Читать интересную книгу Трансдукция (СИ, незавершенное) - Андрей Ходов

Но ты же у нас внутренней политикой принципиально не интересуешься, мол, выше этих ничтожных копошений: газет не читаешь, телевизор не смотришь, радио, кроме забугорных голосов, не слушаешь, соответствующие дискуссионные площадки в сети не посещаешь.

– Еще профессор Преображенский советовал не читать советских газет! – огрызнулся Борис в ответ на совершенно неожиданный отцовский выпад.

– Вот именно про это я и говорю! Ты живешь в выдуманном мире, засунув голову в задницу! Булгакова ты читал, русскую классику читал, Ницше читал, новую немецкую литературу в подлиннике проштудировал и возомнил, что знаешь о жизни все? Это не так! Надо было реальную жизнь изучать, а не красивые картинки в германских журналах разглядывать!

Борис нервно вскочил со стула. Никогда раньше отец с ним так не говорил. Он подошел к высокому стеллажу с книгами, занимающему всю стену, словно хотел защитить их от опасности. Нежно провел ладонью по переплетам.

– А что делать, если в Совдепии нормальных книг для взрослых не печатают? Одна специальная литература, научно-популярные книжонки да производственные романы в стиле полного реализма. Скукотища! Чтобы мозги в тонусе держать, мне и по моей специальности чтения хватает. А за остальное и браться противно!

– И что? – в голосе отца появилась ирония, – много ты в своих немецких книжках дельной информации получил? Есть там ответ на вопрос, почему тебя выкинули с работы?

– Разумеется, – фыркнул Борис, – с моим увольнением все предельно ясно. Я же тебе рассказал. Коммуняки задумали сами заняться разработкой инфракрасной техники. Наш институт им мешал, поскольку являлся прямым конкурентом. Вот они и решили его угробить. Что тут непонятного?

– Анал-литик, – протянул отец, – от слова «анал»! А теперь послушай, что произошло на самом деле. Тут наложилось сразу два серьезных фактора. Первым из них является давняя борьба вокруг закона «О свободе информации». Когда Векшин вставил в свою Конституцию эту статью, никто ее особенно опасной не посчитал. В этой чертовой Конституции и без того раздражающих статей хватало. Сразу и закон соответствующий приняли Нам только и удалось, что провести поправки, существенно ограничивающие доступ к определенного рода сведениям: государственные секреты, тайны и тому подобное. Список дополнений получился приличный, но коммунисты тогда особенно не упирались. У них в то время и так все висело на волоске, видимо просто боялись перегнуть палку, чтобы не получить обвинений в государственной измене. Но насчет доступа к личной информации встали мертво, нам ничего не удалось сделать. Тут мы, признаюсь, дали слабину. Думали, что это просто декларация, что реально эти пункты работать не будут чисто технически. Допустим, есть у всех право доступа к личной информации. И что? Как ее реально можно получить? Пошел человек в ЗАГС, получил данные о моем семейном положении. Пошел в милицию, получил данные о моих правонарушениях. Пошел в финорганы, получил данные о моих доходах. И так далее. Да еще в каждом случае денежки заплатил за соответствующие выписки. И кто на самом деле будет заниматься этой маятой, кроме политических соперников, которые все про тебя и так знают? А если человек живет в другом городе?

Кто же знал, что всего через несколько лет появятся мощные ЭВМ и клятая сеть, все разрозненные данные оцифруют, сведут воедино и выложат на всеобщее обозрение? И каждый сраный гегемон, с минуту потыкав заскорузлым ногтем в клавиши, совершенно бесплатно сможет узнать о тебе всю подноготную! Да еще сам добавит туда что-то нелицеприятное.

– Ну, кто-то ведь заранее знал, – заметил Борис, – а сволочь Векшин так наверняка. А сейчас должно быть из могилы ухохатывается. Только каким боком все это к моему институту?

– Связь прямая. На следующую сессию Верховного Совета снова будут вынесены поправки к закону «О свободе информации». Все прошедшие с момента принятия предыдущей редакции годы коммунисты последовательно всех прессовали, стараясь заставить этот закон работать. И заставили. Сейчас все как миленькие данные выкладывают. Но остались «оазисы», куда им пока по закону не залезть. Поэтому и нужны поправки. В основном под удар попадут крупные НПО оборонки, которые начали создавать в начале сороковых, когда к войне готовились. Они у коммунистов давно, как бельмо на глазу. Мол, «прозрачности» не хватает под предлогом секретности. Мол, развели тут «государства в государстве» во главе с мелкими царьками. Сами они, разумеется, о внутренней кухне всех этих НПО прекрасно информированы – свои люди везде, держат в курсе, но возможности влияния все же ограничены. Но если поправки пройдут и вся внутренняя кухня появится в сети… В общем, получится как в свое время с гражданскими НПО. Тут же набежит куча доброхотов с предложениями о сотрудничестве, доказывая, что какие-то элементы работы они смогут сделать лучше, быстрее и дешевле. Размахивая при этом расчетами и экономическими выкладками, так что так просто их не отошьешь. Все набегут, вплоть до последнего кооператива. В сети начнутся дебаты. А там, глядишь, уже и нет НПО как единого целого. Останется только облегченная управляющая структура, большей частью только координирующая деятельность массы субподрядчиков по выполнению какой-то там государственной программы. А наша партия потеряет очередную точку опоры, поскольку управлять такими структурами у коммунистов получается гораздо лучше.

Отец сделал паузу, чтобы снова наполнить рюмки.

– Под эту телегу ты и угодил. Ваше руководство повело себя слишком глупо и нагло, демонстративно зажимая информацию, вот его и выбрали мальчиком для показательной порки.

– Сволочи! – Борис весь кипел от возмущения, – это им еще боком выйдет! Получается, что и они сами скрывали важную информацию! Что привело к пустому разбазариванию немалых государственных средств, ушедших на безнадежные параллельные разработки!

Будет большой скандал!

– Так именно большого скандала они в данном случае и добивались, – усмехнулся отец, – можешь не сомневаться, теперь до самого голосования по поправкам на всех подходящих информационных площадках будет вестись подробное обсуждение этой истории. Все косточки обсосут. А что до сокрытия информации, то тут этот самый «Колобок» формально был в своем праве: приборы военные, комплектующие экспериментальные, в каталоги еще не включены. Это как раз только лишний повод пересмотреть закон. Мол, смотрите люди добрые, что бывает, когда информация излишне засекречивается. А понятия о секретности у них, сам знаешь какие. Они давно говорят, что применительно к военной технике засекречивать следует только отдельные характеристики, вроде боевых частот радиолокаторов, да некоторые ключевые тонкости технологии производства. Остальное, мол, экономически неоправданно.

– Вот оно как, – Борис задумчиво потянулся за рюмкой, – все дело оказывается в коммунячьей политике, будь она неладна. А что там за второй «серьезный фактор», про который ты говорил?

– Второй? Ах да, запамятовал, – отец тоже приложился к рюмке, – второй фактор связан с кадровой политикой коммун. Ты никогда не задумывался, почему коммунисты, имея большинство в Верховном Совете, не заменили весь государственный аппарат на своих ставленников? Отвечаю – у них банально нет столько подходящих людей. Управленческий талант встречается не так уж часто, плюс необходимо наработать опыт реального управления. Критерии подбора кадров в свои коммуны они задали жесткие, но количество потенциальных управленцев среди отобранных не превышает средние показатели по социуму. А численность населения коммун в стране, включая детей, всего около пятнадцати миллионов. Надо еще учесть, что кроме контроля над государственным аппаратом им нужны люди для различных программ в Евразийском Союзе, да и собственно коммуны хорошими управленцами тоже надо обеспечить. Как не растягивай – все закрыть не получается. Ставить некомпетентных политических выдвиженцев коммунисты избегают, держат марку, да и понимают, что подобная политика для них плохо кончится. К тому же у них не у нас, этот выдвиженец еще обязательно откажется, если посчитает себя некомпетентным. Поэтому занимаются только те должности, где гарантировано справятся. Есть, правда, еще их «пожарные» пятерки, они очень эффективны, отлично справляются практически с любыми управленческими задачами. Но это товар штучный – подобрать правильно очень сложно, да и подготовка стоит крайне дорого. В итоге их у них в наличии всего около полутора сотен. Поэтому пятерки используются реально только для кризисного управления, в очередь, нарасхват и, кстати, не бесплатно. В основном по заявкам их людей в Верховном Совете и наркоматах. Но и наши тоже иногда заказывают, которые посмелее и без обильного пушка на рыльце. Остальные опасаются – эту машину только запусти, потом не остановится, пока все до конца не доведет. Частенько в таких случаях и до самого «заказчика» добирались, который их же на своих подчиненных и напустил.