– Мы еще ждем багаж? – спросил меня Фокс.
– Нет, – ответила я. – Мы же завтра улетим домой, если я правильно понимаю?
– Так задумано, – ответил он, но лицо его осталось недовольным, будто он все еще не отошел от конфликта с Франклином.
– Тогда мы готовы.
Он улыбнулся – по-настоящему.
– Женщина, путешествующая налегке, – это редкость.
– Сексист! – ответила я.
Он наклонил голову:
– Прошу прощения, вы правы. Примите мои извинения.
– Я не в обиде, – улыбнулась я.
Вслед за ним мы вышли на улицу, где ждали две машины. В одной сидели еще два агента, другая была пустой и ждала нас. Фокс обернулся ко мне через плечо:
– С этими новыми правилами даже ФБР не оставляет припаркованные машины без присмотра.
– Приятно слышать, что новые правила касаются всех, – ответила я, просто чтобы что-нибудь сказать, а не потому, что мне это было интересно.
Мне хотелось оглянуться на Мику – и я боялась. Боялась, что, если я ему слишком много сейчас уделю внимания, он сорвется или подумает, что должен объясниться при всех. Конечно, если я на него не буду смотреть, он может решить, что я на него злюсь, что он мне раньше не рассказал. Но... а, черт бы все побрал!
Мы притворяемся, что он всего лишь мой ассистент. Если держать его за ручку или поцеловать, это вскроет нашу ложь. Или даст Франклину еще больше причин думать, что я сплю со всеми подряд. Я ведь не подумала, что значит представить Мику как моего ассистента. И вообще не продумала все до конца, надо признаться. В свое оправдание могу сказать, что у меня не было времени состряпать хорошее объяснение, зачем мне с собой бойфренд. Слово "ассистент" в тот момент показалось хорошим выходом.
Я сделала единственное, что могла в этот момент, чтобы его поддержать, не ломая образ ассистента: потрепала его по плечу. Это немного, но я была вознаграждена улыбкой, будто он понял, через какие упражнения ментальной гимнастики мне пришлось только что продраться. Может, и действительно понял.
Фокс вел машину, Франклин сидел рядом. Мика, кейс с документами и я расположились на заднем сиденье. Вторая машина пристроилась за нами, как только мы двинулись.
– Забросим вас в мотель, – предложил Фокс.
Мика перебил:
– Вообще-то я заказал нам номер во "Временах года".
– Господи! – ахнул Франклин.
– ФБР не оплатит счет из "Времен года", – предупредил Фокс.
– Мы этого и не ждали, – ответил Мика.
Я сидела, ломая голову, с чего это Мика сменил гостиницу, и тут до меня дошло, что Фокс сказан "мотель". Ага. Мика, конечно, хотел для нашего первого раза вдвоем местечко получше. Логично – но почему от этой мысли судорогой стянуло желудок? Чего он ожидает от нашей первой ночи наедине?
– Вы и в самом деле собираетесь допустить, чтобы она привлекла к делу гражданского?
Фокс посмотрел на Франклина. Даже с заднего сиденья было видно, что взгляд этот далек от дружелюбного.
– Агент Франклин, я настоятельно предлагаю вам этот вопрос более не поднимать.
– Боже ты мой, да что вы все в ней находите? Она хлопает этими карими глазюками, и все тут же отворачиваются в сторону, пока она нарушает десяток правил и сам закон, который мы клялись поддерживать, гнет под себя! – Он обернулся на сиденье, насколько позволил ремень безопасности. – Как вы это делаете?
– Франклин! – предупредил его Фокс.
– Нет, ничего, Фокс. Если мы сейчас этого с агентом Франклином не утрясем, то дальше не сможем вместе работать. Правда, агент Франклин? – И у меня тоже голос не был особенно дружелюбным. – Вы хотите знать, как я это делаю?
– Да, – ответил Франклин. – Хочу знать.
– Я знаю, что вы думаете. Вы думаете, я со всеми трахаюсь. Но с Фоксом мы ни разу раньше не встречались, так что здесь не может быть этот случай. И сейчас вы ворочаете мозгами, пытаясь понять, как это.
Он посмотрел хмуро.
– Когда вы думали, что все дело в сексе, просто бабенка спит со всеми, кто способствует ее карьере, – это вас устраивало. А теперь – теперь вы просто не понимаете.
– Да, – ответил он. – Не понимаю. Фокс – самый жуткий буквоед из всех агентов, с которыми я работал, и он вам позволяет тащить в дело штатского. Очень на него не похоже.
– Этого штатского я знаю, – сказал Фокс. – И в этом вся разница.
– Он был жертвой насильственного преступления. Ну и что? Вы его знали... когда это было?
– Девять лет назад, – ответил Фокс. Темные глаза его не отрывались от дороги, руки спокойно лежали на руле.
– И вы не знаете, что он сейчас собой представляет. Девять лет – это долго. Он же тогда был подростком!
– Ему было восемнадцать, – ответил Фокс старательно не проявляя никаких эмоций.
– И вы не можете знать, кто он сейчас. Вполне может оказаться преступником.
Фокс покосился в зеркало заднего вида:
– Ты преступник, Мика?
– Никак нет, сэр, – ответил Мика.
– И все? – У Франклина был такой вид, будто он сейчас накрутит себя до истерики – или до апоплексического удара. – Вы его спрашиваете, не преступник ли он, он отвечает, что нет, и вас это устраивает?
– Я видел, после чего он выжил, а вы не видели. Он отвечал на мои вопросы, когда вместо голоса у него был ржавый напильник, потому что убийца выдрал ему глотку когтями. Я в Поддержке Расследований проработал пять лет, и то, что видел тогда у него, – это был один из худших случаев. – Ему пришлось ударить по тормозам, чтобы не въехать в неожиданно остановившийся перед нами поток машин. Мы все свели очень близкое знакомство со своими ремнями безопасности, и Фокс продолжал: – Он вам не должен ничего доказывать, Франклин, а мне он уже доказал все, что мне нужно. И вы оставите в покое его и маршала Блейк.
– И вы даже не хотите узнать, зачем он здесь? Зачем она привезла его с собой? Идет расследование дела, а он может оказаться даже репортером!
Фокс глубоко, долго и шумно вздохнул:
– Я позволю вам задать им этот вопрос, только один раз, а потом вы оставите эту тему, Франклин. Оставите, пока я не начал лучше понимать мотивы, по которым Брэдфорд добился вашего перевода.
Это на пару секунд заставило Франклина замолчать. Машины впереди медленно поползли вперед – кажется, мы попали в заторы часа пик. Сперва я подумала, что угроза заставила Франклина отступить, но он был слеплен из более крутого теста.
– Если он не аниматор и не ликвидатор вампиров, то в чем он вам ассистирует, маршал Блейк?
Ему почти удалось убрать сарказм из обращения "маршал Блейк".
Франклин меня достал, да и врать я не очень хорошо умею. Спала я меньше двух часов, а потом пришлось лететь на самолете. И потому я сказала правду, чистую и абсолютную правду.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});