Я заматывался в штору, залезал под диван, прятался в туалете, в шкафу, но всё это было не то. В противном случае коварная месть не то что могла бы не состояться, наоборот – я мог выглядеть ещё смешнее, чем в последнюю нашу встречу. В смысле – когда я предлагал выйти за меня замуж.
Нужно было более эффектное появление. Спрятаться у меня было особо некуда, все возможные места я уже обнюхал сто тыщ мильонов раз. Я снова осмотрел свою комнату, поднял голову на потолок и присмотрелся к люстре.
Свет ведь будет выключен, первая зашедшая его включит и не сразу обратит внимание на детали. Она только увидит меня якобы повешенным и заорёт. Ну вот, вот оно! Вот оно!
Я начал поиски верёвки.
Ну заорёт она. А когда вторая придёт, что мне делать? Договариваться с каждой пришедшей, чтоб подыграли следующей? А может, вместе сразу четыре придут. Ещё неизвестно, какая у них будет реакция.
– Можно накинуть петлю на крепление люстры, – рассуждал я про себя, осматривая свой осветительный прибор, наматывая верёвку на свою руку и снова её разматывая. – Я вставлю шею в петлю и, как только дверь начнёт открываться, слегка присяду, чтобы создалось ощущение, что я мёртв. Можно даже язык высунуть и штанину намочить…
Да! А листок оставить на полке возле двери – вместо предсмертной записки. Только вот если люстра плохо закреплена, я упаду ведь. А с другой стороны – она может быть настолько хорошо закреплена, что троих сможет выдержать. И если так, я ещё своих баб на ней смогу покатать. Даже на дверных ручках умудряются вешаться.
Поставив стул прямо под люстрой, я привязал к ней верёвку с петлёй. Затем выложил листок на полку и вернулся в комнату. Часы показывали без пяти минут шесть. Я сильно волновался и жалел, что не придумал это раньше, потому что тогда я бы мог попробовать и отрепетировать всё как следует.
Я взглянул ещё раз на часы, задержал дыхание и перестал шевелиться. Через полминуты на лестничной клетке послышались шаги. Я быстро выключил везде свет, шустро запрыгнул на стул, забыв намочить штанину, влез в петлю и, не удержав равновесие, начал заваливаться на бок.
Стул подо мной зашатался и упал. Я повис на своей удавке, хватая руками петлю, пытаясь не дать ей затянуться.
В подъезде послышались голоса – пришли соседи. У меня зазвонил домашний телефон. Я барахтался, вися на своей люстре, пытаясь нащупать ногами что-нибудь твёрдое, и одновременно старался раскачиваться, чтобы своей массой вырвать люстру с корнями и упасть вместе с ней или чтобы она упала вслед за мной на меня – не принципиально.
– Привет, это Артём! Я сейчас либо очень занят, либо меня нет дома. Если что-то срочное, вы можете оставить своё сообщение после сигнала, – заговорил мой автоответчик.
– Артём, привет! Это Жанна. Мне очень жаль, но я сегодня не смогу к тебе зайти. Но я очень хочу тебя увидеть. Зайду завтра, не сердись. Выздохавливай, – изобразила она картавую дуру-француженку и хихикнула. – Целую.
– Хааааааааааааа, – еле слышно выдохнул я, высовывая язык, болтая ногами. Больше я ничего сказать не мог.
Через несколько секунд телефон зазвонил снова. Я его уже не слушал, я терял сознание, думая, что я очень плохой стратег, а люстра прикреплена на совесть.
Мне стало не по себе, оттого что мой план, возможно, не сработает совсем, и я почувствовал:
злость – потому что у меня никогда ничего не получается сделать так, как я хочу;
страх – все всё поймут неправильно;
веселье – ну я и лох, так облажался;
обиду – тупые бабы, хоть бы раз сделали что-нибудь так, как их просят;
сожаление – я даже ни разу никому не соврал о том, что люблю…
Последнее, что я почувствовал, – я наконец-то почувствовал.
При мне автоответчик записал ещё четыре сообщения.
Неконец
Не в ролях:
Артём – Ревдит Иванов
Наташа_один – Райтия Петрова
Наташа_два – Волга Глебова
Наташа_три – Гипотенуза Гранатова
Жанна_один – Турбина Иккова
Жанна_два – Изумруда Григорьева
Маша_один – Владикатра Питекантропова
Маша_два – Нинель Игнатова
Маша_три – Роблена Ремизанова
Маша_четыре – Радиана Прохорова
Алеся – Гвоздика Фёдорова
Мачеха Артёма – Дрезина Алексеева
Папа Артёма – Гласп Попов
Друг Артёма – Догнат-Перегнат Петухов
Жанна Алевтиновна – Глафира Кузнецова
Три Маши, которые не дали, – Маша Д., Маша Л., Маша А. (дрочи левой активнее)
Наша дорогая учительница – Алгебрина Углова
Не в эпизодах:
Кондрат, Потап, Тмаара, Атху, Акакий, Мама Артёма, мент поганый, первый «вэ» и др.
сцена после титров– Он мне предложил выйти замуж.
– И мне.
– Мне ещё предложил детей нарожать.
– Мне тоже.
– Ага.
– Да-да, мне тоже предложил, так по-дурацки.
– Да уж, это точно.
– Сказал: «Эй, Наташка, а выходи за меня замуж, детей нарожаем».
– Ха-ха-ха, мне точно так же сказал.
– Да, и мне, у тебя классно получилось его изобразить.
– Я отказалась.
– Я тоже отказалась.
– А я хотела сначала согласиться, но он такой дурак. И я не смогла ему признаться, что замужем. Сказала, что у меня есть парень.
– Да правильно, на фиг он нужен. Я тоже отказалась и показала кольцо.
– И я кольцо показала.
– Ха, я тоже достала из сумочки и надела на палец.
– Мне вообще сложно представить бабу, которая бы согласилась выйти за него замуж.
– Да их в природе не существует. За таких дебилов не выходят.
– Да ну, ещё не за таких выходят, просто он странный.
– Да он больше тупой, чем странный.
– Ну так, да, туповат. Но зато в постели хорош.
– Оооо, согласна.
– Он подарил мне с неба звезду. Ха-ха-ха.
– Ха-ха-ха.
– Ха-ха-ха-ха.
– Ха-ха-ха.
– Хе-хе-хе-хе.
– Ха-ха, это его единственное положительное качество.
– Да, молодец, Наташка. И правда, как вибратор – работает на износ.
– Ха-ха-ха.
– Я же говорила, что он не только на блондинок ведётся.
– Неудивительно, что он меня даже не вспомнил, когда мы случайно встретились.
– Зато теперь долго не забудет.
– Кстати, а мне он ещё дал ключ от своей квартиры.
– Да, мне тоже, припёрся на работу, изображал из себя больного.
– Лично я не очень поверила, что он заболел.
– Неубедительно сыграл.
– Мне тоже ключ дал от своей квартиры.
– Он всех пригласил к себе в среду в шесть?
– Да!
– Да!
– Да, и сказал, чтоб я сама открыла дверь.
– Да! Мне так же сказал.
– А меня пригласил на без двадцати шесть. Это он так намекнул, что я всегда опаздываю, что ли?
– Меня – без десяти шесть.
– А меня – в пять минут седьмого.
– Ха!
– Да! Ну что уж там, плохой стратег – хороший ё…
– Фу, Жанна!
– А что я такого сказала? Я молчу.
– Хе-хе-хе, и я молчу.
– А давайте придём все вместе и завалимся к нему, весело обсуждая его член.
– Ха-ха-ха.
– Да ну, это некрасиво.
– Давайте лучше зайдём, прикинемся незнакомыми и начнём кричать на него, что он бабник.
– Ой, да ну.
– А давайте вообще не пойдём!
– Давайте!
– А давайте все ему позвоним ровно в шесть и скажем, что мы сегодня не можем прийти.
– Да, давайте, – сказало девять голосов.
Или восемь?
2010 год
Не прислоняться
Сегодняшний рабочий день был тяжёлым и очень нудным. Тянулся еле-еле и даже не думал заканчиваться.
Женя себя плохо чувствовал с первой минуты как проснулся. Слабость не давала сосредоточиться и хорошо настроиться на работу. Полдня в его голове вертелась только одна мысль: «Не выспишься – весь день ходишь как зомби, переспишь – всё равно лицо какое-то кривое».
Вялое состояние не отпускало. Сегодня он работал вечером.
Как только он заступил на смену, мысль о «не выспишься/переспишь» сменилась на «поскорее бы домой».
Рабочее время тянулось медленно, и всего лишь за несколько часов до окончания своей смены Женя сбил человека.
Женя работает машинистом электропоезда в метро. Ему двадцать один год.
Он ничего не мог поделать. Вялое состояние сменилось шоком, а в голове сразу же повис вопрос: «Почему именно я сбил этого человека?»
– Ну вот, теперь можно и мне начинать рисовать звёздочки на двери кабины, – еле слышно пошутил Женя.
У отца Андрея были кавказские корни. Андрею они тоже достались, но это было заметно только внешне. Фамилия, имя и отчество у него были русские, как и он сам, а на родине папиных предков Андрею быть не доводилось, равно как и его папе.
Сегодня он с отцом ехал домой с дня рождения родственника. Там они хорошо выпили, но, покинув место веселья, останавливаться не собирались – по дороге к метро взяли ещё две бутылки водки. Ехать нужно было с одного конца немаленькой ветки на другой.
Войдя в метро, они сразу же начали привлекать к себе внимание масс, напролом пройдя турникет.