"Боинг-747" приземлился в аэропорту Хитроу с опозданием на пятнадцать минут. Взлетные полосы были забиты постоянно приземлявшимися и взлетавшими самолетами. Чтобы пройти таможенный контроль и уладить все формальности, ему понадобилось около часа, после чего он спустился в метро и направился в центр. Когда поезд был уже недалеко от центра города, вагон начал раскачиваться и слегка подпрыгивать на рельсах. Поездка Криса совпала по времени с утренним часом пик, вагон мгновенно заполнили люди с похоронными лицами, и поэтому вагон стал отчасти напоминать стальной, вытянутый в длину гроб. Когда настало время пересаживаться, ему с большим трудом удалось протащить по вагону свой чемодан, постоянно цеплявшийся за дешевые сумочки, тощие портфели и чудовищных размеров рюкзаки юных и не слишком юных туристов, каждое лето наводнявших Лондон. Крис с отвращением втягивал в себя запахи, среди которых доминировали аромат дешевых духов и кислая вонь вспотевших тел. Он выбрался наружу на станции "Виктория", где, по свидетельству путеводителей и знакомых, побывавших в столице Англии, можно было обнаружить множество отелей и гостиниц, которые привлекали не столько своими удобствами, сколько дешевизной. Отель "Монарх" на Белгрейв-роуд оказался дешевым в полном смысле этого слова.
Крис с облегчением швырнул свой чемодан на кровать и направился к грязному окну. Люди, которых он увидел из окна, в это утро занимались самыми обыкновенными для всех людей в мире вещами: слонялись без дела в лучах утреннего, но уже жаркого солнца, сидели в тени на ступеньках общественных зданий, перебрасывались мало что значащими для непосвященного фразами, покуривали и просматривали последние страницы дешевых бульварных газетенок.
Кровать в номере Криса никуда не годилась. Пружины совершенно продавлены, а матрас слишком короток и узок. Стены в номере были окрашены из рук вон плохо, а видавший виды умывальник весьма подозрительно кренился набок. Над умывальником висело приколоченное к стене довольно мутное овальное зеркало, а пол украшал вытертый донельзя ковер, прибитый прямо к полу чтобы скрыть от взглядов обитателей вспучившийся паркет.
В комнате было душно и жарко. Крис принялся медленно распаковывать вещи, раскладывая белье и всякую мелочь по ящикам стоявшего у стены гардероба. Потом он закурил сигарету и извлек из папки материалы по интересовавшему его делу. Разложив их на кровати, он принялся просматривать листы один за другим. Материалы включали в себя отчеты по двойному убийству Колсен - Перлман, а также по аналогичным, на его взгляд, происшествиям, имевшим место в Мюнхене, Чикаго, Токио, Буэнос-Айресе и Нью-Йорке. Помимо означенных дел, в его папке хранилось еще множество, других материалов, собранных за долгие годы и объединенных по единственному признаку - методу совершения преступлений.
Кэтрин Росс повернула ключ в замке. Она была почти уверена, что замок сменили, поэтому несколько удивилась, когда ей все же удалось открыть тяжелую дверь. Ее взору предстала совершенно незнакомая квартира. Прошло по меньшей мере два года с тех пор, как она в последний раз была здесь, и ей было известно, что менее полугода назад здесь провели капитальный ремонт и отделали все заново. С внутренней стороны дверь украшал почтовый ящик, доверху забитый письмами и газетами. Кэтрин нажала на кнопку выключателя, и пространство перед ней разом осветилось многочисленными галогеновыми лампочками в плафонах под потолком. Их свет падал на темно-зеленые стены, мраморный пол и укрывавший полированные плиты иранский ковер.
Какого черта, спрашивается, Дженнифер отправилась в отель "Кэдогэн", когда у нее имелась такая очаровательная квартирка? Или она боялась, что может неожиданно нагрянуть Дэвид Колсен? Но тот был занят по горло на съемках в Гамбурге, поэтому внезапного визита мужа Дженнифер могла бы и не опасаться. Может быть. ей не хотелось посвящать в свои личные дела соседей и демонстрировать им свои отношения с Перлманом? Кто знает? Каковы бы ни были причины, они похоронены вместе с Дженнифер и Андрэ.
Кэтрин в задумчивости покачала головой. Из всех людей, которых она когда-либо знала, Дженнифер менее всего напоминала легкомысленное создание, склонное ко всякого рода тайным встречам. Это было столь же трудно представить, как и то, что ее свидание с Перлманом завершилось кошмарным убийством. Кэтрин с силой захлопнула входную дверь и двинулась в глубь апартаментов.
Кэтрин заполучила ключи от этой квартиры только вчера, когда она по просьбе Дэвида Колсена ездила в Оксфордшир. Добравшись до места в начале девятого, она направилась прямиком в его кабинет. Дэвид сидел за столом около телефона. Рядом стояла чашечка дымящегося кофе и недопитая бутылка виски. Его красные глаза слезились. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но промолчал. Вместо слов из его горла вырвался сдавленный сип. Он сглотнул и закурил очередную сигарету. Судя по горе окурков в пепельнице, выкурил он немало.
Кэтрин никогда особенно не любила Колсена. Ее сестра была отличной женой, а он превратил жизнь Дженнифер в ад. Дэвид много пил, изменял Дженнифер направо и налево и постоянно лгал. Но, оказавшись в его кабинете, Кэтрин впервые ощутила жалость к этому человеку. Обычно его просто распирало от самодовольства и заносчивости. Он рядился в свой успех, словно в тогу, и не упускал случая продемонстрировать лишний раз собственную значимость. Теперь он казался жалким, и наносная бравада слетела с него, будто шелуха. Кэтрин догадывалась, что причиной его депрессии была не только ужасная смерть Дженнифер, но также и обстоятельства, при которых произошла трагедия. Перед смертью жена обманывала его, и этим был нанесен чувствительный удар его репутации плейбоя. Люди никогда не забудут, как погибла его жена, и это более всего бередило душу Дэвида Колсена.
- Переживаешь? - спросила Кэтрин.
Тот снова издал какой-то непонятный звук и пробормотал:
- Да... Немного.
Он вытащил связку ключей и кинул на стол.
- Это еще зачем? - спросила Кэтрин.
- Квартира в Лондоне. Там ее вещи... Я подумал, может быть, ты что-нибудь захочешь взять на память?.. Личные вещи или что-то в этом роде. Я подумал, что так, возможно, тебе станет легче.
Вот почему она оказалась в квартире Дженнифер одна. Кэтрин чувствовала себя так, словно проникла в апартаменты сестры с целью грабежа. В гостиной она наткнулась на. кипу фотографий. веером раскинутых на круглом журнальном столике. Призраки когда-то счастливой семьи. Некоторые из фотографий вставлены в литые серебряные рамки. Какая ирония! Счастливая пара! Подумать только. Дэвид и Дженнифер сжимали друг друга в объятиях и широко улыбались в объектив камеры. Интересно, когда эти снимки были сделаны? В медовый месяц, должно быть. С точки зрения Кэтрин, замужество ее сестры было полнейшей неудачей, крахом всех ожиданий. Сколько сочувствующих друзей и подруг звонили ей, одинокой, среди ночи? Сколько горьких слез, должно быть, пролила ее несчастная сестра! Как часто приходилось ей слышать лживо-сочувственные комментарии к очередному адюльтеру мужа! И тем не менее Дженнифер ни единым словом не обмолвилась об Андрэ Перлмане. Даже ей, сестре.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});