Сама она садится напротив меня, не на свое место. Слегка вскидываю бровь и жду, что она мне скажет. Как будет оправдывать разгильдяйство своего же персонала.
— В первую очередь я хотела бы принести свои извинения за эту ситуацию. Мы пытались с вами связаться, но безуспешно.
Угукаю.
— Данные на девушку, которая станет матерью моего ребенка.
9
Она прокашливается.
— Видите ли, Ян Ярославович, по контракту мы не имеем права разглашать данные клиентов. Будь то женщина, которая обратилась за донорским материалом, будь то мужчина, который этот материал сдал. Да, такая ситуация вышла впервые, и мы сами шокированы, но мы готовы в полной мере компенсировать…
Ударяю по столу.
— Вы за меня сперму сдадите, что ли? Я понять не могу.
Елена Ивановна сцепляет пальцы в замок.
Мы предлагаем вам сдать все повторно, и, конечно же, мы понесем всю финансовую ответственность перед вами, которая прописана в нашем документе.
— Мне нужен ребенок, — облокачиваюсь на стол, чтобы быть ближе к этой дамочке. — Вы меня слышите? Мне нужен этот ребенок любой ценой.
Упираю палец в стол. Она слегка сжимает губы.
— С девушкой у нас тоже заключен контракт, и мы не можем выдать вам её персональные данные. К тому же тогда у нас была не одна девушка на процедуре. И в какой именно день произошла путаница, мы сказать затрудняемся.
— Охренеть. Вы хоть понимаете, что я с вами сделаю? По тому самому контракту вы обязались ввести мой материал только в того донора, которого предоставляю я.
— Да, мы это помним.
Она откашливается.
— Я все же настаиваю, чтобы вы все сделали повторно.
Хмыкаю. Откидываюсь на спинку.
— А я не могу. Я сдавал вам свои образцы не от нехер делать, знаете ли. С недавнего времени я не могу зачать ребенка. Это вам понятно?
Елена, мать его, Ивановна стремительно бледнеет. А я ощущаю злорадное удовлетворение.
— Так что мы теперь будем делать? Судиться?
Она нервно поправляет волосы.
— Я вас поняла, Ян Ярославович. Поняла. Но нам нужно больше времени, чтобы выяснить имя девушки.
И такой ответ меня удовлетворяет.
Встаю и поправляю пиджак.
— Не затягивайте с этим, Елена Ивановна. Всего хорошего.
* * *
Аля
Пятница. Вечер. А я все ещё в офисе. Ян сегодня умотал куда-то сразу после совещания и не отсвечивал. И мне работалось даже легче.
Решила воспользоваться этим и посидеть подольше, хотя в офисе, кроме меня и охранника, никого не осталось. Но, боже, какая же это благословенная тишина — вот так работать и ни на что не отвлекаться. Особенно на противного мужика в кресле напротив.
— Вот так-то, готово, — хлопаю в ладоши и закрываю крышку ноутбука, — на сегодня хватит.
Смотрю на время и присвистываю. Почти одиннадцать. Да уж, засиделась. Придется такси ждать.
Пытаюсь вызвать, но мне выдают, что машин свободных нет.
— Да твою ж…
Откидываюсь на спинку кресла и прикрываю глаза. И вот что теперь с этим делать? Встаю, чтобы размяться. Потягиваюсь, при этом кошусь на телефон. Мало ли, сейчас вот машина освободиться, и я помчу до дома.
Но чуда пока не происходит.
Иду на выход, дергаю дверь и врезаюсь в чью-то грудь. Взвизгиваю и уже собираюсь завалиться назад, но меня вовремя подхватывают.
— Ты чего тут делаешь в такое время? — раздается над ухом строгий голос Багирова.
Поднимаю глаза и сглатываю, когда его озера поглощают.
— Работаю. Ненормированный график, помнишь?
Он угукает. Неловко выпутываюсь из его рук, которые крепко обхватили талию. Ян словно тоже очухивается и разжимает захват.
— А вот ты что тут делаешь? Я думала, что ты уже на подушку слюнки пускаешь.
Багиров пронзает меня взглядом.
— Документы приехал забрать.
Снова хватаюсь за телефон, когда он подает звуковой сигнал, и стону. Снова нет машин.
— Что ты там?
Поднимаю руку с телефоном и от досады закусываю губу.
— Такси не хочет ехать.
Ян ненадолго хмурится. Достает из ящика стола какую-то папку.
— Поехали, до остановки довезу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Хлопаю глазами.
— О, спасибо, конечно. Я понимаю, что птица вашего полета не в курсе, до какого часа можно уехать на автобусе, — показательно смотрю на часы на запястье и показываю ему, — но уже нельзя.
Ян кривит губы. Смотрит зачем-то за окно. Вздыхает, словно собирается сделать что-то, что ему не понравится.
— Ладно, поехали, подвезу.
Удивленно моргаю.
— Ты довезешь?
Он стреляет в меня глазами и сжимает губы.
— Я, а ты тут кого-то ещё видишь? Поторопись, если хочешь доехать сегодня домой.
А мне не надо повторять второй раз. Сгребаю свои вещи. Ян выдергивает из моей руки сумку с ноутом. Молча. И пропускает вперед.
Одергиваю себя, когда возникает желание сделать книксен. Думаю, Багиров такого точно не оценит. Передумает ещё.
Садимся в машину, и я втягиваю приятный запах кожи и чего-то ещё, похожего на корицу. Ян косится на меня.
— Куда ехать?
Называю адрес. Радуясь, что ехать недалеко. Удобнее устраиваюсь в кресле и смотрю на огни за окошком. Проезжаем мимо автокафе быстрого питания, и у меня в животе раздается вой китов.
Багиров бросает на меня вопросительный взгляд, а я внезапно краснею.
Прокашливаюсь.
— Я кушать хочу.
Ян удивленно округляет глаза, но быстро берет себя в руки.
— Дома поешь.
Закатываю глаза, напоминая себе, что он просто сухарь и проблемы посторонних ему чужды.
— Я хочу бургер, — наклоняюсь к нему и чуть ли не касаюсь уха.
Багиров резко отстраняется. Недовольно кривит губы.
— Доставка есть.
Цыкаю, толкаю его в бок и получаю возмущенное фырканье.
— Тебе сложно тормознуть возле двух окошек?
— Да с чего я должен это делать? — отстреливается в ответ.
Складываю руки на груди.
10
— Если я сейчас не поем, то могу умереть от голода, и тогда тебе придется самому заниматься защитой своих данных.
В салоне авто раздается недовольное ворчание Яна, и я стараюсь сильно не лыбиться, когда он все же сворачивает к нужному зданию.
— А ты принципиально не питаешься нормальной едой?
Читаю внимательно меню и игнорирую его вопрос. Да тут от одних названий слюнки бегут, а если ещё запах втянуть, то вообще отвал всего происходит.
— Предлагаю присоединиться ко мне.
Ожидаемо Багиров только передергивается и мотает головой.
— Ну ладно, — перечисляю все, что я хочу, и по мере того, как растет список, глаза Яна расширяются, — а, и картошку фри, и соус. И… и пончик ещё шоколадный.
Ян кашляет и осматривает меня целиком.
— Не переживай, я сама за себя заплачу.
Багиров прищуривается, и, пока я роюсь в сумке, чтобы достать карточку, слышу характерный писк оплаты. Поднимаю вопросительный взгляд на Багирова и дую губы.
— Я же сказала — сама.
Он игнорирует и не отвечает.
— Ладно, скину тебе потом на карту.
И снова игнор с его стороны, он молча проезжает дальше, на парковку для ожидания моего заказа. Задумчиво тарабанит по рулю и постоянно косится в мою сторону. А я под его взглядами начинаю ерзать на сидении. Хотя застенчивость нельзя отнести к моим добродетелям.
— Куда в тебя столько лезет?
Прикусываю язык, прежде чем шокировать его тем, что я, вообще-то, не одна и растущему малышу у меня в животе надо много кушать. Ему незачем знать о моем интересном положении. Тем более он и так узнал много чего, когда услышал наш со Светкой разговор тогда в летнем кафе.
Хорошо, что не поднимает больше эту тему.
Хлопаю себя по животу и вижу, как глаза Яна закатываются, а он сокрушенно качает головой. Сдерживаюсь, чтобы не засмеяться. Такой он сейчас растерянный и забавный.
Нам выносят два пакета, в которых мой заказ. Благодарю и вдыхаю аромат.
— Боже, у меня тачка пропитается этим дешевым запахом сейчас.