Читать интересную книгу Ариэль - Харри Нюкянен

На обитой железом двери автомастерской значилось: «А. Хамид. Ремонт и покраска автомобилей». Дверь оказалась запертой, но скоба для навесного замка была откинута.

Симолин проверил, на месте ли пистолет. Я инстинктивно сделал то же самое — оружие было там, где ему и положено.

Я дослал патрон в патронник, поставил пистолет на предохранитель и вернул его в кобуру. Симолин оставил пистолет в руке, но спрятал руку под полой куртки.

Я постучал в дверь и прислушался. Ни звука. Тогда я подубасил основательно, но и это не дало результата.

— Сходи загляни в окошко, — приказал я Симолину.

Он исполнил распоряжение и вернулся через мгновение.

— Никого не видно, но свет горит.

Я стал колотить в дверь еще громче, но ее не открыли.

Симолин предложил:

— Может, я сгоняю в машину за инструментом?

— Сгоняй.

Симолин припустил бегом. Вернулся он с монтировкой и полукилограммовым молотком.

— Ладно, давай.

Симолин загнал монтировку в щель между дверью и коробкой у самого замка. Когда инструмент достаточно заглубился, он положил молоток на землю и рванул монтировку. Дверь отлетела с первой попытки.

Из ангара тяжело дохнуло моторным маслом. Сразу за дверью стоял автомобиль с открытым капотом. В моторном отсеке горела лампа-переноска. Крышка трамблера была снята, свечные провода сдернуты. Проблема с зажиганием, мелькнула мысль.

Ангар был примерно пять на десять метров. У длинной стены находилась еще одна машина. Она висела на подъемнике на высоте около двух метров. В торце ангара располагалась подсобка площадью два-три квадратных метра с большими окнами. Напротив нее — большой бокс с воротами для заезда автомобиля. На стене висела реклама фирмы, производящей автомобильную краску; банки с этой краской выстроились тут же на полке. По пестрым банкам и пятнам на полу было легко догадаться, что в боксе красили машины.

Я заглянул в подсобку. Не заметил ничего необычного, если не считать того, что на стене не было ни одного календаря с обнаженными девушками. В лежавшем на столе календаре отмечалось время, на которое записывались клиенты; у А. Хамида явно хватало работы.

— Ни души, — сказал Симолин.

Я остановился перед воротами в малярный бокс и почувствовал исходящий из него резкий запах краски. Потом открыл дверь.

У забрызганной краской стены, откинувшись, сидел парень в комбинезоне. Второй человек, пожилой мужчина в прямых брюках и клетчатом пиджаке, скорчился в кресле, установленном посреди бокса. Обе руки его были привязаны к подлокотникам.

На лице мужчины виднелись кровоподтеки, на правом виске — следы двух ударов. Рядом стоял компрессор красного, как пожарная машина, цвета. Шланг от него обвивал колени мужчины.

Симолин заглянул через мое плечо и увидел то же, что и я. Он произнес почти с восторгом:

— Уже четыре трупа. Кажется, это будет самое громкое дело за год.

Я смотрел на покойников, и мне вдруг вспомнились слова рабби: Ямим нораим.

Ямим нораим, Дни трепета.

Если рабби Либштейн прав и мир разваливался на части, то мне отведена печальная роль. Моим предназначением было собрать разлетающиеся шестеренки и снова завести часы.

Глава 5

Через полчаса на месте преступления кипела работа. Территорию оцепили, «скорая» приехала и уехала, заказали транспорт для вывоза тел. Те же техники-криминалисты, что и в Линнунлаулу, то есть Маннер и Сиймес, открывали свои алюминиевые кейсы. Я уже позвонил Хуовинену и доложил обстановку.

— Оставайся там и руководи следственными действиями, пошлю тебе столько людей, сколько смогу оторвать от других дел. Кто-то еще пожалеет, что вторгся на нашу территорию. Скажи всем, чтобы работали и не отвлекались ни на минуту, даже если увидят двух трахающихся слонов. Приеду к вам не позже чем через час.

Я вернулся в ангар. Рассказал Маннеру о наших перемещениях, он отметил их мелом на полу. Это позволило ему сократить экспертизу на несколько следов обуви. Сиймес фотографировал общие планы, прежде чем перейти к деталям. Маннер подошел ко мне:

— Незабываемый денек.

— И вправду. Что думаешь?

— Уже сейчас могу сказать, что все произошло тут вчера вечером, то есть сначала грохнули этих, а уже потом тех, в Линнунлаулу. Судя по почерку, здесь потрудились те же убийцы.

Я пришел к таким же выводам, это было несложно.

— Этого, скрючившегося в кресле, пытали, прежде чем убить. Ты заметил компрессор и пневмошланг? Второго парня просто застрелили, больше никаких внешних телесных повреждений не видно.

Маннер присел на корточки и обследовал карманы покойника, что был в кресле. Во внутреннем кармане пиджака оказался бумажник, а в боковом — две связки ключей. Маннер раскрыл бумажник и показал мне водительское удостоверение в пластиковом кармашке:

— Али Хамид. Похоже, владелец этой мастерской.

Кроме того, в бумажнике было немного денег, визитные карточки автосервиса, фотографии жены и детей — больше ничего.

Маннер отложил бумажник и осмотрел ключи:

— Два обычных ключа фирмы «Аблой», один от дверного замка с защелкой и один от дополнительного нижнего замка. Во второй связке только ключи от машины.

— Осмотри заодно и второе тело.

Маннер положил бумажник в полиэтиленовый пакет и засунул в свою сумку. Затем, тщательно просчитывая каждый шаг, чтобы не наследить, подошел к трупу. В заднем кармане комбинезона обнаружился черный бумажник.

— Вашин Махмед, семьдесят девятого года рождения, — сказал Маннер.

— Судя по одежде, он здесь работал.

В бумажнике Вашина Махмеда также нашлись визитные карточки автомастерской, а еще фотография, где он был запечатлен в компании мужчины лет на десять постарше с угреватым лицом. Они были похожи, возможно, братья. Еще в бумажнике оказалось шестьдесят пять евро, несколько монет и письмо на арабском, написанное, судя по потрепанности, не один месяц тому назад.

— Ари! — крикнул Симолин через дверь.

Я протянул бумажник Маннеру и пошел к Симолину.

— Похоже, рабочий жил прямо здесь. Мы нашли еще одну комнатушку.

Было некоторым преувеличением называть эту конуру комнатой. В крохотном помещении с трудом разместились кушетка, маленький стол и стул. На столе — хлеб для тостов в полиэтиленовом пакете, литровая бутылка воды и несколько банок консервов. В металлическом шкафу у стены — джинсы с ремнем, шерстяной свитер и пухлая нейлоновая куртка. В кармане джинсов завалялись кассовые чеки на продукты из ближайшего магазина и с автозаправки. Во внутреннем кармане куртки оказался мобильный телефон.

Я протянул его Симолину:

— Изучи, хотя, похоже, срочности в этом нет. В любом случае нужно найти родственников и сообщить им о случившемся.

Под кушеткой лежали два дешевых пластмассовых чемодана. Я открыл их. В обоих была только одежда.

Стенман проскользнула внутрь:

— В автодоме, который стоит во дворе, кто-то есть.

Дом на колесах находился всего метрах в двадцати от мастерской, на самом краю площадки для парковки. На приклеенной к двери скотчем ламинированной табличке заглавными буквами значилось: «ЯППИНЕН».

Дверь открыл пожилой мужчина с лицом одновременно заспанным и похмельным. Седые волосы всклокочены, в уголках глаз гной цвета сливочного масла. Хотя я находился в метре от него, в нос ударило перегаром. Измятая фланелевая рубаха выбивалась из старомодных териленовых брюк и с трудом держалась на покатых плечах.

— Яппинен? — предположил я.

— Чего надо? — спросил мужчина раздраженно и облизнул пересохшие губы. Во взгляде читался вызов.

Я показал полицейское удостоверение:

— Из криминальной полиции. Она тоже. — Я кивнул в сторону Стенман. — Вы тут живете?

— Должен же человек где-то жить. Это еще не преступление — не сообщить свой адрес. Кроме того, я тут работаю.

— Где «тут»? — спросила Стенман.

— То тут, то там… Чем разрешается заниматься на инвалидской пенсии — дворником и все такое. Если нужно, подсобляю там вон, в мастерской. Тридцать лет у меня была своя мастерская, да вот ударило по суставам… Оба колена прооперированы и спина…

— Вчера вечером вы были дома? — прервал я рассказ Яппинена о болезнях.

— Вечером дома? Наверное, был.

Взгляд старика прояснился.

— Был, теперь я точно вспомнил. Телевизор смотрел.

— Можно нам войти?

Мужчина отступил назад и уселся на видавший виды диван, на котором комом лежало постельное белье. Воняло застарелой грязью. На столе среди пустых пивных бутылок лежали остатки еды. Женская рука тут явно ничего не касалась.

— Вы не видели никого, кто вечером приезжал в мастерскую к Хамиду?

— Вечером? Да туда все время кто-нибудь приезжает. Клиенты, приятели Хамида и друзья парнишки, который у него работает. Сплошным потоком идут.