Читать интересную книгу Апокалипсис: р. от о.л. - Даниил Аксенов

  Иногда меня удивляет пофигизм некоторых личностей. Подъехали к главному входу с зажженными фарами и музыкой, ничего не проверили и направились прямо к двери как султан к своим наложницам. Или эти двое ни о чем не знали? Тогда будет жаль. Черномор сейчас очень зла, алтарю ее самолюбия нужны жертвы.

  Мужики, громко переговариваясь, подошли к дверям, открыли замок и сразу же стали похожими на молодые дубки, павшие под ударами опытных лесорубов.

  - Тащите их внутрь, - раздавался зловещий речитатив Черномора. - Здесь есть комната без окон? Туда!

   В моей закостеневшей душе шевельнулось подобие жалости. Черномор владеет ножом лучше всякого мастера резьбы по дереву. В том смысле, что она может снимать очень тонкую стружку.

  - Кляпы! Где кляпы?! - наша девочка не унималась. Дело требовало моего вмешательства. Нормальный допрос начинается с вежливых фраз, плавно переходящих к угрозам и только потом к кляпам.

  Я оставил Стаса наблюдать за окрестностями и протиснулся в большой чулан, размерам которого мог бы позавидовать зал в хрущевке.

  Мужики сидели у стены, опираясь на скованные наручниками руки. Их головы соприкасались с раскачивающимися красными авоськами, наполненными луком и чесноком. Неприятное соседство. Я бы постарался такого избежать, но мужики сидели тихо, не сводя глаз с очаровательной брюнетки, успевшей снять каску. Ее нежные ручки поигрывали ножом с ловкостью циркового фокусника, а тронутые поволокой чудесные глазки смотрели на пленников так, как фермер смотрит на старую курицу, переставшую нести яйца. Наша девочка отошла к двери, но уже видно, что она успела показать свою хватку - по шее одного из мужиков стекала струйка крови.

  Я демонстративно встал между Черномором и ее жертвами.

  - Ты кто? - мой палец прицелился в грудь мужика справа.

  - С-Сергей...

  - А ты? - палец сместился влево.

  - Автандил!

  Невероятно.

  - Знаете Влада?

  Молчание было ответом. Пленники лишь переглянулись, качнув бородами и врезавшись лбами в лук.

  - Запомни наконец, что кожа легче снимается со спины, - сказал я, обернувшись к Черномору. - А не как ты в прошлый раз - с лица.

  Наша милая девочка и бровью не повела. Она пошла мягко, словно рысь, игриво пуская ножом мне в глаза блики от лампочки. Выражение лиц пленников заслуживало самого пристального внимания. Оно улучшалось, облагораживалось с каждым шагом Черномора. Первый шаг - недоверие, второй - проблески понимания, третий - сосредоточение, четвертый - просветление, мудрое и чистое, как весенний горный ручей.

  - Знаем! - на последнем, пятом, шаге выпалил Сергей.

  Через десять минут мы отбывали, оставив спеленатых пленников на полу. Их потом заберут менты, которым позвоним. Пусть шьют им, что хотят, - пособники Влада не должны оказаться на свободе, пока все не закончится. Наша организация традиционно дружит со спецслужбами.

  Мы снова в машинах и снова летим по пустынным дорогам. Мне всегда нравилась ночная езда, но не в этот раз. Впереди - мой бывший коллега, воскресший, изменившийся. Шеф сказал, что его можно убить, и у меня уже были кое-какие соображения насчет того, что с ним произошло. Влад действительно располагал логовом, о котором мы не знали. Эти двое мужиков в трениках - его двоюродные братья. Влад появился в логове в бессознательном состоянии и они, в отсутствие инструкций, решили забрать вещи из прежнего дома. Думали, что успеют, если поторопятся.

  Логово не очень далеко от нас. Все было расчитано. Влад наверняка уже давно готовил свое воскрешение. Здесь не обошлось без помощи того самого манускрипта в сейфе, к которому заместитель шефа имел доступ.

  На этот раз Миша остановился слишком уж далеко от цели. Машины были брошены и мы пошли гуськом по высокой траве, нежно обнимающей наши грубые ботинки.

  Забор был основателен - кирпичный, метра в два высотой, ворота железные, прочные. За ними виднелся дом - типовой двухэтажный проект с балконом под зеленой крышей и большими окнами. Двор, освещенный фонарем, мне сразу не понравился, он просматривался как пустыня Каракум в полдень.

  - Обесточить! - сказал я, показывая рукой на ближайший электрический столб. Черномор уступила мне командование. И правильно - разгневанная крошка думает о мести и о предстоящем разговоре с шефом наедине. ЖЗ пока не стал выяснять отношения, но, чувствую, и Мише и его пассии в конечном итоге не поздоровится.

  Стас полез на столб, а мы рассредоточились и залегли в траве вдоль забора. Свет вскоре погас, а дом наполнился суетой. Там не спали. На случай, если у них есть внутренний генератор или еще что-то в этом духе, я приказал быстро форсировать преграду.

  Теперь мы замерли вдоль стен, напоминая каменных атлантов на барельефе. Дверь скрипнула и на цивильном трехступенчатом крыльце показался один из обитателей дома - мужчина в джинсах и красном халате, из тех, которые чаще встречаются в Узбекистане, чем в Подмосковье.

  Умелые руки Миши дернули жильца за ноги, тот не стал сопротивляться и послушно завалился навзничь. Когда человек так падает, то не успевает закричать, это невозможно физически, и насчет шума я не волновался. А зря. То ли его голова оказалась слишком тяжелой, то ли крыльцо слишком звонким, но звук раздался такой, что любому сразу стало ясно: что-то плотное столкнулось с чем-то пустым.

  - Рыжий, что там? Ты в порядке? - раздался голос из глубины дома. И сразу - привычный с детства щелчок взводимого курка.

  Мне казалось, что рыжий тут - Влад, но, похоже, на это произвище нашелся более достойный претендент.

  - Порядок! - глухо ответил я. - Иди сюда. Мне помощь нужна!

  - Что? Не слышу!

  Конечно, не слышит, я ведь не собираюсь кричать, иначе он поймет, что голос-то принадлежит не рыжему, а просто какому-то брюнету, забредшему на огонек.

  Мой кашель был ответом.

  - Что с тобой? - на крыльце показался еще один тип.

  Рывок - и его голова бьется о крыльцо. Знаете что? Таким макаром мы выманим их всех!

  Но не говори 'гоп', пока не пройдешь через кирпичные стены. У всякого плана есть изъян и сейчас он предстал в облике молодой женщины, выбежавшей наружу с криком:

  - Витя! Витя!

  Ну что за народ? Кто же посылает женщин на поиски? Или настоящих мужчин в этом доме уже не осталось?

  Миша решил сыграть в галантность. Он не стал дергать девушку за ноги (неплохие, надо сказать), а сгреб за талию, намереваясь зажать рот рукой. Ошибка! Еще одно доказательство того, что мой друг не умеет обращаться с женщинами. Громкости ее визга позавидовал бы гудок теплохода, готовящегося столкнуться с баржей.

   'Придушить! - тут же возникла мысль.- Немедленно придушить!'

  Все-таки правда, что друзья часто думают одинаково. Миша схватил барышню не только за рот, но и за шею. Звук затих, но поздно. В окнах замелькали лучи фонарей, заклацали затворы... там что, целый взвод?

  Кто-то высунулся из окна второго этажа, сжимая в руке пушку. Черномор не стала ждать. Выстрел - и голова задумчиво повисла, любуясь красотами ночи.

  Миша бросил полупридушенное тело и метнул в окно гранату со слезоточивым газом. Самое время надеть хобот и притвориться слоником.

  В окнах зажегся тусклый свет. Там все-таки был электрогенератор.

  Из двери выползал легкий белый дым. Еще пара гранат в окна и можно напрашиваться к хозяевам на чаепитие.

  Мы нырнули в облако слезоточивого газа как в плотный утренний туман. Жильцы дома оказались не готовы к таким гостям, но я не стал упрекать их в негостеприимстве. Они выворачивались наизнанку, содрогаясь в кашле и размазывая сопли по лицу. Не бойцы. Мой наставник говорил: 'Проснулся утром - сними противогаз, вдохни свежий воздух полной грудью и снова надень'. Это он так шутил, но кое для кого его дурацкие шутки очень пригодились бы.

  Мы разоружали народное ополчение и бегали по дому со скоростью зайцев. Нам нужен был Влад.

  Я распахивал двери, дверцы шкафов, врывался в комнаты, но безрезультатно. Мне попадались лишь сжавшиеся фигуры, я только иногда нагибался и поднимал их пушки, чтобы сложить у ног Стаса. Влада среди жертв газа не было.

  Минут через пять понял, что мы погорячились. Надо бы хоть кого-то допросить, но жильцы этого дома сейчас способны только рассказать, что ели на ужин. Точнее, показать.

  Однако судьба вскоре сжалилась над бегающим мной. Я только собирался в очередной раз промчаться по залу, как заметил, что большая темно-желтая книжная полка крепилась к потолку и полу на каких-то странных железных планках. Может быть, конечно, так и надо крепить огромные полки, я не плотник, чтобы судить, но что-то эти планки мне показались слишком уж подозрительными.

   Шкаф стоически выдержал мой фирменный удар ногой. Портить приклад винтовки не хотелось, поэтому я попробовал снова. Или газ подействовал и на меня или полка немного сдвинулась.