она охотно согласилась на предложение посидеть в конторе до утра за хорошие премиальные. Обязанности были простые: выдавать курьерам заказанные букеты и корзины цветов. Вторым дежурным оказался Сим.

Поначалу они почти не разговаривали, Алиса смотрела на офисном компьютере праздничный концерт, а садовник возился с букетами, раскладывая и сортируя цветы. Ближе к середине ночи практически все цветы развезли, осталась всего пара корзин. Сим принес из торгового зала горшок с карликовой сливой и, вооружившись крошечной лопаткой, стал ворошить землю у корней уродца. Алисе бонсай никогда не нравились, процесс выращивания деревьев-карликов стойко ассоциировался с напугавшим ее в детстве романом «Человек, который смеется». Она повернулась в кресле так, чтобы не видеть это безобразие и услышала, как Сим очень серьезно произнес:

— Я не делаю им больно.

Алиса посмотрела на садовника со смесью удивления и недоверия.

— Что?

— Вам ведь неприятно смотреть, как я работаю с бонсай, да? Вам кажется, что я причиняю деревьям боль.

— А разве нет? Вам бы понравилось, если бы вас сгибали в дугу и отрезали пальцы?

Сим против ожидания не рассердился. Переставив горшок на стол поближе к Алисе, он бережно провел по ветвям сливы рукой — словно щенка погладил. Девушке показалось даже, что дерево в ответ подалось к нему, потерлось ветвями о руку.

— Главная ошибка людей, когда они рассуждают о растениях или животных, в антропоцентризме. Они говорят о совершенно иных существах, с иной психологией и физиологией, представляя на их месте себя. Но дерево — это дерево, а не человек в костюме дерева.

— Глубокая мысль, да.

Но Сима ее ирония не задела.

— Растения испытывают боль, но не так, как люди. Ветви дерева — не то же самое, что пальцы людей, грамотная их подрезка идет растению на пользу. Это касается и бонсай. Неопытный садовод будет загонять дерево в нужную ему форму силой и в итоге загубит. Но если помогать саженцу согласно его природе, лишь слегка направляя, получится произведение искусства. Посмотрите сами. Разве в этой крохе чувствуется неестественность? Разве оно выглядит уродливо?

— Ну, а в чем тут польза самим деревьям?

— В том, что они растут в заботе и любви своих хозяев. Не будь спроса на бонсай, они вообще не появились бы на свет.

— Если так рассуждать, то и в колбасе нет ничего дурного, — попыталась поддеть собеседника Алиса. — Ведь коровы не появились бы на свет, если бы их не планировали забить на мясо.

Сим развел руками.

— Так и есть, хотя вы и высказали эту мысль только чтобы задеть меня. И совершенно напрасно: я не считаю коров священными животными. Я не буддист и даже не вегетарианец. Почему-то люди, когда видят перед собой азиата, то считают, что он обязательно буддист. А у меня своя философия.

— И в чем она заключается?

— Можно все, если готов нести ответственность за свой выбор. Карма — это не нравственные рамки, диктующие что хорошо, а что плохо. Это один из законов мироздания, такой же, как закон тяготения, например. Если прыгнуть с крыши, то упадешь на землю. Не в наказание — просто таков закон природы. Если причинять людям зло, люди будут тебя ненавидеть, а кто-то может и отомстить. Это карма. Но она ничего не требует от человека, просто предупреждает о последствиях.

— Как-то это…

Сим с явной иронией закончил за нее:

— Безнравственно? А природа ничего не знает о нравственности. Тем не менее, любой зверь, любое растение или насекомое нравственней самого усердного праведника. Растения и животные следуют своей природе, люди же противостоят ей, ломают себя.

Потом у Алисы было много похожих разговоров с Симом. Она уже давным-давно уволилась из той фирмы, да и институт окончила, но по-прежнему наведывалась в гости к садовнику. Особенно когда в душе случался сумбур.

В последнее время виделись они часто.

— Ты же столько раз говорил, что религия — чушь!

— А религия тут и не при чем. Душа — просто удобное слово, чтобы обозначить тонкую суть, которая отличает живое от мертвого. Слияние душ, ощущение единства с мирозданием… ты испытала то, чего мистики разных школ добиваются длительными медитациями, сложными ритуалами и аскетизмом. Правда, испытала во сне, так что нос не задирай — это не твое достижение.

— И что мне теперь делать?

— А чего ты хотела бы? Какая у тебя цель?

— Если бы я знала!

— Тогда делай что угодно, — расщедрился Сим. — Если не знаешь, куда идти, то все равно куда идти. А можно и вообще никуда не идти.

— Я и так никуда не иду. Уже сколько лет на одном месте… Тошно мне, Сим. Вроде стараюсь, бьюсь как муха в паутине. За то берусь, за другое, и все без толку. Ничего не получается, все усилия впустую. Словно подушкой стену пробить пытаюсь… Ну вот пробью я стену, а там все тоже.

— Ты себя загнала, — поставил диагноз Сим. — Бег на месте — он самый выматывающий. Надо остановиться и подумать, чего же ты хочешь и как дальше жить.

— Да ездила я недавно отдыхать…

— Значит, не туда ездила, — прервал ее Сим. — Тебе надо совсем вырваться из гонки, чтобы мысли очистились и скакать перестали, как воробьи по веткам.

— Ты мне в монастырь уйти предлагаешь, что ли?

— А ты не смейся, хорошее место, между прочим, чтоб прийти в себя. Ну да, это слишком серьезно и тебе пока не нужно. У меня предложение попроще. Есть такое местечко — деревня Княжево. Там неподалеку мои знакомые арендовали землю, построили дома, организовали экологическое поселение… В общем, ты про дауншифтеров ведь слышала?

— Чудаки, которые бросают хорошую работу и едут в глухие деревни жить натуральным хозяйством?

Сим улыбнулся.

— Чудаки? Ну… в каком-то смысле, конечно чудаки. Как и мы для них. Суть не в этом. Копаться в огороде тебе никто не предлагает. У них там есть гостиница для горожан, желающих отдохнуть на природе. Места красивые и тихие, вокруг лес, речка недалеко. А главное — никакой цивилизации рядом. Ни интернета, ни телевизора, ни телефона. То, что тебе нужно.

— Да я там со скуки на второй день взвою!

— Ты себя не знаешь, — возразил Сим. — А я знаю.

— От скромности не умрешь.

— Вспомни, когда я тебе что-то плохое советовал?

С этим Алисе было трудно спорить. Иногда ей казалось, что Сим видит людей — и ее тоже — буквально насквозь, со всеми их мыслями, надеждами и желаниями. От точности его суждений временами становилось даже страшновато.

И все же ехать в какую-то глушь…

— Ладно, я подумаю.

Но все решилось помимо ее сомнений.

Так уже случалось и раньше, что вдруг начинали происходить события, словно бы подталкивавшие ее к какому-то определенному действию. Например, в прошлом году она долго колебалась ехать или не ехать во Францию. С одной стороны, ей очень хотелось увидеть места, о которых только читала. С другой — с деньгами было не то что бы туго, но их следовало бы потратить куда практичнее.

Но кто-то или что-то считало иначе.

Началось с того, что ей стали везде попадаться упоминания о Франции. Она включала телевизор и попадала на передачу о замках Луары. Заходила на новостной сайт и первая же строка была о театральной премьере в Париже. В метро на ее станции повесили огромную рекламу туристического агентства с фотографиями Парижа. Потом позвонила однокурсница, с которой они ни разу не виделись после окончания института. Однокурсница, как выяснилось, давно перебралась жить в Марсель и теперь настойчиво звала Алису в гости. Когда на почту пришла реклама авиакомпании с кодом, дававшим баснословную скидку на билеты во Францию, Алиса сдалась. И, надо признать, не пожалела.