споры с Дега. Он…впрочем, не буду портить себе и Вам настроение. Если не уеду на Таити, поеду на юг Франции, поработаю в Провансе.
– У меня аналогичное желание – смущаясь, отвел взгляд Винсент.
– Есть местечко, о котором говорил Писсарро – Понт-Авен. Вроде Барбизона для Курбе и Домье. Красивые места…Для пленэра превосходны – вмешался в разговор Эмиль.
Помолчав, Гоген посмотрел на Винсента:
– Видел Ваши работы. В акцентировании на желтом и оранжевом что-то есть…Несомненно, Вы создаете свой стиль. Но фигуры слишком размыты. Они…пушисты, как говорит Дега о картинах Ренуара. Пока что Ваш стиль, Винсент, почти никто не понял…включая импрессионистов. Кроме Камиля Писсарро…он всегда приветствует новое. Вот уж кто настоящий новатор!
– Сера, Синьяк, Анкетен тоже новаторы. Хотя и преувеличивают значение дивизионизма и «точки» – рискнул добавить Винсент.
– Может быть…кстати, Вы видели картины Анри Руссо? Смесь примитива и символизма…Рекомендую!
Вскоре друзья попрощались с ним. В молчании дойдя до конца квартала, Винсент и Эмиль разошлись. Вечером Тео слушал брата, убеждавшего в гениальность Гогена, его умении видеть природу, раскрыть глубину символов, создать масштабные проекты.
– Гоген – величайший художник современности…Он ближе, чем кто-либо из современников, подошел к тайне живописи – синтез реализма и символизма. Правда, я по-другому вижу миссию Искусства…Социально-психологический портрет современности – вот главная задача художника, писателя, композитора..».
Не спорю – ответил Тео. – Однако нельзя забывать о запросах общества и покупателей картин…Я не говорю о следовании моде или сиюминутным желаниям толпы. Искусство разнообразно, многолико…и в этом его привлекательность.
Оставив брата в галерее, Винсент вернулся к себе. Через несколько дней пришло коротенькая записка от Гогена, в котором тот пожаловался на отсутствие денег и творческий кризис. «Меня уже не удовлетворяет обыденные сцены жизни…то, что привлекало реалистов прошлого, а позже – Курбе, Мане, Милле, Делакруа. Живопись – это сплав веры и природы, их зеркало. А какая вера, тем более природа, в этом душном Париже? Они выхолощены. Пустышки! Я уезжаю на следующей неделе в Понт-Авен, вместе с Эмилем. Но, признаться, меня не покидает мечта бросить все к чертовой матери, и уехать на Таити. Ты знаешь, мешают скудные доходы…ведь я еще отсылаю деньги жене и детям. Тебе проще…чашка чая, кусок хлеба, есть крыша над головой…и замечательный брат, всегда помогающий. Кстати, о расходах…для меня переезд в провинцию означает уменьшение трат.
Да и тебе не помешал бы переезд…Здесь вряд ли сможешь выработать и отточить стиль. Во Франции есть немало прекрасных мест, где раздолье для нашего брата…Взять хотя бы Сезанна – живет в исключительно живописном месте, рисует горы, поля и леса. А Париж…слишком многих сгубил, и еще сгубит…Удачи. Гоген».
Поль прав. – И не только он…Тео, Бернар, Анри – все они правы…Париж познакомил с импрессионистами, с Танги…здесь я обрел друзей – милого Анри и Эмиля. Их путь определен…А мой ? Чего я делал последние недели? Писал банальщину, продаю ее за копейки старьевщику! Признания, как не было, так и нет…Импрессионисты странно смотрят на меня, считая слишком эксцентричным. Сезанн назвал безумие мою живопись! Хотя он и талантлив, но ограничен…за своей теорий о шарах, треугольниках и кубах не видит другие формы природы. Что же…пора уезжать. В Арль, как советует Анри. Может, там, на юге, родится мастерская будущего…объединяющая художников разных направлений. Эту группу мог бы возглавить Гоген. Только его гению под силу соединить возможности коллег и создать шедевры!
Перед отъездом, несколько неожиданным для некоторых знакомых, Винсент зашел проститься с Тулуз-Лотреком. Увиденные плакаты с Джейн Аврил и литографии привел его в восторг. «Анри, это превосходно…твой уровень мастерства так вырос…Палитра изумительна, как и экспрессия. Не обращай внимание на злопыхателей и отрицательные рецензии критиков…продолжай работать в этом направлении»». Слова друга взволновали Анри, и он порывисто обнял Винсента.
– Твое мнение очень важно для меня. Недавно Дега зашел ко мне, долго рассматривал картины, и, почти выйдя, сказал: «месье Тулуз-Лотрек, у Вас есть искра таланта. Продолжайте писать». Выпьем за успехи и новые свершения – Анри налил два стакана абсента. – А потом будем пить кофе.
– Ты бы меньше пил эту зеленую дрянь. Неважно выглядишь…Может, тебе уехать отдохнуть к матери? Или на море?
– Это не от абсента. Просто много работаю и мало сплю. Заваливают заказами на афиши, роспись кафе и прочее. Еще занялся литографией…беру уроки у одного старичка. Дел много…может, через пару месяцев навещу маму. С ней, как и с отцом, давно нет той теплоты – взгляд Анри затуманился.
«Топит одиночество в абсенте и похождениях по борделям…Как несправедлива обошлась судьба с ним, подарив талант, и сделав уродливым» – Винсент задумчиво смотрел сквозь стакан.
– Я уезжаю в Арль. Надеюсь, юг поможет мне…там, в этом удивительно красивом крае, должна родится новая живопись. Не забывай меня, Анри…Передавай письма Тео, от него я быстрее получу. Кстати, сегодня скажу ему, что ты планируешь выставку своих работ…Он договорится с директором галереи о выделении зала…
– В принципе, я нашел место у знакомых, в их доме. Картины развесят в гостиной. Спасибо за предложение…И береги себя. Не поддавайся депрессии, как я…
– Знаешь, я пришел к выводу, что лучше жить в удовольствие, чем кончать с собой. Поездка в Прованс вдохновляет меня…Я обрету там радость и смысл жизни.
Это была их последняя встреча. Никогда больше не увидит Винсент знакомую ковыляющую фигурку бородатого человечка. Судьба свела их ненадолго…может, чтобы ободрить друг друга? Или показать тщетность усилий поиска Истины? Порой вопрос важнее ответа – размышлял Ван Гог, бредя по бульвару.
Уезжая, он захватил японские гравюры. Пассажиры бросали любопытствующие взгляды на странного мужчину, уткнувшегося в картинки. «Вот настоящие мастера…сумевшие передать многоцветие природы и место человека в ней…Это идеал, к чему я стремлюсь» – промелькнуло у него.
В Арле
Спустя несколько часов пейзаж за окном изменился. «Судя по заснеженным видам, я приехал в неудачное время для занятий живописью…впрочем, буду писать натюрморты и местных жителей.
Заселившись в самую дешевую гостиницу, художник записался в библиотеку, набрав книг о Провансе. Винсент делает бытовые зарисовки гостиницы, кафе, центральной площади Арля. Ранняя весна, пришедшая в начале марта, радует его красотой пробуждающейся природы. Начинают цвести деревья, облекая город и окрестности яркими красками.
Привычная экономия на еде позволяет запастись красками и холстами. Пюпитр остается мечтой – в наличии лишь старый ящик с самодельной крышкой. Из – под пера выходят полотна с кипарисами, весенними полями, бредущими крестьянками. Винсент отлично себя чувствует, создавая почти каждый день по картине. В марте первые полотна с видами Арля уедут в Париж, на выставку Независимых.
Вдали