Читать интересную книгу Таинство Жизни - Архимандрит Виктор (Мамонтов)

Но это возможно лишь при тесном единении с Иисусом Христом, так как только в Нем человеческое естество нераздельно и неслиянно соединилось с естеством Божественным.

Соединение со Христом обретается силой Святого Духа, стяжание Которого, по слову преп. Серафима Саровского, и есть цель христианской жизни.

Дух Святой, Дух любви и единения сошел на Святую Церковь, на этот самый совершенный союз любви на земле, призванный к единству, подобно высшему единству Пресвятой Троицы. Поэтому стяжать Духа Святого человек может только в Церкви.

Полнота богообщения или облагодатствования есть святость.

Немногие достигают ее и могут с апостолом Павлом сказать: «Уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал 2.20).

Но и на пути к ней христиане не лишены богообщения, то есть начатка благодатной жизни. Важно только, чтобы семена ее, всеваемые через cлово Божье и Святые Таинства, дали бы ростки и возрастали. В этом возрастании все дело.

Если жизнь, движимая страстями и похотями, отмирает, а старание жить по воле Божьей и способность к общению с Богом растут, — значит, мы живем.

НЕДОСТАТОК ЛЮБВИ

Там, где не хватает любви, появляются предписания и правила.

В христианстве соблюдение ритуала само по себе еще не приведет к преображению души. Ритуал всегда проще жизни. Для человека проще всего не трудиться над преображением себя, а исполнять формальные правила. Мы можем это наблюдать в тех евангельских рассказах, где Иисус Христос соприкасается с людьми, образцовыми в понимании религиозности того времени. Но ритуал должен быть проявлением внутреннего преображения.

Сухое исполнение формальных правил может привести к закостенению, когда человек начинает делить людей на тех, которые этот ритуал исполняют, и на тех, которые его не исполняют. В истории еврейского народа мы видим периоды, когда ритуализм и формализм брали верх. Тогда в жизнь народа врывался поток пророческого служения. Пророки являлись в мир и несли слово Божье, которое повторил и Христос: «Милости хочу, а не жертвы» (Ос 6.6; Мф 9.13).

Христос действительно хочет войти в сердце человека, но ритуал иногда может стать проявлением преграды между Богом и человеком.

Когда ребенок общается со своими родителями, то чаще всего его общение бывает не формальным, а очень непосредственным. Он не обязан соблюдать определенные ритуалы, чтобы поговорить с мамой или папой. Господь хочет такого же непосредственного, по–детски доверчивого отношения к Себе и со стороны людей.

Есть род «духовного искания», когда человек для оправдания своей страсти, своего недоброжелательства прибегает к закону именно для того, чтобы дать простор своей страсти.

Стремление к оправданию своих страстей с помощью религиозной санкции полностью противоположно Духу веры. Это всегда происходит от неправильного понимания власти.

Иисус Христос говорит: «Царствие Мое не от мира сего» (Ин 18.36). Он царствует и правит исключительно Любовью. А царство мира сего всегда опирается на ограничение человеческой свободы, власть старается сузить поле свободы до предельного минимума. Те страшные периоды в истории христианской Церкви, которые мы связываем с инквизицией и с такой личностью, как Торквемада — это уже одержимость желанием полностью уничтожить свободу личности, свободу совести свести на нет.

«Священная ненависть» всегда является синонимом ненависти к свободе. Если человек ненавидит свободу, он сам себя подчиняет некоему закону, втягивает себя в рамки, но сердце у него остается черствым. Тогда закон уже не благо для него, а тяжелая ноша. Он начинает испытывать ненависть ко всем, которые не поступили сообразно с ним. Начинается гонение на этих людей.

Только любовь может быть священной в истинном значении этого слова. Ненависть всегда от мира сего, потому что, как говорит апостол Иоанн, ненавидящий брата своего убийца, в нем любовь пребывать уже не может. «Священная ненависть» всегда от мира, как и ненависть от мира сего. Самое страшное в этом то, что происходит подмена: Господь «стягивается» в рамки мира сего, и Ему приписываются те низменные страсти, которые мы несем в себе. Это страшно потому, что человек уже не старается в себе взрастить или очистить образ Божий, но он творит бога по образу и подобию своему. Происходит проекция на Бога моих внутренних страстей, моего внутреннего ада. От этого мы видим Бога злым, порочным, завистливым и так далее.

Фанатизм принципиальная обращенность к монологу, это желание подстроить мир под собственное представление о мире.

Мы знаем, что в христианстве есть положительное богословие (катафатика) и отрицательное богословие (апофатика). Христиане всегда понимали, что ни одно положительное представление о Боге, то есть представление, которое мы можем выразить на нашем человеческом языке, не является все исчерпывающим. Оно всегда может послужить тому, чтобы вести человека к Богу, но наше представление о Боге не Бог. Это утверждали очень многие христианские писатели.

Фома Аквинский, написавший самую мощную доктрину средневековья, удостоился видения, и, когда брат келейник подошел и сказал: «Отец, пора уже писать», он ответил: «Я не могу больше писать, потому что я видел такое, что все написанное кажется мне просто соломой».

Тот божественный опыт, который получил человек, настолько превосходит словесные плетения, что они действительно кажутся уже чем–то пустым и даже ненужным.

Если человек не понимает, что все, что он о Боге может сказать — это лишь приблизительность, он всегда будет находиться в конфликте с инакомыслящим, инакочувствующим человеком, потому что образ и подобие Бога, который есть в каждом человеке, не может никоим образом быть полностью идентичным другой личности. Всегда будет какая–то полоса несоответствия, потому что каждого человека Бог творит очень лично, и, в то же время, каждый человек несет в себе полноту образа и подобия Бога.

«Священная ненависть»это вид самооправдания. Так человек оправдывает свою неспособность любить, то есть подменяет любовь ненавистью.

Есть очень хорошее место в Евангелии о священной ненависти. Когда ученики приходят в Самарию, там их не хотят принимать, потому что они иудеи. Тогда братья Зеведеевы говорят: «Господи! хочешь ли, мы скажем, чтобы огонь сошел с неба и истребил их?» Вот образец «священной ненависти». А Господь говорит им: «Не знаете, какого вы духа» (Лк 9.54–55).

Ненависть никогда не может быть плодом Духа Святого. Страшная подмена происходит тогда, когда Духу Святому приписываются отнюдь не плоды Духа Святого.

ПРИЗРАК ЖИЗНИ

В известном документе было написано: «Призрак бродит по Европе, призрак коммунизма». Про наше время можно сказать: призрак бродит не по Европе, а по всему миру призрак жизни. Истинная жизнь уходит из жизни.

Девушка собирается на работу, вертится перед зеркалом, и вся косметика, лежащая на ее столике, теперь на ее лице. Если она придет на работу ненакрашенная, сотрудницы скажут ей: «Маша, ты сегодня плохо выглядишь». Когда она со своим лицом, то не нравится, а когда в маске, ей говорят: «Ты очень красивая».

Отец Павел Флоренский в статье «Иконостас» пишет, что есть маска, лицо и лик. Лик имеет одухотворенный человек. Святые имели лики. Все видели в их глазах сияние вечной жизни.

Альберт Швейцер призывал к благоговению перед жизнью. Ему было жалко ущербных людей, которые не чувствовали благоговения перед цветком, перед птицей, перед любым живым существом.

В цветочных магазинах иногда белые лилии посыпают золотой пыльцой. Зачем? Лилия прекрасна в том виде, какой есть. Но люди уже привыкли ко всему искусственному.

Святые отцы всякое искажение называли поруганием Божественной красоты.

Жизнь великая тайна. А человек еще бóльшая тайна. Поэтому и благоговение перед человеческой духовностью должно быть еще больше.

Но люди это отвергают. Человека подменяют понятием «масса», «толпа». Понятие «масса» отвратительно тем, что лишает человека самого драгоценного дара Божьего личности.

Попрание личности превращает людей в стадо и даже хуже, чем в стадо.

В одном из журналов поместили карикатуры с изображением людей. Люди нарисованы были в виде яиц в платьях. Все были одинаковые. Казалось бы смешно, но вместе с тем ужасно, потому что в такой карикатуре проглядывает психология современного восприятия человека: вместо человека«масса», которой можно как угодно манипулировать. В «массе» духовное начало человека предельно снижено.

Нельзя угашать в себе Духа Святого. Он дан каждому человеку как редчайший дар. Его нужно взыскать, принять и выращивать. Когда человек ищет по привычке только материальное, он себя обкрадывает.

Человек существо духовно свободное. Николай Бердяев говорил, что человек это прежде всего личность, а личность немыслима без свободы.