Читать интересную книгу Мустанкеры - Ник Одинцов

– Так значит, это ваша кошка?

К танкистам подошел Дан Бог. Его чудная одежда все-таки поймала сигнал спутника и теперь транслировала старую военную хронику. Через грудь киевлянина шли советские танки. Даже сейчас в этих предтечах современной техники ощущалась грозная мощь фронтовых машин.

– Надеюсь, вас не обидел мой маленький розыгрыш? – улыбнулся Тихон.

– Да чего уж там, – махнул рукой коллекционер, и сразу стало ясно, что характер у него легкий, незлобивый, – из вас получился прекрасный проходимец. Но как танкист вы просто неподражаемы! Прекрасный бой! Скажите, почему вы прячете свой талант в этой глуши? Я мог бы поговорить насчет вашей команды. У меня хорошие связи в ВТБ.

– У нас свои причины находиться здесь.

Тихон взял Алису на руки, почесал за ушком и был вознагражден довольным урчанием.

– Вот оно что. Понимаю, – кивнул Дан Бог. – В любом случае позвольте еще раз поздравить!

– А как насчет моей половины выигрыша?

Тихон сжал протянутую руку и продолжил усиливать хватку.

– Какой половины?

Киевлянин попытался отнять руку, но танкист держал крепко. Некоторое время мужчины ожесточенно сопели, мерились силами.

– Бог с вами! – наконец, сдался коллекционер. – Половина денег ваша. Пойдемте получим выигрыш.

Вместе они вышли из ворот арены и направились к кассе, где два внука Карабека, могучие багатуры Чук и Гек, следили за выдачей денег. Люди узнавали Тихона, поздравляли, хлопали по плечу, торопились пожать руку.

Внезапно в людском водовороте Тихон заметил Изатбая. Тот стоял неподвижно, опершись рукой о колонну арены. Изатбай тяжело дышал. Круглое лицо торговца было страшно, глаза выпучены, красная борода торчала петухом. Рядом с ним переминался с ноги на ногу понурый Нтохо. Вот он что-то сказал своему хозяину. В ответ Изатбай наотмашь ударил эскортера. Мальчик упал. Тогда краснобородый потянул из-за пояса плеть. Замахнулся на лежащего, но ударить не успел. Тихон перехватил его локоть, а другой рукой схватил за грудки. Потянул вверх и толкнул вперед, прижимая торговца к колонне.

– За что обижаешь мальчика, почтенный? Он ни в чем не виноват. Умей проиграть достойно! – выдохнул Тихон в пахнущее гашишем лицо краснобородого.

– С-собака русская! Убью! Кастрирую! – захрипел торговец.

– Смотри, чтоб собака тебе мотню не отгрызла! – рявкнул Тихон и добавил тише: – Увижу, что тиранишь парня, говорить больше не стану. В землю по уши вобью!

Сзади навалились на плечи и тут же отпустили. Тихон оставил торговца и резко повернулся, готовый к драке. На земле корчился громила – телохранитель краснобородого. Над ним стоял улыбающийся Дан Бог. Перчатки на руках киевлянина слегка дымились. По плечам и груди коллекционера гуляли электрические разряды. Выходит, чудный костюм у него не только для понта. Внезапно пришло ощущение опасности. Тихон отскочил в сторону. Вовремя: кинжал Изатбая чиркнул по плечевой броне скафа.

Не задел шею. Вцепиться когтями в лицо! Выцарапать глаза! Тихон понял, что уловил желание Алисы. Выходит, он забыл выключить эмиттер. Дежнев перехватил руку торговца и сжал, используя часть силы скафа. Хрустнули кости. Изатбай завыл от боли, выронил нож и рухнул на колени, баюкая поврежденную конечность. Тихон едва удержался, так хотелось «добавить» торговцу бронированным сапогом в лицо. – Ого! Подкрепление!

Дан Бог тронул Тихона за плечо. Через толпу к ним спешила охрана Изатбая – пять нукеров в легкой броне. Как видно, торговец не взял их на дамбу. Скупец не захотел платить за всех подручных, полагая, что одного мордоворота будет достаточно, и просчитался. Однако коммуникатор Изатбай не забыл. Дежнев выругался и поднял кинжал краснобородого. Встал так, чтобы не мешать киевлянину использовать свой тесла-сьют. Дистанционное оружие на дамбе было запрещено, но охрана торговца скорее всего проигнорирует запрет. Тогда придется совсем туго.

Воины вырвались на свободное место. Сразу за кобуры не схватились, и на том спасибо. Вместо этого в свете праздничных огней тускло заблестели ножи из форсированного диаматита. Такой клинок и скаф вскроет при хорошем ударе, а бить эти парни точно умеют. Матерые хищники, шакалы пустошей.

Тихон прошел серьезную школу, пока пересекал страну, и легко распознавал повадки опытного бойца. Что же делать? Он тут же почувствовал, что помощь близка. Через секунду в круг света ходячей скалой вдвинулся Сэмэн Журибеда. В правой руке танкист сжимал Клыкач, что-то среднее между бензопилой и абордажной саблей. Журибеда сам придумал и выточил себе это жуткое оружие и управлялся с ним филигранно. Говорил, что вдохновился ножами из довоенной ролевой игры.

– А ну ша, сявки помойные! Ша! Кому сказал?! В шматы порву! – заревел казак, перекрывая шум карнавала.

С едва слышным шорохом и рядом с казаком приземлился Том. Он уже успел переодеться в праздничный наряд из синтшелка, расшитый золотыми драконами, и теперь походил на героя исторических фильмов про кунг-фу.

– Мудрый человек не начинает битвы, не взвесив свои шансы на весах добродетели, – спокойно изрек китаец и стремительно перетек к застывшему у колонны Изатбаю, присел на корточки и заглянул в лицо торговцу. – Взвесив же, не сражается вовсе, – закончил Том и положил свою узкую изящную ладонь на плечо краснобородого.

На первый взгляд безобидный жест произвел магическое воздействие.

Нукеры опустили ножи.

– Что такой, зачем вражда? Никакой вражда на дамба! Хочешь брюхо пырять – Неудобья ходи!

К месту схватки спешил Карабек с внуками. В тяжелой броне багатуры и вовсе казались великанами. С такими скафами можно и на пыльник выходить, подумал Тихон, разглядывая чудные доспехи. Он лишь приблизительно мог оценить огневую мощь мобильного комплекта, но этого было вполне достаточно, чтобы еще больше уважать старика Карабека. В свое время тот забирался далеко в Неудобья и, как видно, знал о них побольше других. В плечевой броне скафандров кроме всего прочего размещались мощные прожекторы. Яркий свет залил площадку.

– Ай, как нехорошо, почтенный, как нехорошо, – покачал головой Карабек, помогая Изатбаю подняться. – Разве я мешаю тебе вести дела? Нет. Зачем правила нарушаешь? Букмекеров ругал, оператора обижал, бранишься, кричишь, на людей нападаешь.

– Я… Я приношу извинения, почтенный… – выдавил краснобородый.

– Я также приношу извинения… И ты, почтенный Изатбай, прости мне мой неподобающий тон. Худой мир лучше доброй свары. – Тихон подошел к торговцу, протянул левую руку, улыбнулся.

Люди, собравшиеся на шум, поддержали мирный порыв танкиста радостными криками. Изатбаю ничего не оставалось, как протянуть руку Тихону и процедить «Мир».

– Вот и славно! – закивал Карабек. – Мир – хорошо. Война – кому нужен?

Изатбай рявкнул что-то нелестное своим стражникам, и те, мрачные, двинулись за хозяином прочь от шума дамбы. За ними пошел и Нтохо. Тихон кивнул ему, и мальчик ответил печальной улыбкой.

– В иных устах слова не стоят и зернышка риса.

К Тихону подошел Том. Китаец явно был обеспокоен.

– Изатбай будет мстить.

– Ой, да не журись, Томка. Чего случилось-то? Ерунда! – махнул рукой беззаботный Сэмэн. – Ну подумаешь, помяли его немного. Покурит гашиша, возьмет себе дивчину на ночь, и все обиды побоку.

– Я ему, похоже, руку сломал, – покачал головой Тихон. – Такое не забывают.

– Ну и что. Срастется, – пожал плечами казак. – Я своему бате как-то кувалдой башку расшиб з переляку. И ничего. К вечеру оклемался старик – даже не материл меня.

– Люди видели, как мы руки жали. Если и будет мстить, то в Неудобьях. Нарушителю мира – позор, – задумчиво сказал Дежнев. – Слушай, Сэмэн, а зачем ты отца кувалдой по голове?

– Та забор робили пид свинятник. Стойку в землю бил, промазал трошки… – махнул рукой казак и вдруг сделался задумчив, замолчал, уставился поверх голов досужего народа куда-то далеко, за темный занавес низких туч, и добавил уже тише, напевней: – Свиньи у нас были гарные. Бегемоты – не свиньи…

– Что это? – Том указал рукой куда-то вправо и вверх.

– Бегемот, Томушка, це така здорова скотина… – начал было Сэмэн и тоже оторвался от воспоминаний, поднял голову, всматриваясь в вечернее небо. – От же ж! Что за блазня, туда его в рог?

В ответ с высоты раздался тяжкий нарастающий гул.

* * *

Огненный червь прополз в низких грозовых тучах над степью. Пламенный хвост пересек небо над дамбой. Люди оторвались от подсчетов и развлечений, подняли головы. Многие бросились к парапету.

Тихон взбежал по ступенькам арены, мигом перескочил на балку перекрытия, подтянулся и удобно устроился на широкой площадке двутавра, пристально вглядываясь в летящий объект.

Тот, наконец, показался из облаков. На миг вспыхнул маленьким солнцем, стремительно клонясь к земле, и скрылся в безвидной темноте ночной степи. Тактические визоры в глазных линзах танкиста скомпенсировали излучение, сделали картинку четче, и Дежнев успел заметить, как нечто вытянутое и блестящее, окруженное ореолом пламени, скользнуло вниз. Через секунду пришла волна. Словно невидимый великан ударил в старые камни дамбы упругим кулаком. Взвихрилась пыль, погасли огни факелов. На миг заложило уши.