у женщины внезапно произошла судорога в ноге и она не смогла с ней справиться.
— Мой сын сказал бы, что я умерла глупой смертью, — сказала она, нервно вертя в руках чашку с горячим какао, — и он бы очень на меня разозлился. Вы не представляете, как я вам благодарна. Меня, кстати, Марина Викторовна зовут…
Она не успела договорить, как вдруг раздался оглушающий окрик:
— Мама!
— Доложили таки… — тихо прошептала женщина и вся как — то сжалась. К ним приближались двое мужчин. Первый мужчина был просто огромен, именно про таких говорят "настоящий русский медведь", а вторым оказался Сабуров, который почему-то грозно на неё смотрел.
— Мама, — продолжил громила, подсаживаясь на свободный стул к ним за столик, — сколько раз я тебя просил не сбегать от охраны и не ходить никуда одной. Ты понимаешь, что из-за твоих выходок я уже весь поседел!
Он провёл рукой по короткому ежику своих седых волос и Амина, глядя на него, с удивлением поняла, что это ещё совсем не старый мужчина. Лет тридцать пять, тридцать семь. С мощным, подтянутым телом, но совсем седой.
— Сколько раз я говорил! И вот, сегодня, я сижу на деловой встрече, — он взглянул на Сабурова, а затем перевёл свой тяжёлый взгляд на мать, — а мне звонят работники отеля и говорят, что с моей мамой несчастный случай. Какого чёрта, а?
— Да какой несчастный случай? — женщина тут же ощетинилась, — подумаешь, всего лишь лёгкая судорога. И кроме того, мне помогла вот эта очаровательная молодая девушка, имени которой я так и не узнала. Ты своими криками всё испортил.
— Амина, — сказала девушка, глядя на женщину — рада, что оказалась рядом и смогла вам помочь.
Она перевела взгляд на Сабурова. Он был явно зол на неё. Вот только за что?
— И откуда взялось столь чудное создание, — фокус внимания Завьялова, это она уже поняла, переместился на неё.
— Амина Фатехова, — вмешался Сабуров, — моя личная помощница.
На слове личная он сделал такой акцент, что не понять, что он имел ввиду, у Завьялова просто не было шансов. Амина нахмурилась. Это какая-то новая игра Сабурова, правила которой он ей не объяснил? Зачем он это афиширует?
— Завьялов, Михаил, — представился громила, протягивая свою огромную руку к ней. Амина несмело протянула свою, заворожено глядя, как её маленькая ладошка утонула в этой "медвежьей лапе". Завьялов же широко улыбнулся, тоже поняв, на что она смотрит. Амина перевела взгляд на Сабурова и тут же отдёрнула руку. Таким злым, она, кажется его не видела никогда.
— Я, пожалуй, пойду, мне нужно просушить волосы, пока я не простыла, — сказала она и поднялась, — всего хорошего.
Она быстрым шагом вышла из кафе, не смея оборачиваться и спиной чувствуя обжигающий взгляд Руслана…
…Сабуров ворвался в свой номер, на ходу сбрасывая пиджак. Подойдя к бару, он налил себе щедрую порцию виски и залпом выпил. Он был зол, чертовски зол! Ему не понравилось, как Завьялов смотрел на Амину. В последнее время он сам не мог понять, почему его волнует, что другие мужчины смотрят на Амину. Чёрт побери! Ему и раньше это не нравилось, но теперь чувства словно обострились! Он не знал, что изменилось, только он понял, что не намерен больше Амину ни с кем делить. Тот её уикенд с Тороповым, на который он сам же её и отправил, чуть не довёл его до сердечного приступа. А сегодня… Тот завороженный взгляд, которым она смотрела на Завьялова! Ему тут же захотелось хорошенько встряхнуть её. Как посмела! Он налил себе вторую порцию виски и также залпом выпил её.
Амина нервно меряла шагами свой номер. Он накажет её сегодня. Точно накажет. Только она правда не понимала, на что он разозлился? Приказ его она не нарушила, из отеля не выходила. Её начало потряхивать, руки похолодели. Но Сабуров всё не приходил. Было уже за полночь, когда Амину всё же сморил тревожный сон. Из которого её кто-то грубо выдернул, в буквальном смысле этого слова, потянув за ногу. Она тут же поняла, что это Сабуров. Он перевернул её на живот и улёгся сверху. Она слышала его хриплое дыхание и чувствовала запах дорогого алкоголя, исходящий от него.
— Руслан, пожалуйста, не нужно, — вскрикнула она, понимая, что он сейчас будет делать. Завела руки за спину и попыталась его оттолкнуть. Но он одной рукой обхватил её запястья и задрал руки вверх, намеренно причиняя боль. Другой он просто сорвал с неё лёгкую комбинацию и трусики. И вот уже его член ткнулся в маленькую дырочку. Он знал, как она ненавидит анальный секс и избрал именно его своеобразным способом наказания за провинности. Но в чём она провинилась на этот раз? Она искренне не понимала и поэтому слёзы полились из глаз.
Её сдавленные рыдания донеслись до его одурманенного алкоголем сознания, и он чертыхнулся. Отпустил её руки, перевернул на спину и обхватил её лицо руками, целуя в губы, глаза, щёки. Так, как никогда прежде. Вскоре рыдания Амины стихли, и она начала отвечать на его требовательные и одновременно нежные поцелуи.
— Моя, — прорычал Сабуров, оторвавшись на мгновение от её губ, — только моя!
Он вошёл в неё так стремительно, что она вскрикнула, но он заглушил вскрик поцелуем, продолжая вколачиваться в неё как ненормальный. Кровать ходила ходуном и грозила вот — вот обрушится. Двумя руками он обхватил её за шею и Амина испугалась, что он не рассчитает свою силу и задушит её. Она вцепилась руками в его руки. Но он сдавливал и тут же отпускал, затем снова сдавливал, явно показывая, кто хозяин этого тела. Наконец, он излился в неё и обмяк. Перевернувшись, он притянул её к себе и мгновенно заснул.
Проснулась Амина резко, словно её кто-то толкнул. Она села на кровати и увидела, что рядом, на животе спит Сабуров. Она впервые видела его спящим. Его лицо было расслаблено, огромное тело лежало поперёк кровати. Одна рука придавливала ей бёдра. Он был настолько пьян, что уснул здесь? Осторожно отодвинув его руку с себя, Амина аккуратно встала. Она до ужаса боялась его разбудить. Тихонько зайдя в ванную, она бесшумно закрыла дверь. Всё тело болело, горло саднило. Она взглянула на себя в зеркало. Багровые кровоподтёки ожерельем опоясывали её шею. Она прикоснулась к ним и тут же зашипела. Больно! Она взяла полотенце, подставила под кран и включила холодную воду. Намочила полотенце, воду выключила и осторожно приложила полотенце к шее. На запястьях тоже расцветали синяки, увидела она в зеркале.
То,