и дисфункциями человеческого разума. Они могли распознать такое состояние, как шизофрения, но могли только догадываться о том, что может его вызвать, и уж тем более не знали, как его лечить. Как однажды заметила писательница Вирджиния Вульф (которая сама страдала от психических расстройств), когда речь заходит о некоторых недугах, "язык беден". "У самой простой школьницы, когда она влюбляется, есть Шекспир, Донн, Китс, чтобы высказать свои мысли за нее; но пусть страдалец попытается описать врачу боль в голове, и язык сразу же иссякнет".
Когда Артур стал врачом, существовали две противоположные теории о происхождении психических заболеваний. Многие врачи считали, что шизофрения и другие заболевания, такие как эпилепсия или умственная отсталость, являются наследственными. Пациенты рождаются с этими состояниями, и как таковые они являются врожденными, неизменными и неизлечимыми. Лучшее, что могло сделать медицинское сообщество, - это изолировать таких больных от остального общества, а зачастую и стерилизовать их, чтобы они не передавали свой недуг по наследству.
На другом конце спектра находились фрейдисты, которые считали, что психические заболевания не являются врожденными и присутствуют с рождения, а возникают из раннего жизненного опыта пациента. Фрейдисты, такие как Ван О, считали, что многие патологии можно лечить с помощью терапии и анализа. Но разговорная терапия была дорогостоящим и индивидуальным решением, нецелесообразным для такого промышленного предприятия, как Creedmoor.
Исторически сложилось так, что диагностика психических заболеваний часто сопровождалась заметным гендерным дисбалансом: в Creedmoor пациентов-женщин было больше, чем пациентов-мужчин, почти два к одному. Когда Артур прибыл сюда, его определили в корпус R, специальное отделение для "агрессивных женщин". Это было ужасающее место. Иногда Артуру приходилось брать пациенток на руки, чтобы сдержать их. В других случаях они нападали на него. Одна женщина напала на него с металлической ложкой, которую она заточила в кинжал. Несмотря на это, Артур испытывал огромное сострадание к своим пациентам. Что говорит об американском обществе, задавался он вопросом, что эти чувствительные, страдающие люди были изолированы в застенках, низведены до того, что он стал называть "лимбом живых мертвецов"? Глупо было полагать, что достаточно запереть этих людей - что помещение таких пациентов в стационар каким-то образом снимает с общества в целом (и с врачей в частности) обязанность облегчить их страдания. "Создается впечатление, что общество само себя обезболило или ввело в заблуждение, полагая, что такого интенсивного индивидуального страдания и такого массового уничтожения человеческих талантов и способностей не существует - потому что мы поместили их за больничные стены", - размышлял в то время Артур. Ван О разделял его отвращение к общественным приютам. По мнению Ван О, Соединенные Штаты страдают от эпидемии психических заболеваний. Бороться с ней путем заключения пациентов в тюрьму - "хоронить" их в психиатрической больнице - означало обречь их на своеобразную смерть.
Артур обладал неутомимым аналитическим умом и, анализируя эту дилемму, пришел к выводу, что практическая проблема заключается в том, что психические расстройства, похоже, растут быстрее, чем возможности властей по строительству приютов. Прогулка по переполненным палатам Кридмура может убедить вас в этом. Артур хотел найти решение. Такое, чтобы работало. Когда речь шла о психических заболеваниях, проблема заключалась в эффективности: проведите операцию, и, как правило, уже через некоторое время вы сможете судить о том, насколько успешно она прошла. Но вмешательство в работу мозга было сложнее измерить. И тот факт, что оценить результаты таким образом было сложно, привел к некоторым поистине необычным экспериментам. Всего за несколько десятилетий до этого управляющий государственной больницы в Нью-Джерси был убежден, что способ вылечить безумие - это удалить пациенту зубы. Когда оказалось, что некоторые из его пациентов не реагируют на этот способ лечения, суперинтендант продолжил удалять гланды, толстую кишку, желчный пузырь, аппендикс, фаллопиевы трубы, матку, яичники, шейку матки. В итоге он не вылечил ни одного пациента, но убил более сотни из них.
В этот период в Кридмуре предпочитали не столь инвазивную процедуру, которую Артур, тем не менее, презирал: электрошоковую терапию. Этот метод был изобретен несколькими годами ранее итальянским психиатром, который пришел к этой идее после посещения скотобойни. Наблюдая за тем, как свиней оглушают электрическим разрядом непосредственно перед убийством, он придумал процедуру, при которой электроды прикладываются к вискам пациентов, чтобы ток электричества подавался в височную долю и другие области мозга, где происходит обработка памяти. От удара током у пациента начинались судороги, а затем он терял сознание. Когда пациентка приходила в себя, она часто была дезориентирована и ее тошнило. Некоторые пациенты испытывали потерю памяти. Другие после процедуры испытывали сильное потрясение и не понимали, кто они такие. Но, несмотря на всю свою тупую силу, электрошоковая терапия, похоже, принесла облегчение многим пациентам. Оказалось, что она облегчает сильную депрессию и успокаивает людей, переживающих психотические эпизоды; возможно, она не может быть лекарством от шизофрении, но часто смягчает ее симптомы.
Никто не понимал, почему именно это лечение может сработать. Они просто знали, что это так. И в таком месте, как Кридмур, этого было достаточно. Впервые терапия была применена в больнице в 1942 году, и в итоге ее прошли тысячи пациентов. Конечно, были и побочные эффекты. Судороги, которые испытывали пациенты, когда электрический заряд проходил через их головы, были болезненными и глубоко пугающими. Поэт Сильвия Плат, которой в этот период проводили электрошоковую терапию в одной из больниц Массачусетса, описывала, что чувствовала, как "сильный толчок бил меня, пока я не подумала, что мои кости сломаются, а сок вылетит из меня, как из расщепленного растения". Певец Лу Рид, получивший электрошоковую терапию в Creedmoor в 1959 году, был временно ослаблен этим испытанием, в результате которого он, по словам его сестры, "впал в ступор" и не мог ходить.
У электрошока были свои защитники, и даже сегодня он остается широко распространенным методом лечения глубокой депрессии. Но Артур Саклер ненавидел его. Вскоре в Creedmoor, каждый корпус для пациентов был оснащен электрошоковым аппаратом. Артура заставляли проводить процедуру снова и снова. Иногда пациентам становилось лучше. Иногда - нет. Но лечение казалось таким жестоким - привязывать пациентов, чтобы они не причиняли никому вреда, когда дергаются, регулировать электрический ток, как безумный ученый в голливудском фильме, - и часто оставляло пациентов глубоко травмированными.
Артур всегда призывал своих младших братьев идти по его стопам - в Эразмус, на различные подработки, которые он им обеспечивал, и в конечном итоге в медицину. Теперь он пригласил Мортимера и Раймонда присоединиться к нему в Кридмуре, и вскоре они тоже стали проводить шоковую терапию. Братья проводили эту процедуру