Читать интересную книгу Две жизни в одной. Книга 2 - Гайда Лагздынь

Возвращаемся в Малагу. В свободное время бродим по улицам, рассматриваем витрины магазинов. Не знаю, как другие, но я чувствовала себя Козеттой.

Весь следующий день в море. Температура воды +18°. Загораю, искупаться в бассейне успела три раза.

Остров Мальорка

Испанский остров составлен из четырех островов площадью 3740 км. 100 км на 170 км. Порт Пальма — крепость, оставшаяся от бронзового века. Жители Испании, потомки финикийцев, карфагенцев, производят искусственный жемчуг, гончарные, керамические изделия, мебель. Шьют кожаную обувь для Америки, изготавливают оливковое масло, ловят рыбу: скумбрию, тунца, кефаль. В море водятся акулы, киты. Остров у берега равнинный, вдали отлогие горы. Пик Майор — 1440 м высотой. Зимой там снег. В городе много финиковых пальм. На острове 3 млн. миндальных деревьев, низкие развесистые мандариновые деревья. Сахарный тростник, кукуруза, соя — все произрастает на этих островах. А в огромных теплицах-парниках выращивают на экспорт в Европу розы.

Уже в феврале-марте здесь все цветет. В октябре — сбор миндаля. В январе температура воздуха не опускается ниже +14°. Проезжаем деревеньку у подножия гор, где в XIX веке (1838 г.) жил Фридерик Шопен, удивляемся виду земли — красному суглинку.

Жемчуг

В городе Манакор, основанном в 1891 году, где проживает 27 тыс. жителей, знакомимся с фабрикой искусственного жемчуга. За стеклянными помещениями — женщины. Белая пластмасса аналин оплавляется на горелке, получается шарик. Медной раскаленной проволокой шарик протыкается, покрывается рыбьей чешуей, шлифуется. Часть производства не видна — сокрыта. Ожерелье стоит 800 песет: примерно 7-8 долларов.

Представление в пещере Драх

По узким крутым ступеням спускаемся под землю и оказываемся в пещере. Кругом сталактиты. За тридцать лет такая сосулища подрастает всего на один сантиметр: для роста нужен кальцид, оксиды меди и железа.

Первый зал называется «Амео-рыбка» от слова «амео-хамса». Или еще его называют «кладбище фей». Из наростов кипариса виден храм, окрашенный в зеленоватый, местами красноватый, цвет. Температура в пещере круглый год равна +20°. Попадаем во второй зал.

Высота грота тридцать метров, ширина — пятьдесят. Озера первого зала и второго связаны. Вода прозрачная. Видно дно. Это так называемое Венецианское озеро. Неожиданно гаснет свет. В двух местах в воде начинается свечение. Просыпается жемчужина. Слышится мелодия, из-за поворота пещеры появляется лодка. В сумраке видны три фигуры. На корме — парень с веслом. В центре девушка играет на скрипке. Третий участник представления застыл на носу суденышка. Под звуки тихой мелодии видение пропадает.

В третьем зале сталактиты напоминают фигуры святых. Покидаем поэтическую пещеру Драх.

Ужин в таверне

Очень большая таверна с длинными столами, покрытыми белой бумагой. Вместо люстр под потолком висят корзины, в которых носят рыбу. На столах бутылки с вином емкостью в один литр. Пьем, поем. Литовцы — свое, мы, стараясь их перепеть, вопим:

— Эх, дубинушка, ухнем!

В автобусах концерт продолжался. В нашем — на русском языке, у литовцев — на литовском. Возвращаемся на корабль. Поздний, по желанию, ужин. Игра гитариста. Чтение стихов. Смотрим кино «34-й скорый». Море заходило ходуном в 6-7 баллов. Спим словно в гамаках, утром словно пьяные от такой качки. В столовую, в наш теплоходный ресторан, идут не все. Одна треть группы лежит. Я нахожусь среди покинувших «гамаки». Вот они, балтийские гены! Все-таки проклюнулись! Дует самый сильный ветер — мистраль. Шторм. Холодно — +13°. Вскоре появляются берега Франции — нас принимает порт Марсель.

Франция

Марсель. 1,5 млн. жителей. Длина порта — 70 км. Это самый значительный морской порт Средиземноморского бассейна. Полицейские и таможенные формальности пройдены. Бонжур, добрый день, Марсель!

Едем по самой длинной улице Ля-Канеблер, что означает «Бесконечная улица». Старый порт полон яхт. Над морем возвышается башня IX века. Это — остров Иф с древним финикийским названием, в переводе означает «самое низкое место». Все знают историю замка Иф и графа Монте-Кристо. Монте-Кристо действительно существовал. Это священник (кюре). Посетили «Дом сумасшедшего», построенный в 1900 году Картузе. Дом для того времени был действительно необычным.

Вернувшись в Старый порт, гуляю по вечернему Марселю в обществе Евгения Астахова и его жены Веры Николаевны. Красивые магазины. Город «модный». На берегу, перед самой посадкой на автобус, обнаруживаем магнитофонный магазинчик — мечта каждого. 290 франков, что равно 40 долларам. Надо бы купить. Сколько можно придерживать свое «богатство»! Но на доллары не продают. Время свободного существования заканчивается. В 19.00 назначен отъезд.

Ужин в ресторане на сей раз с таким длинным названием «Де ля мэр — 134, промэнад дэ ля Плаж-Марсель». Это не просто ужин, а ужин и вечер дружбы с писателями, художниками и друзьями «Интуриста-Транстура».

За нашим круглым столом артист Сергей Яковлев с женой Наташей, поэтесса Ольга Батурина-Николаева из Риги, семейная пара Астаховых из Куйбышева (Тольятти), московская поэтесса Лариса Исарова, драматург, писатель из Москвы и французские «товарищи». В качестве переводчиков Ольга, Евгений Евгеньевич, Лариса и я, совершенно не знающая французского языка. Да и все-то могут, как и я, сказать только:

— Бонсуар! Же ву ремерен! Мерси, мерси! Силь ву плэ! А вотр са! Же не компранпа? Сетюржан! Усон ле туалет? У? Вер! Куто! Фуршет! Сервиет. Пэн! Доннэ муа! — и в конце встречи добавить: — Оревуар!

(Добрый вечер! Благодарю! Спасибо! Пожалуйста! За ваше здоровье! Я не понимаю! Очень срочно! Где туалет? Стакан. Нож. Вилка. Салфетка. Хлеб. Дайте мне. До свидания!)

Это были самые что ни на есть простейшие слова из «переговорника». А мы хотели побеседовать с французскими писателями и художниками на разные темы. Я подумала: как же древние люди общались между собой? Конечно, при помощи жестов и рисунков. И вот, взяв на вооружение эту древнюю методику, стала вести разговор при помощи жестов, используя «наскальные рисунки», то есть на листах своего писательского блокнота, изображая предметы, действия. Тут такая пошла активная «речь», что сидящие за другими столами, решили, что лучше всех французский язык знает Гайда.

— Смотрите! — слышу высказывание Геннадия Ненашева. — Француз к ней обращается, а она отвечает. Только почему-то руками машет, словно описывает летающую тарелку!

Приписочка...

Переводчики на вечере были, но за другими столами. На триста человек нужен был не один десяток специалистов русско- французского перевода. Вот так и проходил этот необычный «вечер дружбы».

В результате общения привезенные из Союза сувениры я раздарила нашим французским собеседникам.

Послесловие...

На другой день в дирекцию круиза, лично Вере Ивановне Мартьяновой, доставили большие конверты, в которые были вложены красочные журналы. На цветной обложке фотография и автограф Джорджа Берни. Журнал-книга посвящена деятельности Марселя Папела. Кроме того, там много сведений о Марселе, о других представителях культуры Франции.

Все участники нашего стола, а также дирекция круиза, получили в подарок по такому конверту. Я думаю, что это была ответная реакция на нашу беседу и подаренные сувениры. До сих пор улыбающийся на фотографии немолодой француз Джордж живет в моем личном архиве среди памятных записей о поездке. Хорошо ли, плохо ли, но со своей активностью везде устраиваю заваруху! Даже в Марселе ухитрилась это сделать. Но не специально же? Так получилось. Дирекция, кстати, была очень довольна таким незапланированным ходом развития русско-французских отношений. Хотя все находилось под контролем. Шел 1985 год.

Наверное, после этого мои стихи и были опубликованы во Франции в сборнике «Русская поэзия» и произведена оплата. Но пока французы искали меня по Руси, пока руководители из Московского бюро защиты авторских прав делали то же самое, да и я не торопилась, не зная, что делать с бонами, то боны, к сожалению, утратили действительную стоимость. Я отдала их брату-нумизмату. У нас в стране началась ваучеризация. Да и ваучеры мои потом тоже пропали. А при чем тут ваучеры? Я тоже говорю: ни при чем! Это наши российские дела.

Приятное воспоминание осталось еще и потому, что о стенки ресторана, где проходила та памятная встреча, билась волна Средиземного моря в два балла, а нас не качало! Мы были на суше! А еще в памяти остались три сорта вкуснейшего сыра. Рокфор — зеленый. Каламбер — с белым покрытием. Эментальский — с черными зубчиками.

14 ноября рано утром, в 7.30, покидаем Марсель. Долго едем в город Мужен и город Канн — сросшиеся города-рестораны. Город Канн — туристический центр, ныне знаменит Каннскими кинофестивалями.