— Ты не знал? — спросила она. — Не догадывался?
— Ты казалась… хорошо осведомленной. — Он подошел к раковине и вымыл руки.
— Девственность и невинность не всегда идут рука об руку, — сказала она сухо.
— Ты хранила себя для меня? — спросил он, стоя спиной к ней.
— Да.
Она видела, что он с трудом контролировал себя. Затем развернулся лицом к ней.
— Почему я, Миа? Я… гнилой. А теперь слишком поздно.
Она кивнула.
— Слишком поздно для нас, но я все равно хочу тебя, Алекс. Я хотела тебя в течение двух лет. И теперь хочу, чтобы ты трахнул меня. Ты исполнишь мое желание? Как подарок на мой день рождения? Хочу, чтобы ты меня отымел каждым извращенным способом, о каком только можешь подумать. В каждое отверстие. Всячески. К тому времени, как ты выйдешь в эту дверь, я не должна остаться девственницей.
Он сглотнул, пот блестел на его висках.
— Боже, Миа. Знаешь ли ты, сколько ночей я мечтал об этом?
Она улыбнулась.
— О, а сколько ночей я мечтала о тебе, лежа в своей кровати и мастурбируя снова и снова, желая, чтобы ты был со мной рядом.
Александр едва не задохнулся.
— Иисус Христос, — пробормотал он, — Миа, ты убиваешь меня.
— Тогда трахни меня, Алекс, а потом уходи.
Он покачал головой.
— Я не знаю, смогу ли.
— Ты сомневаешься, что сможешь трахнуть меня?
— О, проблема не в этом, — выдохнул он, — Я не уверен, что смогу оставить тебя потом.
Миа улыбнулась.
— Ты не понимаешь, — сказал Александр, притягивая ее ближе к себе и обнимая. — Если я не оставлю тебя, мы можем умереть. Ты еще не поняла, каковы ставки, Миа?
Она кивнула, истина наконец-то дошла до нее.
— Я поняла сейчас, — прошептала она. Искаженное лицо Александра, его большое нежелание прикасаться к ней, наконец, обрело смысл. — Не волнуйся, Алекс. Просто трахни меня, и я позволю тебе уйти. Я обещаю, что не буду цепляться за тебя потом.
— Невозможная ситуация… — пробормотал он и со вздохом опустил голову к ней.
Миа знала, что подталкивает Александра к действиям. Он принял лучшее решение за нее, не ставить ее жизнь под угрозу. А она собралась принять решение за него. Девушка сократила расстояние между их губами еще на дюйм, привлекая его к себе, сделала то, в чем отчаянно нуждалась — ворвалась языком в его рот. Пальцами обхватила его затылок, фиксируя голову, удерживая для более глубокого поцелуя.
В то же время, другой рукой нашла молнию на брюках, расстегнула ширинку. Просунула руку внутрь, за резинку боксеров. Жар твердого члена опалил ее кожу. Обернув ладошку вокруг его плоти, погладила вверх и вниз.
Алекс застонал и двинул бедрами ей навстречу. Разорвал поцелуй и посмотрел вниз. Его грудь быстро поднималась и опускалась. Он облизнул губы.
Миа сняла блузку и бросила ее на пол. На ней не было лифчика. Откинув волосы за плечи, она погладила свои соски: возбужденные, тугие вершинки. Алекс наблюдал за каждым ее действием.
Она потянулась к кнопке на юбке, мгновение спустя, хлопковое облако, скользя вокруг ее босых ног, упало на пол. Обнаженная, она шагнула к Алексу, но он поднял руку, останавливая ее.
— Минутку, — сказал он охрипшим голосом. Алекс от волнения перешел на испанский язык. Осмотрел ее с головы до ног. — Ты красивая, — произнес он, в этот раз на английском.
Она улыбнулась и взялась за пряжку его ремня.
— Такая же красивая, как в твоих мечтах?
— Лучше. Твой запах. Я никогда не забуду твой запах.
Она видела, его учащенный пульс бьется в гортани, поцеловала его, расстегивая и распахивая рубашку.
— Люблю твои рубашки. Люблю тереться о них. Всегда хотела снять их с тебя. Легкая как паутинка ткань соскользнула с его плеч на стойку, Миа провела руками по его груди, чувствуя, как она поднимается и опадает, ощущая тепло его кожи.
Она целовала его плоть, лаская пальцами, прикусывая зубами, и услышала тихое шипение. Он схватил ее за руки.
— Ты еще большая гурманка, чем я подозревал, Миа, — прорычал он. Поднял ее на цыпочки, склонил голову и прижался губами к ее груди.
Она затаила дыхание, предвкушая наслаждение. Его рот коснулся холмика правой груди, горячим языком приласкал плоть, затем его губы медленно проложив влажную дорожку до другой груди, всосали жесткую возбужденную вершинку.
Алекс щелкнул языком по соску, мягко и сильно, Миа застонала.
Затем он всосал вершинку груди в рот, лаская тугой шарик языком, Миа застонала, ухватившись за него для поддержки, восхитительные ощущения покатились от макушки до кончиков пальцев. Он пировал на ее груди, чередуя посасывания и покусывания, дразня ее. Миа дрожала, превратившись в слабый и стонущий от вожделения, сошедший с ума комок нервов. Она стала слепа и глуха ко всему, кроме того, что Алекс делал с ней, и не хотела, чтобы он останавливался, хотя едва могла дышать. По ее бедрам стекали соки, сочащиеся из лона.
Алекс отпустил ее руки, обнял за спину, поддерживая, девушка едва могла стоять на собственных ногах. Другая его рука потянулась в низ, к ее животу. Он погладил шелковую кожу, ощущая сокращение мышц под ладонью, Миа придвинулась к нему бедрами и беспомощно застонала.
Александр сместил руку вниз, к нежным складочкам, пальцами разводя половые губы, и девушка отчаянно ухватила его за плечи.
— Нет, я кончу, Алекс. Я слишком близко.
Оторвавшись от груди, Алекс посмотрел на девушку.
— Кончи для меня, — сказал он.
Ввел пальцы в ее киску и потер опухший и пульсирующий клитор большим пальцем, чередуя жесткие удары и мягкие поглаживания.
Он чувствовал, как Миа жестко кончила. Тело девушки изогнулось, когда чистое удовольствие пронеслось по ней. Все еще ощущая отголоски оргазма, она почувствовала, как Алекс поцеловал ее, ощутила его губы между грудей.
Он поставил ее на ноги, вынимая пальцы из ее щелочки.
— Ты не кричала. — Его голос был низким и густым от вожделения. А взгляд казался усыпляющим.
— Я так много ночей фантазировала о том, как ты трахаешь меня, и заглушала собственные крики, когда кончала, так что не думаю, что смогла бы закричать, даже если бы захотела. Не здесь.
— Ах… — он улыбнулся и потянулся к открытой ширинке на брюках. — Я должен посмотреть, смогу ли изменить это.
Она облизнула губы, когда Алекс освободил себя, в первый раз рассматривая его член. Миа уже знала, что его пенис был толстым и длинным с округлой головкой. Сейчас она изучала узор вен на стволе, красную с фиолетовым отливом головку и тяжелые яички.
— Ты хочешь коснуться его, Миа? — спросил он. — Ты ведь этого добивалась все последние чертовы месяцы.