Читать интересную книгу Мальчики в лодке - Дэниел Браун

И пока он лежал, больной скарлатиной, на чердаке женщины, которую едва знал, в Спокане окончательно исчезали остатки его прошлой жизни. Его мать, ставшая жертвой рака горла, лежала в одинокой, оставленной без ухода могиле, Фред уехал, чтобы закончить институт. Мечты его отца, Гарри, были разрушены, и он сбежал в канадские леса, так и не сумев справиться с тем, что он видел в те ужасные последние минуты жизни его жены. Он мог лишь сказать, что в этих воспоминаниях было больше крови, чем, как он думал, может уместиться в человеческом теле, и больше, чем он когда-нибудь сможет смыть из своей памяти.

Прошло чуть больше года, и летом 1919-го пятилетний Джо второй раз в своей жизни сел на поезд, но на этот раз он ехал на восток, к брату. С тех пор как Джо уехал в Пенсильванию, Фред окончил университет, и хотя ему был только двадцать один год, он устроился на работу школьным инспектором в городе Нецперс, штат Айдахо. Кроме того, Фред успел жениться на Телме Лафоллет, одной из сестер-близнецов, дочери зажиточных вашингтонских фермеров-земледельцев. И теперь он надеялся обеспечить своему младшему брату хоть что-нибудь похожее на тот безопасный и уютный дом, в котором оба они жили до того, как умерла их мать, а убитый горем отец сбежал на север. Когда носильщик помог Джо слезть с поезда в Нецперсе и опустил его на платформу, он едва вспомнил Фреда и понятия не имел, чего ждать от Телмы. На самом деле он подумал, что она – его мама, и ринулся навстречу, чтобы обнять ее ноги руками.

Этой осенью Гарри Ранц внезапно вернулся из Канады, купил клочок земли в Спокане и начал строить себе новое жилье, пытаясь по кускам собрать свою жизнь. Так же, как и его старший сын, он хотел жениться, чтобы из этого жилья сделать настоящий дом, и, как и его сын, нашел то, что искал, во второй из сестер Лафоллет. Сестра Телмы, Тула, в свои двадцать два была милой, стройной девушкой с миниатюрным лицом, причудливой копной черных кудряшек и очаровательной улыбкой. Гарри был старше ее на семнадцать лет, но ни его, ни ее это не останавливало. Было понятно, почему она нравится Гарри. А вот интерес Тулы к нему был гораздо менее понятным, и ее семье казался неестественным.

Вероятно, Ранц-старший казался ей фигурой романтической. Она жила далеко от города, в одиноком деревенском доме, окруженном полями пшеницы, и у нее было не так уж много развлечений, разве что звук ветра, шелестевшего каждую осень в высохших после сенокоса стеблях. Гарри был высоким и симпатичным, с горящими глазами. В то же время он был опытным, практичным и наполненным неугасающей энергией, невероятно изобретательным во всем, что касалось техники, но больше всего он казался мечтателем. В обычном разговоре он заставлял собеседника представлять воочию те вещи, о которых никто другой и помыслить не мог.

События разворачивались очень быстро. Гарри закончил постройку дома в Спокане. Он и Тула уехали в штат Айдахо, где поженились на берегу озера Кер д’Ален в апреле 1921 года, к великому неудовольствию родителей Тулы. В мгновение ока Тула стала свекровью своей сестры.

Для Джо вся эта свадебная суета означала только новое место жительства и необходимость заново адаптироваться. Он уехал из Нецперса и перебрался в дом к отцу, которого едва знал, и молодой мачехе, которую не знал вообще.

Какое-то время казалось, что все пришло в норму и вернулось в прежнее русло. Дом, который построил его отец, был большим и светлым, в нем витал приятный запах свежеспиленного дерева. На заднем дворе стояли качели с широким сиденьем, на которых все трое, он, его отец и Тула, могли уместиться и кататься теплыми летними вечерами. Он ходил в школу пешком, срезая путь через поле, где время от времени мог стащить спелую дыню, чтобы пообедать после школы. На свободном клочке земли, граничащем с их домом, он проводил долгие летние дни, выкапывая тщательно продуманные подземные тоннели – прохладные, темные укрытия от обжигающей сухой жары Спокана. И так же, как и старый дом, в то время, когда была жива его мать, новый всегда был наполнен музыкой. Гарри оставил у себя самое драгоценное сокровище Нелли – ее небольшой рояль, и ему очень нравилось садиться за него вместе с Джо и громко играть и петь популярные мелодии. Джо радостно исполнял вместе с отцом «Мы всё веселимся», «Там-парам-бурум», «Великолепна, как цветок» или любимую песенку Гарри «А у нас нет бананов».

Тула считала эту музыку, которая так нравилась Гарри и Джо, вульгарной, и ей не слишком-то приятно было иметь в своем доме рояль Нелли, так что она считала ниже своего достоинства присоединяться к ним. Она получила образование по классу скрипки и очень неплохо играла. В родительском доме ее талант так высоко ценили, что ей никогда не приходилось мыть посуду из страха, что ее нежные пальцы пострадают от мыла и воды. Тула и ее родители вынашивали идею, что однажды она будет играть в большом оркестре, возможно, в Нью-Йорке или в Лос-Анджелесе, а может, даже в Берлине или в Вене. И теперь днем, когда Джо был в школе, а Гарри – на работе, она играла по несколько часов подряд великолепные классические произведения, которые то взмывали до небес, то опускались на пыльные улицы города.

В январе 1922 года у Гарри и Тулы родился первый совместный ребенок, Гарри-младший, а в апреле 1923 года у них появился и второй сын, Майк. К тому времени, когда родился Майк, жизнь в доме семьи Ранц начала разваливаться. Время больших мечтаний проходило мимо Гарри. Генри Форд придумал, а затем внедрил на своем заводе систему производства автомобилей с движущейся линией сборки, и скоро остальные последовали его примеру. Массовое производство, дешевая рабочая сила и большой капитал стали лозунгами того времени. И Гарри оказался на стороне дешевой рабочей силы. Весь последний год он жил и работал на золотодобывающем руднике в Айдахо, проезжая каждую пятницу двести с лишним километров по извилистой горной дороге домой, в Спокан, на своем длинном черном четырехдверном «Франклине» и возвращаясь обратно каждый воскресный вечер. Гарри был рад, что у него есть эта работа. Она приносила стабильный доход и позволяла ему использовать свои технические навыки. Для Тулы, однако, эти изменения означали только длинные, мрачные недели одиночества в доме, где некому было ей помочь, некому с ней поговорить тяжелыми вечерами, некому посидеть за обедом – только трем шумным мальчишкам – еще совсем крошечному младенцу, годовалому ребенку и невероятно осторожному и бдительному пасынку.

Однажды, сразу после того как родился Майк, в один из выходных приездов Гарри, посреди темной, безлунной ночи, Джо внезапно проснулся от запаха дыма и звука пламени, трещавшего где-то в доме. Он сгреб в охапку малыша, схватил Гарри-младшего за руку, вытянув его из кровати, и выбежал из дома вместе с ними. Через несколько мгновений его отец и Тула так же выскочили из дома в опаленной пижаме, растерянно выкрикивая имена своих детей. Когда Гарри увидел, что его семья не пострадала, он бросился обратно, в дым и пламя. Прошло несколько долгих минут, прежде чем его силуэт опять появился на фоне огня, в гаражном проеме дома. Он толкал рояль Нелли – единственную вещь, которая осталась от их брака. На его блестящем от пота лице застыла гримаса муки, каждый его мускул был напряжен, пока он упирался в большой рояль, грубо выталкивая его из дома, сантиметр за сантиметром, через широкие ворота. Когда инструмент был вне досягаемости огня, Гарри Ранц и его семья столпились вокруг него и, охваченные страхом, смотрели, как догорает их дом.

Стоя в мерцающем свете огненных бликов, глядя, как остатки крыши падают в огонь, Тула Ранц, вероятно, удивлялась, почему, во имя Всех Святых, Гарри решился рисковать своей жизнью, чтобы спасти именно рояль. Джо, которому на тот момент было девять, стоял рядом, и в нем опять проснулось то же чувство, которое впервые появилось еще на чердаке его тетушки, в Пенсильвании, пять лет назад – тот же холод, страх и чувство близкой опасности. Ему начинало казаться, что дом – это не то убежище, на которое всегда можно рассчитывать.

У Гарри Ранца просто не было другого выхода – он усадил всю семью в свой большой автомобиль и поехал на северо-запад, в сторону рудника, где последний год работал главным механиком. Основанная в 1910 году человеком по имени Джон М. Шнаттерли, шахта была расположена в самой северной части штата Айдахо, практически на границе с Монтаной, где река Кутеней текла на юг с земель Британской Колумбии. Сначала фирма называлась «Компания по добыче золота и радия в Айдахо», после того, как Шнаттерли заявил, что нашел радиевое месторождение, которое стоило миллионы. В итоге радия так и не обнаружили, и государство приказало Шнаттерли перестать называть шахту радиевой, и он, обрадовавшись, переименовал ее в «Компанию по добыче золота и рубинов Айдахо». Рубинами он называл небольшие гранаты, которые изредка находили среди отходов с шахты. К началу двадцатых годов в руднике добывалось совсем немного золота, рубинов или даже гранатов, если вообще добывалось хоть что-то. Это, однако, не останавливало Шнаттерли, и он все активнее привлекал неиссякаемый поток состоятельных восточных инвесторов, заманивая их вечеринками на своей роскошной яхте на пути в Кутеней, в свою шахту, и, в конце концов, каким-то образом уклонялся от возврата миллионов инвестированных долларов. Пока он занимался этими махинациями, он нажил себе много врагов, участвовал в трех перестрелках и получил три пулевых ранения за свои старания еще до того, как умер из-за взрыва на собственной яхте. Так никто и не узнал, был ли это несчастный случай или месть, но скорее дело попахивало последним.