Читать интересную книгу Коллекция профессора Стаха - Ростислав Самбук

- Вечером в магазине водку не продают.

Набоченко хитро подмигнул.

- Это кому и как... Верка там работает, а она в Валеру влюблена. Если захотим, и пол-ящика вынесем.

- Так... - недовольно поморщился Вильченко и бросил взгляд на майора: все же непорядок на его участке. - И с кем же вы пьянствовали, Набоченко? До какого часа?

- Ну, Валера был... И Петро Логвинчук. Потом еще Хомко приперся. У него пятерка нашлась. Ну, мы и ее...

- Когда разошлись?

Борис почесал затылок.

- В пятницу это было, а в субботу не работаем. Вот и задержались. Часов до одиннадцати.

Нападение на таксиста произошло около десяти, и если Набоченко говорил правду, то он имел безупречное алиби.

- А Вера, продавщица, была с вами? - уточнил Вильченко.

- А то как же... Где Валера, там и Верка...

Участковый отозвал Шульгу к калитке.

- Тут рядом есть телефон, и можно позвонить в магазин.

Он вернулся через несколько минут.

- Да, пьянствовали возле магазина, - подтвердил хмуро. - Мы с тобой еще поговорим! - сурово бросил Набоченко.

На учете у участкового был еще Тарас Онисько. Поговаривали, что он продает краденые стройматериалы. Но у Вильченко не было прямых доказательств.

Тарас сидел на скамейке перед калиткой и разговаривал с каким-то парнем. Увидев Вильченко, встал, посмотрел на участкового, побледнев.

- Зайдем... - кивнул Вильченко.

Они вошли в дом, и Шульга показал Онисько кепку.

- Ваша?

Тот сразу расплакался.

- Моя... Не хотел я... Это же просто шутка...

- Где оружием - посуровел майор.

- Какое оружие? Нет у меня никакого оружия...

- Которым угрожали таксисту.

Лицо у Онисько вытянулось.

- Пошутил я... Вон там, - показал на угол, где лежали детские игрушки, - там пугач... Сына моего... Пистолет игрушечный... Я купил его, ну и показал таксисту, а он почему-то испугался.

- И сам предложил вам деньги? - не без иронии спросил Шульга.

- Какие там деньги? Сорок семь рублей...

Вдруг в комнату, оттолкнув оперативника, вбежала жена. Заголосила:

- И что же ты натворил, дурак! За что вы его?

Шульга подал знак оперативнику, и тот вывел женщину в соседнюю комнату. Майор вытащил из кучи игрушек пистолет - почти точную копию ТТ. Подбросил на ладони.

- Итак, вы утверждаете...

- Пошутил я... Честное слово, пошутил. А этот таксист ничего не понял, отдал деньги.

Шульга еще раз подбросил пистолет на ладони. Приказал Вильченко:

- Вызовите оперативную машину, сделаем обыск. - Покосился на Онисько. - Тоже мне шутник нашелся! Знаете, сколько за грабеж полагается? Еще раз спрашиваю, где пистолет? Все равно найдем - вам же хуже будет!

Лицо у Онисько внезапно покрылось пятнами, он шмыгнул носом и заплакал.

- Нет у меня оружия... Пошутил я...

Майор прошелся по комнатам: три красиво обставленные комнаты и кухня. Завтра они покажут Онисько сержанту Омельченко, и, если тот не опознает Онисько, это дело доведут до конца уже другие. Ведь кто-то завладел-таки настоящим ТТ с полной обоймой патронов, и Шульге надо найти преступника, пока тот не начал стрелять.

Узкая улица круто шла вверх и упиралась в чей-то сад. Тишина. Только чирикают воробьи и где-то поблизости жалобно скулит щенок.

Климунда медленно поднялся к саду, немного постоял там, спрятавшись за кустами жасмина, посаженного прямо на улице. Бросил пустой рюкзак под ноги, жадно закурил. Все утро нервничал. Собственно, особых оснований для волнения не было. Они с Иваницким взвесили и предусмотрели даже детали, и пока все шло так, как было предусмотрено. "Москвич" профессора Василя Федотовича Стаха четверть часа назад выехал из ворот - жена профессора направилась с домработницей на базар. Климунда знал, что она ездит на базар дважды в неделю - в понедельник и в среду или четверг. За рулем сидела жена профессора - немолодая уже, лет за сорок, но еще красивая женщина. Она, наверно, знала, что хороша, и молодилась - носила модную прическу, ярко красила губы, а под глазами накладывала густые тени.

Спиридон предложил познакомиться с ней, войти в доверие, стать своим человеком в доме Стахов, а потом уже действовать соответственно обстоятельствам. Но Иваницкий решительно забраковал этот вариант. Мол, лучшего подарка работникам милиции не сделаешь. Уголовный розыск сразу установит круг знакомых Стахов, а все остальное - дело техники, причем достаточно несложной. Самонадеянность Климунды была воистину безграничной.

Что ж, Омельян, вероятно, был прав. Спиридон и сам чувствовал какое-то несовершенство этого плана, хотя очень верил в силу своей мужской привлекательности, даже надеялся, что жена профессора Стаха сама подарит ему кое-что из коллекции своего мужа.

Климунда потушил свою "Любительскую" о ствол акации. "Москвич" уже стоял возле базара. А сейчас выйдет из дому и сам профессор. В это время он всегда прогуливает огромного черного дога Марса.

Профессор Василь Федотович Стах жил в красивом двухэтажном коттедже, обвитом с северной стороны диким виноградом, а с южной текомой растением, похожим на глицинию, с большими красными, как лилии, цветами. Текома оплела огромную террасу второго этажа, на которую выходили окна кабинета профессора. Одну его стену целиком занимала коллекция Василя Федотовича - собрание древних икон.

Иваницкий сказал, что коллекция профессора Стаха - достаточно велика и очень ценная, а Иваницкий разбирался в этом. После того как Омельян доверил Климунде свои планы, тот специально пошел в церковь, долго стоял перед иконостасом, рассматривал фрески, удивляясь, почему так гоняются за этой стариной? Постные удлиненные лица. И что в них красивого?

Иваницкий нарисовал ему схему расположения икон, обозначив крестиками самые ценные, и Климунда выучил ее на память.

Омельян долго ломал голову, как проникнуть в дом профессора. Конечно, можно было позвонить, отрекомендоваться и попросить разрешения ознакомиться с коллекцией. Ведь Омельян Иванович Иваницкий - искусствовед, работает в государственном учреждении, и его интерес к собранию вполне естествен.

Но, поразмыслив, Иваницкий отбросил этот план. После исчезновения икон милиция непременно составит список всех, кто интересовался коллекцией, а Омельяну вовсе не нужно, чтобы его имя фигурировало в милицейских протоколах.

Иваницкому помог случай. Их музей посетила группа американских туристов, среди которых был известный коллекционер. Иваницкий сопровождал их - и вдруг его осенило. Рассказал, как бы между прочим, коллекционеру о собрании профессора Стаха и намекнул, что, если тот пожелает, можно посмотреть на эти уникальные иконы. Правда, профессор не очень любит посетителей, но директор их музея мог бы попросить его. И тогда уже он, Иваницкий, любезно возьмет на себя хлопоты по организации осмотра коллекции.

Директор действительно договорился с Василем Федотовичем. Тот немного поворчал, но согласился принять американцев. Так Омельян Иваницкий попал в дом Стаха. Он не назвал свою фамилию профессору, держался в стороне, - тем более что Василь Федотович свободно говорил по-английски и рассказывал о своей коллекции сам, - но запомнил все, словно сфотографировал. Его мозг фиксировал реплики гостей профессора, только фиксировал, Иваницкий не позволил себе никаких эмоций, не проявил их даже тогда, когда Василь Федотович подвел гостей к неброской иконе в центре коллекции и сказал, что это - Рублев.

Гости щелкали языками, громко переговариваясь, выражая свое восхищение, а Омельян тем временем запоминал - второй ряд снизу, седьмая икона слева...

Потом профессор угощал американцев кофе, водил по саду. Иваницкий, воспользовавшись этим, осмотрел все, обращая особое внимание на замки в парадной двери, а также на той, что вела в сад. Через окна первого этажа в дом проникнуть было невозможно - их закрывали узорчатые решетки: профессор очень дорожил своей коллекцией и оберегал ее.

...Радостно и басовито залаял пес, и Климунда весь напрягся. Итак, сейчас профессор выйдет и направится к реке - обычный получасовой маршрут...

Климунда поднял рюкзак, нащупал в наружном кармане пиджака отмычки. Как знать, сумеет ли он справиться с замком - вот где пригодился бы опыт Балабана. Но тому не удалось замести за собой следы после кражи в квартире Недбайло, и милиция арестовала его.

Он не явился на назначенную встречу с Климундой. Тогда Климунда позвонил сестре Балабана, работавшей вахтером в каком-то общежитии. Та долго расспрашивала его, кто он и откуда, и, наконец, узнав, что звонит именно тот человек, о котором она слышала от брата, сообщила, что Балабана четыре дня назад арестовали в пригородном поселке Городянке. Климунда полюбопытствовал, не оставил ли Лёха чего-нибудь у нее в квартире. Сестра ответила, что сама не лыком шита, и повесила трубку.

"Жаль, что нет Лёхи", - вздохнул Климунда и прижался к тонкому стволу акации, будто тот мог защитить его. Калитка профессорской усадьбы открылась, и на улицу вырвался огромный черный дог, запрыгал вокруг суховатого и непредставительного на вид мужчины с седой бородкой.