— Вы рассказали ей об Эйдане? О том, кто он такой?
— Рассказал, — он потёр седую щетину, покрывавшую его челюсть. — Она сказала, что не удивлена.
— Правда?
— Похоже, у него было помещение в подвале, которое запиралось изнутри. Своего рода бункер. И там были царапины на стенах. Когда она спросила его об этом, он сказал, что там он держал собак, которые ещё не были приучены к дому. Она, конечно, ему не поверила, так как это помещение запиралось изнутри, но тогда она думала, что он использовал его как камеру пыток.
Моё сердце сжалось от ужаса.
— Вы думаете, — я понизила голос, — что он мучил людей?
Фрэнк покачал головой, и его копна седых волос затрепетала вокруг лица.
— Думаю, он использовал это помещение, когда ему нужно было перевоплотиться. Даже когда в его организме был Силлин, полнолуние могло заставить человека в расцвете сил начать перевоплощаться. Вероятно, перевоплощение было не полным, но части его тела всё равно могли принять другую форму или изменить текстуру.
— Когда я была в Лос-Анджелесе, полнолуния на меня не действовали.
— Ты была за тысячу миль отсюда. Его стая была от него всего в сотне миль. Он мог чувствовать их влияние. В любом случае, — он постучал по капоту машины, — я уверен, что тебе уже пора.
Я открыла дверцу, но прежде чем забраться внутрь машины, спросила:
— Думаете, я права, Фрэнк? Насчёт жульничества Кассандры?
— Надеюсь, что это так. Но если это не так, я надеюсь, что у Лиама хватит сил победить её, потому что альтернатива… — он вздрогнул. — Я бы предпочёл её не рассматривать.
* * *
После того, как Лиам бросил вызов Кассандре, я сказала ему, что он импульсивен и безумен, но разве я не была такой же? Считать, что я могу спасти его, было безумием. По правде говоря, я даже не желала смерти Кассандре Морган, но, поскольку только один лидер мог выйти из дуэли с нетронутым сердцем, я была готова сделать всё, что в моих силах, чтобы этим человеком оказался Лиам.
Я прибавила громкость автомобильной стереосистемы, чтобы заглушить непрекращающуюся болтовню у себя в голове. Не говоря уже о том, что у меня свело живот от напряжения, вызванного всеми этими мыслями.
Я прижала руку к своему пупку, остановившись на красный свет светофора, затем оглядела улицу в поисках места для парковки, но потом забыла и о парковке, и о пульсации в животе, и о Кассандре Морган. Напротив меня на перекрестке остановился чёрный пикап, за рулём которого сидел мужчина, который всё ещё не ответил на моё текстовое сообщение.
Его пристальный взгляд встретился с моим. Это произвело на меня настолько сильное впечатление, что у меня перехватило дыхание, а сердце заколотилось.
Прошёл всего день с тех пор, как я видела его в последний раз, и всё же часы, которые мы провели порознь, показались мне более долгими, чем все те годы, что мы были разлучены.
Я наблюдала за тем, как он смотрел на меня, и задавалась вопросами: «о чём он сейчас думает?» и «остановится ли он, чтобы мы могли поговорить?». Я представила, как выхожу из фургона и направляюсь к его машине. Я представила, как стучусь в его окно…
Громкий гудок заставил меня резко нажать на педаль газа. Я вырулила на перекресток, даже не проверив, загорелся ли зелёный свет, а потом проехала мимо машины Августа, но он больше не смотрел на меня. Он смотрел прямо перед собой, как будто меня здесь не было. Я немного дёрнула руль, и машина позади Августа начала сигналить. Я крутанула руль обратно и вернула фургон на законную полосу, после чего включила поворотник и прижалась к обочине, чтобы отдышаться.
К моему дыханию примешался аромат «Олд Спайса» и опилок, которые всегда прилипали к его коже.
Конечно, мне почудился его запах — мои окна были закрыты. Тем не менее, я продолжала делать глубокие вдохи, как будто, если бы мне удалось заполнить его запахом свои лёгкие, я смогла бы поймать этого мужчину.
К сожалению, так это не работало.
Единственное, что я могла сделать, это натянуть нашу связь, но в последний и единственный раз, когда я попыталась это сделать, она только пощекотала Августу живот. Однако когда он сделал это со мной, он смог сдвинуть моё тело с места.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Некоторые вещи были такими несправедливыми.
Мэтт сказал, что Август поймёт, но Мэтт ошибся.
Я схватила телефон и напечатала: «Поверни назад. Позволь мне объяснить».
Мой большой палец завис над значком отправки. Я нажала на экран телефона прежде, чем я успела бы струсить. Телефон задребезжал у меня в руках, и я ждала, что Август ответит, но он не ответил ни слова. Как я должна была объяснить ему всё, если он игнорировал меня? Я так сильно хлопнула по рулю, что нажал на клаксон.
— Чёрт возьми, Август, я сделала это не назло тебе!
«По крайней мере, Лиаму не о чем беспокоиться», — мрачно подумала я.
Я обхватила голову руками, пока мой череп не перестал пульсировать, а зрение не прояснилось. Мой послужной список парней был таким жалким — четыре дня с Лиамом, одна ночь с Августом. Со мной было что-то не так? Прежде чем вернуться в лёгкий утренний поток машин, я взяла телефон и отправила свой вопрос Саре на тот случай, если она встанет с постели до полудня.
К тому времени, как я нашла место для парковки, мои руки всё ещё дрожали. Я подумала о маминой теории о том, что если достаточно долго думать об одной вещи, она затмит все остальные. Хорошая новость на сегодняшний день заключалась в том, что адвокаты должны были перестать преследовать меня, чтобы сообщить о повышении процентных ставок.
Войдя в банк, я достала чек из бумажника и разгладила его, чтобы убедиться, что чернила не выцвели за ночь, а все три нуля всё ещё были на месте. Я встала в очередь за пожилой женщиной, сгорбившейся над ходунками. Позвонки на её изогнутой спине впивались в её цветастую блузку. Она взглянула на меня через свое опущенное плечо и улыбнулась. Я тоже улыбнулась, но потом подумала, что она, вероятно, хотела улыбнуться кому-то другому.
— Ты же та девушка из гостиницы?
Моя дрожь утихла, сменившись удивлением, я напряглась. И лишилась дара речи…
— Пару недель назад ты подала мне там прекрасный завтрак. Недавно я звонила туда, чтобы забронировать столик, но мне сказали, что гостиница закрывается на неопределённый срок. Это так?
— У неё сменился…, — я откашлялась, — владелец.
— Какая досада. Какая досада. И как раз в тот самый момент, когда еда наконец-то стала вкусной. Ты случайно не знаешь, что случилось с шеф-поваром?
Я приподняла одну бровь.
— Она всё ещё в Боулдере.
— О. Как чудесно. Мой сын и его жена управляют рестораном в городе. Возможно, ты слышала о нём? «Серебряная Чаша»?
— Я не часто выхожу из дома.
— Следующий, — позвала кассирша.
Сгорбленная женщина не обратила на неё внимания.
— В общем, раньше она сама готовила, но потом слегла с чем-то под названием «алгерия» или «агора», и начала сильно утомляться. Так что они ищут нового шеф-повара. Ты случайно не знаешь, не заинтересуется ли тот шеф-повар, из гостиницы?
— Я могла бы её спросить.
— Следующий! — ещё громче крикнула кассирша.
— Отлично. Давай я дам тебе мой номер телефона.
Она начала рыться в своей сумке, и её содержимое посыпалось на пол.
Я собрала её вещи, а затем повесила сумку на ходунки.
— Дамы, я не могу тратить на вас целый день, — раздражённо сказала кассирша.
— Знаете что, почему бы мне просто не сказать ей, чтобы она позвонила в ресторан? — спросила я.
Пожилая женщина кивнула, и её тонкие седые волосы запрыгали вокруг её лица.
— Пусть скажет, что она от Шарлотты.
Кассирша кашлянула.
— Молодые всегда так торопятся, — фыркнула Шарлотта, заковыляв вперёд и царапая пол ходунками.
На секунду я подумала, что она говорит обо мне, потому что кассирша была далеко не в расцвете лет, но Шарлотта не знала меня, поэтому не могла знать, с какой скоростью я проживала свою жизнь.