Читать интересную книгу Археология и естественнонаучные методы. Сб. статей - Е. Черных

Для более или менее надежной датировки поселений, конечно же, эффективны лишь значительные по своему числу серии хронологических определений; единичные анализы могут дать лишь слабый и не всегда надежный ориентир для определения исходного возраста селищного памятника. Данное утверждение особенно справедливо для многослойных поселений типа переднеазиатских или балканских теллей, хотя и для однослойных селищ Северной Евразии сформулированное требование также является весьма желательным. Конкретное число хронологических определений зависит, в первую очередь, от характера памятника, охвата вскрытой раскопками площади, наличия разновременных слоев и комплексов и т. д.

Обыкновенно археолог-исследователь ставит перед собой задачу не только определить истинный возраст селища в целом, но обозначить также и хронологические рамки последовательных фаз (этапов, ступеней) функционирования поселка, выявленных им на базе стратиграфической документации. Ведь очерчиванию граней абсолютного возраста памятника всегда предшествует создание относительной хронологии важнейших его деталей.

Решение первой части задачи чаще всего не представляет существенной методической сложности при условии надежно проведенного отбора проб и наличия представительной серии датировок. Однако вторая часть задачи, связанная с установлением хронологических рамок отдельных этапов древнего поселка, к сожалению, очень часто сталкивается с почти неразрешимыми трудностями. Различия в относительном возрасте сооружений этих фаз, столь хорошо заметные при стратиграфических наблюдениях, как бы нивелируются и сходят на нет при создании общей хронологической картины для памятника (более подробно об этом см. в упоминавшейся выше статье Е.Н. Черных и И.М. Мартинес-Наваррете).

Коснемся также двух примеров, связанных уже с совершенно иными поселениями — огромными жилыми холмами (теллями) южной половины Евразии, где в свое время велись раскопки весьма мощных слоев разных периодов раннего бронзового века. Один из этих поселков-теллей — Эзеро — расположен в Южной Болгарии, другой телль, именуемый Демирджи-хюйюк, высится на северо-западе Малой Азии (Анатолии). В каждом из них стратиграфические наблюдения привели к выделению вполне четких хронологических фаз и этапов. И если для Эзера слой ранней бронзы был равен 3–3,5 м, то в Демирджи мощность слоя достигала уже 9 метров! Каждое из этих поселений обеспечено весьма значительной серией радиоуглеродных дат: 50 определений для Эзера и 66 — для Демирджи (Черных Е.Н. и др., 2000. С. 62–66, 70–74. Табл. 5-А и 5-В. Табл. 7-А и 7-В).

В обоих случаях (рис. 16 и 17) мы сравниваем между собой уже не отдельные даты, но суммы вероятностей для соответствующих групп датированных образцов. Сопоставляются между собой нижние — и стратиграфически более ранние — пачки слоев из телля Эзеро (фаза А) и из Демирджи (слои С-Е) с верхними или же более поздними слоями тех же поселений Эзеро (фаза В) и Демирджи (слои Н-М). Однако полученная картина в обоих параллельно сопоставляемых примерах совершенно единообразна. Заметных и значимых различий между блоками ранних и поздних дат как для этапов Эзера, так и для фаз Демирджи не выявлено. При объяснении выявленных фактов в первую голову мы можем принимать во внимание лишь недостаточную «разрешающую» способность метода. Видимо, эта специфика начинает проявлять себя особенно заметно на слоях едино-культурных, там где поселение непрерывно функционировало в течение долгих столетий: Эзеро — от 600 до 700 лет, Демирджи — примерно от трех до четырех столетий. Стало быть, и здесь нам приходится ориентироваться лишь на суммарную картину возраста раннебронзовых напластований для обоих теллей.

Совершенно иначе может выглядеть картина в случае датировки разнокультурных слоев, тем более, когда это обусловлено более или менее длительным перерывом в функционировании телля. Тогда различия в хронологических рамках блоков датирующих определений предстают вполне наглядно. Отличный пример тому являет легендарная Троя. Слои эпохи ранней бронзы (Троя I) представлены 29 датами. Их перекрывают сооружения среднебронзового века, с которыми связаны получившие мировую известность богатейшие коллекции троянского золота (Троя II–IV); к этим слоям относятся 37 датировок[18]. Сравнение обоих блоков по сумме вероятностей (рис. 18) говорит уже о существенной разнице между ними. При учете вероятности в одну сигму XXV столетие до нашей эры становится их разделительным рубежом.

Датировка археологических культур и их общностей

Понятие культуры служит, пожалуй, наиболее распространенным, и общеупотребительным в археологической науке подразделением. Чаще всего под культурой понимается специфический и отличающийся от соседних комплекс материально выраженных признаков. Эти признаки отражают реальность всех сторон бытия конкретного древнего общества. Непрерывность существования и территориального распространения ее памятников являются непременными чертами культуры. К последнему необходимо добавить также, что хронологические и пространственные рамки культуры всегда лимитированы[19]. В последние десятилетия в археологическую практику вошло выделение блоков родственных, близких по комплексу культур, получивших наименование культурно-исторических общностей.

Выявление хронологических граней археологических культур и их общностей не может опираться на единичные радиоуглеродные даты; все попытки такого рода, как правило, ведут к более или менее грубым ошибкам. Совокупность хронологических определений для отдельной культуры в целом вряд ли может опускаться ниже предела в 25–30 датировок[20], то есть должна находиться в границах определяемых статистикой больших чисел.

В качестве примера мы обратимся к трем последовательно сменявшим друг друга культурно-историческим общностям южной половины Восточной Европы. Их памятники были распространены в степной и лесостепной зонах этой части континента от Северного Причерноморья вплоть до бассейна Волги. Все они датируются эпохой раннего металла, но относятся к ее разным периодам. Медный век представлен блоком наиболее древних здесь «докурганных» культур степных оседлых скотоводов, где кроме могильников представлены также и поселки. Два других блока также скотоводческих культур относятся уже к курганным культурам эпохи бронзы. Раннебронзовый век характеризует так называемая «ямная» общность, в которой селища почти неизвестны. Период средней бронзы представлен так называемой «катакомбной» общностью, где кроме курганных могильников встречаются также и поселения.

Сопоставляются между собой суммы вероятностей, рассчитанные для каждого из блоков культур (рис. 19). Полученная картина представляет немалый интерес по ряду аспектов. Во-первых, график распределения вероятностей для культур медного века отчетливо двухвершинный, что заставляет предполагать в данной выборке смешение, по крайней мере, двух совокупностей датировок, относящихся к разновозрастным культурам в рамках исследованного блока. Правда, для уверенного вывода представленная выборка радиоуглеродных дат пока что невелика и, конечно же, требует значительного расширения. Во-вторых, последовательная смена одного блока культур другим совершенно не соответствует «равномерно-правильному» ритму: характер последнего неровный и как бы «рваный». Если исходить из порога вероятности в одну сигму, то разрыв между культурами медного века, с одной стороны, и раннебронзового — с другой, достигает впечатляющего значения в тысячу лет. Однако сопоставление следующей пары — общностей раннего и среднего бронзовых веков — картину меняет на прямо противоположную. Здесь разрыв не только отсутствует вовсе, но датировки в пределах 68 % вероятности перекрывают друг на друга на широкой пятисотлетней полосе в 2600–2100 гг. до н. э.

По всей видимости, выявленная ситуация имеет под собой некую реальную, но ныне не вполне ясную для нас основу. Объяснения ей следует искать либо в сфере неких космических метаморфоз, повлекших за собой резкие изменения в концентрации 14С для хронологического отрезка, совпадающего в основном с V–IV тыс. до н. э., либо понимание этой проблемы таится в характере исторических процессов, протекавших в указанные тысячелетия на широких пространствах Восточной Европы. Каких либо заметных катаклизмов космического свойства, отразившихся на характере калибровочной кривой в интересующий нас отрезок времени, нам не известно. Следовательно, поиск ответов на вопросы обнажившейся проблемы следует вести в сфере чисто исторических событий (Черных Е.Н., 2001. С. 301–308). И это тем более, что близкие по характеру события становятся также вполне очевидными при расширении ареала исследований.