Читать интересную книгу Мусорщик. Мечта - Евгений Щепетнов

Ник в течение часа перетаскал весь груз, сложил его в маминой каюте. Псевдомясо – в один угол, псевдоовощи – в другой. Воду в пластиковых саморазлагающихся бутылках – в третий. Ник всегда брал воду в таких бутылках – выпил и выкинул. А она, без воды, в течение недели разлагается почти полностью, образуя серый порошок, незаметно смешивающийся с почвой. Пусть с такими бутылками вода чуть подороже, но зато не загаживаешь округу, не нужно их оттаскивать далеко, чтобы не демаскировать место обитания.

Наконец, Ник все перетаскал и, сбросив с себя одежду, с размаху плюхнулся на матрас. Не сказать чтобы он смертельно устал, но все-таки тело слегка ныло, гудело, жалуясь на запредельные нагрузки. Ничего, отдохнет, выспится как следует и завтра пойдет к району «новых» кораблей – посмотреть на очередной «заброс». Вчера грузовоз опускался – что-то тащил. Особенно рассчитывать не на что, там уже банды слетелись, но хотя бы посмотреть. Почему бы и нет?

Протянул руку, нащупал Шарик, подкатил к себе.

Забавная вещь! Он нашел его здесь, в старом корабле, в трюме. В землю врос Шарик, еле виден был. Гладкий такой, приятный! Погладишь его – и вроде бы на душе легче. В городе есть домашние животные – с других планет завезли. Во Внешке – ничего. Даже крыс нет. А у него – такое вот домашнее животное. Шарик. Гладкий, тихий… и теплый. Или ему кажется, или хочется так – чтобы он был теплым! Живым…

Подкатил под бок, положил на Шарик руку, стал засыпать. Маму вспомнил. Она настаивала, чтобы Ник сдал его скупщику – может быть, что-то ценное! Может, эта штука денег стоит! Но Ник ее упросил: вряд ли Шарик что-то стоит, дадут за него пару кредитов, и все. А у него, Ника, ничего нет своего! Кроме видона, конечно. И одежды с сапогами. Неужели он не может себе позволить хоть какую-то игрушку?! И так радости нет, еще и последнее отдать этому хапуге?

Мама сдалась. И теперь Шарик всегда с ним. Здесь, в корабле. Таскать с собой его нельзя: Шарик, при его размере с кулак, весит невероятно много, Ник с трудом отрывает его от пола, а слабым Ника назвать ну никак нельзя. Мама всегда говорила, что он очень силен – как взрослый мужчина! А вот – Шарик едва подымает.

Нет уж. Пусть тут лежит… так спокойно рядом с ним, так хорошо! Он будто забирает у Ника дурные сны. Будто лижет ему руку во сне, и Ник успокаивается, забывает о том, что никогда не полетит к звездам… никогда. Никогда.

Глава 2

Проспал шесть часов. Он точно знал – ровно шесть часов – даже на видон смотреть не надо. Мама всегда смеялась – не человек, а механизм какой-то! Ник не понимал – а что в этом такого смешного? И почему, к примеру, она не может так же? Ложишься спать и заказываешь себе: «Проснуться через шесть часов!» Ну и все. Через шесть часов просыпаешься – свежий, бодрый, полный сил. Как сейчас!

Осторожно убрал Шарик в тайник за обшивку. Мало ли кто забредет – шанс невелик, но все-таки. Шарик у него уже много лет, и очень не хочется с ним расставаться. Ник и сам не знал – почему. Вот не хочется, и все тут!

Иногда кажется, что он живой… Шарик даже снится порой. Во сне Ник с ним разговаривает, и Шарик ему отвечает. Жаль, что только во сне. Иногда все-таки хочется с кем-то поговорить…

Конечно, так-то можно было бы найти напарника для походов на мусорку: скупщик поможет найти, скупщики все знают о мусорщиках – кто напарника потерял, кто ищет. А можно и объявление на портале разместить – через видон. Но там уже гарантии никакой – кто придет по объявлению? Вдруг какой-нибудь нарк? Пойдешь с ним на мусорку, а он тебя по башке бах! И рюкзачок себе. И хабар себе. Наркоманы – они не думают о будущем. День продержаться, неделю прожить, а дальше и не заглядывают. Так что с большим удовольствием грохнет, это точно!

Нет уж, лучше одному. И хабар тогда тоже одному вот как в этот раз – ап! И готово! Нашел энергоблок! Ник опытный мусорщик, не то что всякие там придурки!

Пожевал псевдомяса, съел псевдофрукт. Неизвестно, имеются ли такие фрукты в природе, так что названия у него нет никакого, кроме как «псевдофрукт». И не есть его нельзя – витамины нужны, иначе заболеешь. Не очень-то они вкусны, но других ведь нет! Мама говорила: настоящие фрукты вкусные, и псевдофрукты по сравнению с ними – полная ерунда. Но настоящие стоят огромных денег, так что…

Привычно нацепил на плечи рюкзак, закрепил его на плечах и груди, чтобы не болтался и не мешал движениям, и вперед. Пора! От того, что Ник здесь лежит и дрыхнет, денег не прибавится. Ну да, деньги пока есть, и несколько месяцев можно не думать о том, что будешь есть и пить завтра, однако надо думать и о будущем, не только на неделю и месяц вперед!

Опять мамины слова. Это она все время говорила, мол, надо думать о будущем. А что о нем думать, если этого самого будущего нет?! Ну нет его, вот и все! Какое будущее у Ника?! До конца жизни ползать по мусорке?! Да будьте вы прокляты с таким будущим! Кто именно? Да те, кто все это придумал и устроил! Все!

Дверь не закрывается на замок – электричества-то нет. А если бы и было, лучше бы не стало: вдруг защелкнется, дверь не откроешь, это корабельный мозг (который вполне мог сохраниться) перекрыл доступ нежелательным посетителям.

Были такие… «мудрецы». Обычно рассказы о похожих случаях выкладывают на специальном портале мусорщиков. Некие дурачки находят корабль, в котором не удалили энергонакопитель планетарных или маршевых двигателей. Ну, бывает так, чего уж… поленились. Накопитель неисправен, у него девяносто процентов ячеек не работает. Или даже девяносто девять процентов. Ну и вот: от нечего делать подключат накопитель к системе, мол, «посмотрим, что получится!». А потом на портале появляются строки: «Погиб, уничтоженный активировавшейся системой защиты корабля».

Защите хватит и миллионной части энергии, способной запустить маршевый движок! А еще газ, боевые микророботы, ловушка в каюте, перекрываемой стальной непробиваемой плитой! А все потому, что где-то в недрах корабля еще уцелел позитронный мозг, отвечавший за системы защиты. И за энергообеспечение этих систем. Он просыпается, полубезумный, только что вышедший из боя, не уничтоженными видеодатчиками, замечает непонятного типа, забравшегося внутрь корабля, и… готово! Покойник! И это только те случаи, о которых кто-то сумел рассказать! А сколько тех, кто никогда и ничего уже не расскажет? Тех, кто сгинул в недрах стальных гигантов и медленно умирал в них долгие дни и недели? Ведь некоторые корабли начисто блокируют сигнал видона! Отрезают даже подпространственную связь!

…Выбравшись наружу, Ник пошел в глубь мусорки, туда, где обычно тягачи оставляли «новые» корабли. В самом центре – лакомые куски, и вокруг них вьются всяческие банды, но, если осторожно пробраться чуть поближе – не к самому «новью», а туда, где еще могло хоть что-то остаться, – результат может быть очень неплох!

Мама запрещала рисковать, мол: «Нам и этих крох хватит! Не голодаем же! Там опасно!» Но теперь мамы нет. А результат отличный!

Откуда взялся вчерашний накопитель? Вот оттуда и взялся! И если один накопитель был, почему не быть еще одному? Просто надо как следует пошарить! Опять же, да, деньги есть! Но это ПОКА есть! Запас никогда не помешает!

Да и честно сказать, а что еще делать? Только по кораблям бродить да видон читать. Раньше, когда мама жива была, еще и физическими упражнениями развлекался: бегали, прыгали, отжимались, спаррингом занимались. Форму нужно держать! Но как мама умерла, хорошо если часа три в неделю тренируется – бой с тенью и все такое прочее. Не хочется.

Да и зачем это все?! Не собирается Ник ни с кем воевать. Мамины прихоти… мол, пригодится! Зачем расстраивать маму?

Да и время нужно было как-то убить. Интересно, чем занимаются дети в Городе? Мама говорит – ходят в клубы, танцуют, играют… Ну да, да, любовался он этим по видону! Только кажется ему – все это вранье. Выдумка! Видел он клуб во Внешке. Одному туда лучше не ходить. Да и с мамой опасно. Впрочем, когда он там побывал в последний раз, ему было лет… десять? Да, десять. Но воспоминаний хватило до сих пор.

Облако удушающего сладкого дыма от курительных палочек с наркотой.

Голые – абсолютно голые женщины, раскрашенные по коже различными прихотливыми яркими узорами.

Мужчины тоже частенько голые, тоже раскрашенные, непристойно свесившие члены через прорези дурацких трусов.

Они провожали Ника липкими, неприятными взглядами, и он чувствовал себя, как, вероятно, чувствует себя жертва хищника перед тем, как ее сожрут. Отвратительно! И опасно!

Зачем туда мама ходила? Она не объяснила. Вроде как должен ей там кто-то был. Откуда взялся долг, тоже не объясняла. А Ник не стал уточнять. Во-первых, это не его дело. Во-вторых… лучше об этом не задумываться.

Запомнилась тогда одна девчонка, чуть старше Ника – плоская, практически без груди и бедер. Она была выкрашена в золотой цвет – вся, с ног до макушки лысой головы. Глаза ее были странными – огромные и голубые. Полностью, совсем голубые! Без белков!