Читать интересную книгу Юми. Авантюрная история для взрослых - Дмитрий Аккерман

На допросе в КГБ Чернов пытался объяснить, что девушка никаким образом не выглядела на свои пятнадцать лет, а просить документы у иностранной подданной он как-то не привык. Правда, толерантные французские родители были отнюдь не в претензии на него за маленькое веселое приключение, в которое попала дочка – но после долгой беседы в деканате о загранице ему пришлось забыть. И об аспирантуре – тоже. Через месяц его снова пригласил товарищ в штатском, который вел допрос по поводу малолетней француженки, и сделал ему недвусмысленное предложение. Отказываться было глупо.

– Что еще связано у нас с Японией, – бормотал он, уже несколько часов бесцельно бродя по кабинету. – Что мы вообще про нее знаем? Варяг. Микадо. Каратэ. Гейши. М-да. Гейши. Гейшу бы сейчас не помешало, да. Камикадзе. Саке.

Он вспомнил роман про камикадзе, который недавно прочитал. Роман был сильный, но пацифистская концовка все портила. Однако та, неизвестная ему война Японии с американцами, завораживала своей новизной.

– Стоп, – вдруг остановился он. – Война.

Он спустился на два этажа ниже, в информационный отдел. За спиной малознакомой ему женщины через приоткрытую дверь виднелись стеклянные шкафы, внутри которых крутились магнитные ленты.

– А у нас есть списки людей, воевавших в Японии… э-э-э, в Манчжурии, и живущих сейчас в Иркутске? Можно сделать такой запрос?

Зачем ему это было нужно, он и сам пока не понимал.

Глава 15. 1978 год, где-то в СССР. Иркутск

Для встречи с хозяйкой квартиры Юми преобразилась. В пустой подъезд зашла девочка, с трудом тянувшая на восьмиклассницу, а обратно вышла уверенна в себе двадцатипятилетняя миниатюрная женщина с хорошей косметикой на лице.

Накануне она купила элегантные женские часики – присмотрев для них крепкий ремешок. В ближайшее время с ней могло случиться многое, и потерять ориентировку во времени из-за некачественного ремешка она не могла.

Хозяйка оказалась побитой жизнью старушкой с заплаканными глазами. Квартира Юми понравилась – второй этаж, балкон. Перед окнами крутой пригорок – недостаточный, чтобы заглядывать с него в окна, но вполне приемлемый для того, чтобы в случае чего спрыгнуть на него с балкона.

Комната была одна, плюс большой стенной шкаф. Судя по планировке, должна была быть еще одна комната – и, присмотревшись, Юми поняла, что в стене, действительно, тщательно заделана дверь. Старушка ту же начала торопливо объяснять про превратности их семьи – как Юми поняла, в квартире когда-то жил ее сын с женой, затем они развелись, а комнату сын продал соседям. Сын, судя по всему, сначала крепко пил, а теперь сидел – и сидел давненько, так как в квартире по всем углам была покрытая пылью паутина.

– Сколько? – наконец задала главный вопрос удовлетворенная осмотром Юми. Старушка смутилась:

– Сорок не много будет?

– В самый раз, – подумав для приличия, ответила Юми. Она отсчитала старушке сразу за три месяца сто двадцать рублей, забрала ключи и ненароком дала понять, что квартиру снимает для встреч с женатым мужчиной. То есть посторонним появляться здесь нежелательно.

– Что ты, что ты, бог с тобой, – сразу после получения денег перешедшая на «ты» старушка перекрестилась. – Живи тут с кем хочешь, Христос тебе судья.

Юми выпроводила старушку, с сомнением рассмотрела хлипкую входную дверь. Ее явственно пару раз выламывали топором и потом кое-как чинили фанерой. Замок тоже можно было открыть при помощи проволочки и умелых рук.

Юми сосчитала оставшиеся деньги – их было еще достаточно, но если она задержится еще на месяц, их придется где-то доставать. Пока что особых расходов не было, но неизвестно, что ее ждало впереди.

Она сходила в хозяйственный магазин и вернулась, нагруженная двумя огромными сумками. Вооружилась дрелью и отверткой, сменила замок, заодно убрала все фанерки и поставила с двух сторон листы толстого фибергласса. На звук дрели за соседней дверью раздалось пыхтение, затем в щель двери вылезла любопытная мордочка старушки.

– Жить тут будете, девушка? – спросила она.

– Уже живу, – зло ответила Юми. – С мужем и тремя детьми.

Старушка недовольно покачала головой и закрыла дверь. Юми была уверена, что та рассматривает ее в глазок.

Справившись с дверью, она убралась в квартире, потом отдраила ванну и залезла в нее. У Таниных родителей она даже помыться толком не могла – поэтому сейчас включила душ и с наслаждением предалась мастурбации. Потом, уняв колотящееся сердце, почти час лежала в горячей ванне. Вытерлась, надела трусики, немного повалялась на диване.

Ей нужно было как-то решать вопрос с оружием. Она могла убить кого угодно голыми руками – но только на близком расстоянии. Без пистолета или хорошего ножа она чувствовала себя голой. Однако с ножами в этой стране все было печально – то, что она могла найти, ножом не могло называться даже при внешнем осмотре. В такой ситуации приходилось пользоваться тем, что можно было приспособить под оружие.

Юми с сомнением рассмотрела два только что купленных складных ножа. Их здесь называли перочинными, и, было похоже, что чинить перья – это единственное, на что они были пригодны. У них не было даже фиксатора, а лезвия гнулись пальцами.

Юми покачала головой, но все-таки взяла брусок и наточила оба ножа. Потом рассмотрела то, что купила в посудном отделе. Пять ножей разной конфигурации для разделки мяса гнулись и были тупыми, но все-таки больше подходили под нормальное оружие. Юми наточила и их, завернула один в кусок ткани и спрятала в сумку.

Теперь нужно было достать пистолет, и можно было думать о деле. Она подозревала, что где-то в здешних криминальных кругах пистолет можно достать без особых проблем – но где искать эти контакты, она даже не подозревала.

Оставался один вариант – милиция.

Глава 16. 1978 год, где-то в Японии. Киото, округ Нисикё

Хидои-сан нервничал. Уже больше месяца от Юми не было никаких сигналов.

Существовала вероятность, что она попала в лапы местной полиции или даже контрразведки – и это было самое плохое. Но Хидои-сан верил в свою удачу, а главное – в предчувствия. Предчувствий не было. Совсем.

Он достал из шкафчика баночку с белым порошком. Посмотрел сквозь стекло на свет, подумал. Мозг требовал стимуляции, и он решился все-таки взбодриться.

– Пуки, – негромко сказал он, придя в себя от ошеломляющего действия препарата. Девушка тут же открыла дверь и заглянула внутрь, как будто только и караулила, когда ее позовут. Хотя, наверное, так и было.

– Да, босс.

Хидои-сан молча показал ей глазами вниз. Девушка подошла к нему, встала на колени. Облизнула губы, посмотрела в глаза шефу и медленно расстегнула молнию на его брюках.

Хидои-сан откинул голову и погрузился в наслаждение, которое умело доставляла ему лучшая из его секретарш. Поддерживать у шефа хорошее настроение было одной из ее обязанностей.

Не успела Пуки уйти, тщательно вылизав объект своих трудов, как в дверь стукнули. Прямо к нему, без предварительного доклада, стучать мог только один человек – и Хидои-сан рявкнул:

– Да!

Рава-сан вошел. За стеклами его очков виднелись невозмутимые, как всегда, умные глаза.

– Есть новости?

– Да, босс.

Рава-сан положил ему на стол газету на русском языке с объявлением, обведенным красным карандашом. Рядом положил перевод на японском.

«Молодая семья снимет квартиру для длительного проживания. Недорого. Телефон 33—55—32»

Хидои-сан прочитал, поднял глаза на помощника.

– Обосновалась. Объект нашла. Работает.

Хидои-сан кивнул. Недовольно произнес:

– Долго. Непозволительно долго.

– Босс, это Россия.

Хидои-сан кивнул. Ему все меньше нравилась эта затея.

Глава 17. 1978 год, где-то в СССР. Иркутск

– Игорь. Я хочу в лес.

Они уже час гуляли по парку – месту крайне неприятному во многих отношениях, но сейчас, в разгар сибирской осени, совершенно безлюдному.

– В поход, что ли? – уточнил Игорь.

– Нет. Не знаю. А у тебя дача есть?

– Ну… да. У бабушки. Только она туда уже не ездит. А матери некогда. Я там год уже не был.

– Далеко?

– По Байкальскому. Километров пятнадцать.

Юля вопросительно посмотрела на мальчика, потом медленно облизнула губы. Он покраснел.

– Поехали. Завтра. Суббота же. Только… с ночевой тебя же не отпустят?

– Нет, конечно. Ты дурачок, что ли? И не надейся. Поехали утром. Туда что ходит?