полились. Я айкнула и пошатнулась. Внезапно меня пробила запоздалая мысль. Точно, облить Хоука. Однако мне и делать-то ничего не пришлось, ведь этот рыжей мерзавец незаметно под столом подтолкнул меня вперед, и я, чуть не упав животом на стол, выронила свой фужер. Фужер разбился и его содержимое вместе с осколками хлынуло прямо на брюки Хоука.
– Ох… я такая растяпа, извините! – воскликнула я.
– Не стоит, – недовольно пробормотал Хоук. – Пара секунд, и я это исправлю.
Мой жених закрыл глаза и что-то прошептал. Вино со стола и его брюк тут же испарилось, не оставив и следа. Потом настало время фужера. Осколки взмыли в воздух и довольно быстро соединились, приняв свой первоначальный вид. Когда к нам подоспел официант, стол был чист. Работнику ресторана осталось только благожелательно нам улыбнуться, поблагодарить за магическую помощь и уйти восвояси.
За всем этим я не заметила, что сделал Кеша, однако парень улыбался какой-то особенно веселой улыбкой. Хоук открыл глаза, налил в уже целый фужер вина, и мы все же чокнулись. Напиток оказался очень мягким и гораздо более вкусным, чем пиво с Земли, но менее ароматным, чем выпитое вчера в компании преподавателей вино.
Какое-то время после этого все было вроде нормально. Болтовня возобновилась, и даже ушла чуть в более доверительное русло. А потом я заметила, что с нашими мужчинами что-то не так. Хоук постоянно раздраженно замолкал и пялился по сторонам, Кеша то и дело фыркал от смеха, глядя на него. Первой не выдержала Янка, щелкнула пальцами перед самым носом Хоука..
– Ты чего это виснешь?
– Да так, – нахмурился Хоук. – Не бери в голову. Просто немного устал.
И посмотрел так красноречиво на Кешу. Даже у меня мурашки по спине побежали. Я пожалела, что согласилась помочь рыжему негодяю с его “приколом”. Хоук выглядел совершенно ненормально. Яна, видно что-то заподозрив, окинула обоих мужчин подозрительным взглядом:
– Надеюсь, Кеша не подлил тебе слабительного или афродизиак?
– А ты так хочешь, чтобы меня опоили афродизиаком? – усмехнулся Хоук. – Нет, мне подлили кое-чего поинтереснее. Мне даже морду этому рыжему гаду бить не хочется.
Кеша расплылся в довольной улыбке, а Хоук вдруг эту улыбку скопировал, оттянул свой шейный платок, распустил волосы. Куда только делась вся его сдержанность и аристократичность? Передо мной сидел какой-то совсем другой мужчина. Взлохмаченный, веселый и дерзкий.
– Потанцуем? – протянув Янке руку, предложил он.
– Что-то твое настроение и состояние вызывает у меня здоровое опасение, – сощурилась Яна. – Но рискну.
И они ушли. оставив нас с Кешей вдвоем. Я тут же наклонилась к нему и спросила:
– Ну, и чем ты его напоил? Ему ведь плохо.
– Ничего ему не плохо, – фыркнул, наблюдая за тем, как Яна и Хоук кружатся перед музыкантами, сказал Кеша. – Ему щас очень даже хорошо. Специально для этого придурка последнюю пробирку берег…
Глава 5. Яна
Танцевать я не особо любила. Но сегодня хотелось. Уж больно джаз был по-веселому темный, а Уильям Хоук непривычно милый. Да и меня ожидаемо унесло от одного скромного глотка сладкого вина.
И Хоук… фиг знает, что ему подсыпал Кеша, но в его глазах поселилась какая-то сумасшедшинка. Он из-за того, что распустил волосы, даже выглядел совсем иначе. Расслабленный такой и даже чуточку пушистый. Хочу погладить.
– Эй, чего так пристально смотришь? – спросил у меня мужчина, наклоняясь к моему уху. – Мне не идет?
Я не удержалась и запустила руку в его волосы. Жестковатые.
– Тебе может что-то не идти? Никак не могу представить тебя побитым жизнью студентом...
– О, ты даже не представляешь, каким я был всего каких-то несколько лет назад, – хмыкнул Хоук, чуть поморщившись. – Ты бы меня не узнала. Прости, что тебе приходится видеть меня в таком разболтаном состоянии. Это все рыжий мерзавец виноват.
– Ты сегодня слишком много извиняешься. Мне это не нравится! – заявила я, шутливо погрозив Хоуку пальцем. От танца, от блеска огней, я казалось, еще больше опьянела. Так и тянуло глупо хихикнуть.
– Прости, – опять извинился Хоук, а потом поморщился так, будто лимон съел. – Дела плохи. Совсем крыша поехала.
И, прервав танец, он сгреб меня в объятия и прошептал на ухо:
– Может сбежим от этой парочки… куда-нибудь?
Мне было отчаянно лень куда-то идти. И я хотела музыку. И Хоука!
Тооочно! Я же хотела поговорить с ним о чем-то серьезном... о чем, только? Дурная голова.
Я, чуть привстав на цыпочки, легонько куснула его за ухо. Шепнула:
– Давай... Только, чтобы там тоже было красиво! И пели. Но только так... быстро. Теперол.....телепортируй нас.
– А… без проблем, – ответил Хоук. – Красиво, пели… щас… пара минут...
Сверкнуло. Руки Хоука вдруг куда-то пропали, а я оказалась в незнакомом темном помещении. Холодно. А еще здесь что-то очень громко гудело. Такой звук издают провода высокого напряжения и трансформаторные будки.
– Эй! – возмутилась я. – Просила же красиво и музыку… Хоук?
Никто не откликнулся.
– Скажи, что это просто тупая шутка, а не ты промахнулся спьяну и не доставил меня черт знаете куда?! – простонала я.
Ничего кроме тревожного гула. Вот подстава! Прибью этого придурка. И Кешу заодно, все с его шуточек началось.
Так, спокойно. Я же это... маг. Значит могу зажечь свет. Только вспомню как это делается, шарики эти светящиеся.
Чтобы лучше вспоминалось, я села на пол. Такой холодный пол, чуть липкий и, кажется, пыльный. Но в принципе удобный. Ой-ей, как бы мне не заснуть, а сосредоточиться. Попытки этак с десятой я, наконец, сотворила маленького, размером в теннисный шарик размером, магического светлячка. Только светил он почему-то зеленым. Ну хоть так. Я попыталась разглядеть, куда это меня занесло.
Похоже на какую-то пещеру, только пол деревянный. Неровные каменные стены уходили далеко вверх, обнаружить, где тут дверь в тусклом свете не удавалось. В самом центре находился огромный сросток кристаллов, поблескивающих голубым и фиолетовым. И от них, словно корни, по полу и стенам тянулись полупрозрачные нити – прислушавшись, я поняла, что именно от них идет неприятное гудение.
Что это еще за фигня такая? Я осторожно, стараясь не наступить на эти подобия проводов, подошла ближе к кристаллам... Что-то я такое слышала на нуднейшей истории нашей Академии – даже шутливые или кровавые рассказы Вальдора, не могли спасти от