Но он же умер?!
Как же тогда?..
Или его отражение сохраняет в себе силу оригинала?
Навсегда или на время?
Но копия никогда не сравняется в живучести с оригиналом…
Ледяной озноб тут же впился в самое уязвимое место его сердца. Подавив крик, демон ухмыльнулся, довольный полученным уроком. Ужас перед живой мощью погибшего сатаны сплёлся в нём с уважением к своим возможностям.
Даже после смерти своего сознания Самаэль имел над ним, бывшим рабом, огромную власть. Но он, Шалкар, был наделён властью подмять его под себя и самому стать абсолютным мраком. Кем ему была дана такая власть? Конечно же, погибающим дьяволом.
Шалкар снова ухмыльнулся, ещё шире. Надо же, и у высшего создания мрака имелось слабое место! Желание жить любой ценой, пусть даже в виде иллюзии, памяти в сердце бывшего раба. И только что Шалкар получил подтверждение этой слабости. Самаэль, отражённый в его душе, вёл его по пути зла, указывая на слабые места самого Шалкара.
Сомнения.
Страх.
Да, Шалкар сомневался в своих силах.
И боялся утратить всякое сознание, растаяв туманным облаком в ярких лучах возрождающегося Света…
Он выиграл множество битв, хотя гораздо больше проиграл. Но не это было важным, а то, что он до сих пор жив. И он избран Самаэлем для главнейшей битвы его судьбы.
Это значит – именно он, демон Шалкар, обладает достаточным для всех нужных побед потенциалом.
Тёмной силой.
Её высоким качеством.
Способностью к тотальному разрушению.
И что вовсе было невообразимо, но одновременно реально: зла в его известном и понятном доселе обличье больше не было.
От Самаэля осталась не живая суть, но лишь скопище отражений – оболочек, заполнить которые сможет отныне единственно главный носитель мрака. Он, Шалкар. С момента гибели сатаны только он сохранил сознание. И теперь не Самаэль будет захватывать демона, но демон наполнит своей живой силой оболочку дьявола и станет им. Совершенно новым злом, тем, которого ещё не знало Мироздание.
Конечно, он, Шалкар, преодолеет пожирающие его изнутри сомнения и страх. Превратит врагов в союзников. Вложит силу побеждённых слабостей в иллюзии, оставленные ему Самаэлем. Укрепит их новой силой. Запрограммирует мотивы. Прочертит штрихи действий. Соединит тропинки многочисленных тёмных судеб в один широкий путь зла. Сотрёт все различия между душами. И станет единственно реально существующим сознанием вообще, без разделения его на противоборствующие полюса добра и зла.
Сознанием абсолютной и всевластной Тьмы.
Глава 4
Союз неравных
«Мировое правительство существовало задолго до возникновения человечества. Не до той совокупности душ и судеб, представляющих его сейчас, а до первого необходимого способа оформить путь развивающегося через карму сознания…»
Чей-то величественный в монументальном спокойствии голос рассказывал ему удивительные вещи…
Знакомые и неизвестные одновременно…
Этот голос приходил к нему во сне, а особенно чётко звучал на пороге между сном и пробуждением…
Как будто пытался помочь ему пробудиться по-настоящему…
Он слышал этот голос очень-очень давно…
С самого момента своего рождения…
Истинного рождения…
И прежде чем он начинал слышать голос, ему снилось, будто он летит через сияющее ослепительным светом бесконечное пространство… Белоснежные крылья широко простираются за его спиной… Сильные и надёжные, как и направляющий их полёт таинственный голос…
Просыпаясь, он чувствовал, как белое сияние струится внутри и вовне его тела…
И огненным шаром собирается в груди, заставляя сердце то останавливаться на несколько мгновений, то биться увереннее и ровнее…
И в этот миг Знание о том, что он гораздо больше, чем просто человек, буквально разрывало физическую оболочку на части.
Так кто же он на самом деле?
Во сне Амадео всматривался в себя, вновь проживая времена миллионолетней давности.
И снова восхищался безупречной красотой Высшего плана, пролегающего через неисчислимую для простого смертного множественность событий.
Всё, что бы ни происходило, оказывалось наитончайшим образом встроено в систему общего развития Мироздания. Ангел с полуулыбкой понимания созерцал холодную дрожь смертельных угроз, то и дело нависающих над духовными горизонтами Бытия. Даже эти ужасные войны мирозданческого масштаба, чей исход мог в мгновение ока уничтожить всё сущее, были запланированы.
Отрежиссированы и мастерски отыграны.
Амадео почтительно замер, благоговея перед непобедимой мощью Света. И тут же внутренне сжался от зашевелившихся в душе сомнений: почему же тогда он, ангел достаточно высокого порядка, всякий раз поддавался панике и отчаянию перед очередным образом восставшего против истинного Бытия Сатаны?
Сомнения…
Даже смерть главного носителя мрака не уничтожила их. И наоборот, где-то укрепило. Или же это была тревога, предчувствие набирающего силу нового, пока неведомого врага?
Просыпаясь, Амадео зачарованно смотрел в растущий в груди огненный шар. Он вибрировал, отражая накатывающие на него ледяные волны.
Да, он чувствовал силу приближающегося к его владениям скрытого зла.
Но откуда оно приближалось?
Он снова всмотрелся в доступные ему истоки, в надежде найти в них ответы и опору. Но, кроме себя и отчётливого ощущения Вездесущего Творца, никого в них не увидел. Ни одного союзника, ни единого носителя Света.
Неужели он остался один?
Но с кем же он должен был быть?
Или он всегда являлся единственным?
Странно, но осознание своего одиночества давало и силу, и слабость. Возможно ли, чтобы все его соратники погибли, сражаясь вместе с ним против Сатаны? Если так, то защитить мироздание от угрозы вновь оживающего зла сможет только он. Только его духовное сердце способно собрать достаточное количество тончайших энергий любви и дать отпор поднимающемуся из неизвестных глубин таинственному мраку.
Всплеск радостного тепла неожиданной лаской заискрился в ангельской душе.
Амадео жадно впитал энергию подсказки, пришедшей из глубины его же духовной сути. Сколь непознаваема тайна сознания даже для ангела!
Так он когда-то был ангелом? Или не был?
Два сознания, две памяти жили в нём одновременной, параллельной жизнью.
Но Амадео чувствовал: где-то обе линии судьбы должны пересечься.
Слиться в единое целое.
В его истинную суть.
Образы земных воплощений то смешивались с образами тонкого плана, то разделялись почти непреодолимой бездной…
Почти…
Одно Амадео Знал наверняка.
Он не был одинок.
Отражение его вечной памяти, последовательность некоторых Знаний была с ним. И именно в этих истоках он чувствовал, что найдет ответы на все мучающие его вопросы. Снова раскроет сердце. И тогда в яркости обретённого Света рассеются сомнения и тревоги. И он найдёт новый путь для Мироздания.
Для Вселенной.
Для себя.
Для своего ребёнка.
Но он никак не ожидал, что всё произойдет таким образом. И столь быстро.
Хоть и во сне.
Ему снился один и тот же сон.
Вот уже целых тридцать ночей Амадео с нежностью всматривался в проступающие перед ним лица. Изо сна в сон они проявлялись с ошеломительно предсказуемой последовательностью. И с каждым сном он всё легче вспоминал их обладателей.
Все они были людьми, завершающими своё развитие на Земле и готовящимися к выходу за пределы материальной воплощённости.
Блаженство растущего осознания расшивало его душу тонкими золотыми нитями. Он Знал их природу и предназначение. Нити соединяли души друг с другом в единый конгломерат адептов Света. Разделённость людей являлась не более чем иллюзией, порождённой вынужденностью их физических границ. На духовном плане они, обладая индивидуальным осознанием, были явственной целостностью Бытия.
Воплощённой вечностью души.
Высшим и абсолютно полным Знанием Творца.
Но каждый из них владел лишь одной частью Знания. И каждый трактовал получаемые энергии Знания по-своему.
Именно поэтому эти люди, приблизительно схожие уровнем развития души и вместе с тем отличные друг от друга, избирались ангелами для реализации Высшего плана на Земле. Конечно, ангелы тоже воплощались в человеческие и иные земные тела – в меру необходимости, задаваемой эволюцией мира и обитающих в нём существ. Ангелы были исполнителями высшего звена.
Конец ознакомительного фрагмента.