Читать интересную книгу Путешествие на восток - Любовь Федорова

Не ешь с ножа, ты разрежешь себе рот до ушей…

Не смей даже близко подходить к рабыням. Рабыня родит тебе ублюдка, ты не будешь знать, что с ним делать – как я с тобой. Он окажется ни на что не способен – вроде тебя…

Учись писать красивым почерком – что это за каракули? Свои мысли ты складывать не умеешь, хотя бы перепиши чужие не коряво…

Прежде чем приказывать, научись повиноваться…

Ох уж эти святоши. Как они меня раздражают…

Что ни делает дурак, все он делает не так…»

Ша был маленький – имел терпение все это сносить. Ша вырос – бесконечные попреки и придирки стали ему неприятны. Он попросту стал намеренно как можно реже попадаться отцу на глаза. У него началась собственная жизнь. Жизнь постороннего государю человека.

Лишь одно по-настоящему доброе дело сделал император для своего сына: определил ему в наставники господина тайного советника Дина.

Господин Дин на многое открыл принцу Ша глаза. Он научил Ша думать не о собственной ничтожности, а о собственном величии. Привил его мыслям государственный масштаб.

Тайный советник Дин казался полной противоположностью эргру Игвею. Невысокий, темноволосый и кареглазый, немного склонный к полноте, он, тем не менее, был весьма проворен. Дин редко говорил о добродетели, а чаще – о выгоде, да и вообще посоветоваться с ним можно было по любому вопросу – даже о тех вещах, которыми, как говорят, аптекарь не торгует. Когда Ша однажды робко заикнулся о приснившейся ему во сне девице, вне всякого сомнения – глубоко падшей грешнице, господин Дин только усмехнулся, а к вечеру притащил Ша целый ворох городской одежды и фальшивые документы. «Давай сходим поищем твой сон», – предложил он. И что же? На Веселом Бережку грешница нашлась, точь-в-точь такая, как была во сне, – молодая, красивая, с тигриными глазами и горячим телом.

При подобном воспитании от мыслей о монастыре Ша быстро излечился. Вместо книг о возвышенном он стал читать книги по военному искусству и управлению страной. Отец глянул как-то раз, как идут дела, и решил, что тайный советник Дин хорошо наставляет принца. На одно только он не обратил внимания: доверие и беспрекословное послушание отцу в принце Ша начал подтачивать жучок самомнения.

Господин Дин подтверждал, что жизнь нищих из портовых трущоб, вне сомнения, ужасна, но ведь человек создает свою жизнь собственными руками и собственным умом. Посмотрите на него, ничтожного Дина. Сын пирожника и, прямо скажем, не самого богатого из пирожников Столицы он выдержал экзамен в лицей Каменные Пристани, выучился, получил чин, деньги, влияние. И вот теперь он – государев тайный советник, особа, приближенная высочайшему присутствию, наставник единственного государева сына. Если захотеть, всего в этом мире можно добиться. Только приложи разум и трудись. Нельзя в жизни одно – живым на Небо влезть. Да и то еще проверки требует.

Тут-то Ша и начал задаваться вопросом: за что отец его не любит? Почему шпыняет постоянно? Чем плохо его, Ша, собственное разумение? Почему все, что он делает, скверно в государевых глазах? Потому, что Ша по нелепой по случайности – сын портовой девки и ему не суждено стать императором?.. Ведь нет другой причины.

Господин Дин всегда настоятельно подчеркивал, что для Ша он хочет быть другом. Не наставником, не учителем, а просто хорошим, добрым старшим другом. Ша это очень нравилось. Он прибегал к Дину днем и ночью со всеми своими делами и за всякими советами, даже после того, как ему исполнилось шестнадцать лет и его наставник официально получил отставку. Однажды Ша вздумал спросить у Дина:

– Почему отец меня не любит?

Господин Дин тотчас сделался печален и некоторое время как бы сомневался, стоит ли честно ответить, что думает, или лучше отделаться ничего не значащими фразами. Наконец, он решился.

– Нельзя, мальчик мой, привязываться к тем, кого ты решил принести в жертву, – сказал Дин. – Иначе в последний момент дрогнет рука.

– В жертву? – переспросил Ша.

– Ты же хорошо знаешь о церемонии похорон императора, – проговорил господин Дин и грустно посмотрел на Ша. Ша на секунду даже показалось, что в уголках выпуклых глаз советника блеснули слезы.

Ша призадумался.

– Но я ведь одновременно и старший сын, – сказал он.

– Твой отец не особенно счастлив в семейной жизни, – покачал головой советник. – У государыни Яати скверный характер, и вряд ли государь решит жениться еще раз – ему с лихвой хватает одной этой пагубы. Но даже если Яати образумится и сделает, что требуется от нее, или отец твой снова женится, и законный наследник будет-таки рожден, нет никаких гарантий, что младшим из ненаследующих престол не останешься ты…

Принц Ша прикусил костяшки пальцев.

– Впрочем, твой отец молод, и ты можешь еще долгие годы не задумываться о своей судьбе, – попробовал смягчить только что высказанные опасения господин Дин.

– Да, я все это знаю, – ответил советнику юноша. – Я всегда помнил об этом. Но ты первый, кто повторяет мне мои мысли со стороны и… открыто.

Господин Дин дотронулся до плеча сидевшего перед ним принца.

– Я напугал тебя? Прости. Если… – он осекся и в раздумье опустил глаза.

– Что – «если», Дин? – спросил Ша.

– Если тебя в самом деле интересует будущее, – сказал советник, есть в этом городе один старик, который гадает по волшебной книге. Возможно, он и ошибается когда-нибудь, но из тех предсказаний, которые он делал мне, все до последнего оказались правдой.

– Устрой мне с ним встречу, – принц ухватил Дина за локоть. – Я очень хочу знать, что меня ждет. Потому что… потому что если так будет продолжаться дальше, я своего отца стану не просто бояться. Я начну его ненавидеть.

– Я поговорю о гадании, – пообещал господин Дин. – Только есть условия. Встреча должна состояться у гадателя дома. Занятия черной магией не поощряются властями, и о твоем визите никто не должен знать.

– Я легко могу спуститься к нему в город, – пожал плечами Ша. – Все равно на меня давно махнули рукой. Мне кажется, пропади я вовсе – отец даже не заметит. Как скоро можно будет пойти?

– Я думаю, что через декаду узнаю ответ.

– А побыстрее нельзя?

Господин Дин искоса глянул на нетерпеливого воспитанника.

– Хорошо, через пять дней, – обещал он.

Когда разговор был окончен и господин Дин остался один в комнате, он подошел к незавершенной партии «Королевского войска», которую вел сам с собой. Дин повернул игральную доску и сделал ход нефритовой фигурой против войска золотых. Фигуру эту он подставлял сознательно. Через два хода ей суждено погибнуть ради блага нефритового государства. Но и со стороны золотых скоро выступит вперед такой же осужденный на смерть.

«Королевское войско» – игра уверенных в себе людей. В ней не бывает случайностей. Все, что происходит на доске – подвластно разуму и воле игрока.

Джу вылез из чердачного окошка, подал руку господину Илю и помог ему выбраться на скользкую после многодневных дождей черепицу. Крыша не сохла без солнца, ходить по ней надо было осторожно.

Быстро и без лишнего шума сыщик и его ученик перебрались через конек крыши и укрылись с обратной стороны: Джу присел за кирпичной трубой, а господин Иль отошел в сторону и спрятался за декоративной башенкой, на которой поскрипывал кораблик-флюгер.

Глядя на то, как господин Иль перебирает в рукаве метательные ножи, Джу тоже достал свое оружие. У него был с собой раскладной крючок на шнуре из барсовых жил. Посматривая на Иля, Джу размотал шнур, который носил под одеждой вместо пояса, привесил к нему крючок и расправил на крючке лапки.

В доме напротив пока было тихо. Джу примостил крючок на край трубы и притаился.

Ждать пришлось не очень долго. На той стороне улицы с треском вылетела рама слухового окна, посыпались битые стекла. Снизу раздался предостерегающий окрик.

Джу мельком глянул на сыщика Иля. Тот сдвинул на затылок модную черную шапочку с прядью из конского волоса и взял в руку один из ножей. Как они с Илем работают вдвоем, у них давно было уговорено, а уговор проверен в действии.

На фасадной стороне их крыши грохнуло. Джу накрыл ладонью свой крючок. Когда тяжелый крупный человек перевалил через черепичный гребень, Джу выпрямил руку, крючок свистнул в воздухе и впился беглецу в ногу повыше колена, опутав его витком шнура. Полы кафтана беглец подвернул за пояс, так что стреножил Джу его надежно. Однако черепица на крыше была старая, грязная и даже местами поросшая мхом. Поэтому, несмотря на то, что скат у крыши казался не очень крутым, большой человек рухнул как подкошенный и заскользил на брюхе вперед, увлекая за собой Джу – так чересчур крупная рыба тащит не рассчитавшего свои силы рыбака. Принцип «сам погибай, но преступника не отпускай» был вколочен в Джу накрепко еще в те времена, когда пороть его было делом вполне дозволенным и законным. Оттого-то шнурка из рук Джу не выпустил. Он шлепнулся на задницу и поехал следом за негодяем, тщетно пытаясь затормозить при помощи стоптанных каблуков на сапогах.