А однажды во всех тавернах Зандра вспомнили о знаменитом бродяге, но стаканы подняли молча и чокаться не стали.
Потому что Морте нашли в кабине старенького вертолёта, разбившегося в новых, ещё не описанных капитаном скалах. И тогда же стало понятно, как ему удавалось обходить смертельные ловушки и чувствовать опасность на расстоянии – капитан был комби, и благодаря имплантам из него получился едва ли не идеальный разведчик.
Морте выложил четырнадцать карт и подробно их прокомментировал.
А в течение первого года после смерти капитана его последователи, члены стихийно сложившегося Ядерно-Географического Общества, добавили к Атласу ещё двадцать семь исследованных районов, и дальше их количество неуклонно росло.
Комби нашли дело по душе.
Брезент оказался «тихим», а не «рисковым», комби. Он предпочитал работать проводником Зандра, а не лазить по опасным зонам, добывая новую информацию. Его Атлас старательно копировал содержимое главного сайта комби, и если бы не одно вложение, подробно описывающее северный сектор Поля Пьяных Петухов, Гарик счёл бы, что напрасно потратил егерские деньги на выкуп устройства.
А так комби получили хоть что-то…
Сегодня сеть в Железной работала вполне прилично, видимо, благодаря пришедшему бронекаравану. Визирь без привычного торможения вошёл в Атлас капитана Морте и сделал новое вложение, пометив, что автором является Брезент. Затем подробно описал обстоятельства, при которых заполучил чужое устройство, и предложил помянуть принявшего страшную смерть собрата.
На этом его долг был исполнен.
Гарик попыхтел трубкой, быстро проглядывая свои собственные, сделанные за последнюю неделю вложения, скинул три наиболее интересных в главный Атлас, но тут сеть легла, делать стало нечего, и Визирь, поразмыслив, спустился в большой зал – опрокинуть стаканчик.
В шумный, дымный и пьяный зал.
Оказываясь в Железной Деве, Гарик всегда останавливался в таверне «Заводная Лиза» по той простой причине, что принадлежала она лично Баптисту, без посредников, каковое обстоятельство гарантировало посетителям относительную безопасность. В том смысле, что стрелять в помещениях таверны категорически запрещалось.
К тому же у комби сложились отношения с Заводной, и в те дни, когда он действительно оказывался на мели, ему открывали кредит, что было редчайшим для Зандра случаем.
– Как всегда?
– Да.
Визирь огляделся и с неудовольствием отметил, что приход бронекаравана изменил привычный контингент заведения. И увеличил его минимум втрое. В аттракцион стянулись все обитатели Котла, у которых водились деньги или имелся товар, который можно было обратить в деньги, а за ними подтянулись почуявшие запах добычи падальщики. Вольные падальщики, уважающие Скотта Баптиста, но не подчиняющиеся ему.
И Гарик не сомневался, что этой ночью в заведении обязательно появятся трупы.
– Ты чего-то нервный, – заметил Джек-Дэн, подвигая разведчику стаканчик с «подорожной»: местные любили щегольнуть легендой, что настаивают пойло на ядовитом растении. – Случилось чего?
– Штиль загнал в Деву комби.
– Слышал, – подтвердил бармен. – И что?
Действительно: и что? Для обитателей аттракциона Брезент был врагом, ведь именно он привёл к Железной диких веномов, а значит, получил по заслугам. Страшная смерть стала справедливым, по мнению бармена, наказанием.
– И что?
– Нас мало, – негромко протянул Гарик.
– Не нужно было связываться с веномами, – пожал плечами Джек-Дэн. Поразмыслил и добавил: – Но на твоем месте я бы подумал о себе.
– Никогда не иду на сделки с веномами.
– А я не о них, – хмыкнул Джек-Дэн. – Энгельс привёз ярмарку, и все банды Котла стянулись в аттракцион…
На этот раз намек оказался достаточно толстым, чтобы комби понял, что имеет в виду бармен.
– Бампер здесь? – осведомился Визирь, доставая кисет.
– Ага, – подтвердил Джек-Дэн. Несмотря на то что народу в заведении не убывало, он продолжал болтаться рядом с разведчиком, сбросив заботы по спаиванию посетителей на помощников. – Уже дважды проходился на твой счёт, но вряд ли рискнёт устраивать бузу в аттракционе.
– Шестерок натравит, – поморщился Гарик, раскуривая трубку.
– Ты знал, на что шёл, когда тащил в койку Карину, – хихикнул бармен.
Знал… Но как раз тогда, больше года назад, у Бампера возникло серьёзнейшее недопонимание с Баптистом, и Визирь искренне надеялся, что главарь одной из банд вольных падальщиков не выживет. Надежда не оправдалась. Несколько месяцев Бампер бегал от Баптиста по всему Котлу, даже на сопредельные территории, случалось, уходил, но всегда возвращался, не желая покидать привычную среду обитания. В конце концов они договорились, помирились, и Визирь оказался в дурацкой ситуации.
– Надо было дождаться, когда его убьют, – философски произнес Джек-Дэн.
– Надо, – не стал отрицать комби, пыхнув трубкой.
Ветреной Карине ничего не грозило: все женщины аттракциона, и проститутки, и честные, находились под защитой Скотта, такой вот у Баптиста был пунктик. Бампер, так же как все обитатели Весёлого, об этом знал и заявил, что на Карину не в обиде: женщина по определению слаба на передок, не устояла. А вот Гарику-совратителю главарь падальщиков во всеуслышание пообещал отрезать то, чем было нанесено оскорбление, после чего засунуть в Железную Деву.
– Здесь кто-то всерьёз опасается Бампера?
Услышав за спиной грудной женский голос, Визирь не повернулся, но ответил:
– Поцарапал передний о камень, хочу поменять.
– Ещё не поцарапал, только собираешься, – прищурилась Заводная, положив руки на плечи комби. – Здравствуй, дорогой.
– Здравствуй, милая. – Он наконец повернулся и крепко поцеловал женщину в губы.
Бармен деликатно отвернулся.
– Как твои дела? – Заводная присела на соседний табурет, и комби с удовольствием накрыл ладонью её руку. Ему было приятно прикасаться к этой женщине. И вдвойне приятно от того, что все вокруг это видят.
– Отлично.
– Надолго к нам?
– На ярмарку.
– И всё?
– Дальше – как пойдёт.
– Вечно у тебя так.
– Что делать: жизнь разведчика – дорога.
Лиза не была красавицей. Невысокая, склонная к полноте… ещё не раздобревшая, но «кругленькая»… она могла оставаться незаметной, однако была именно заводной, энергичной, деятельной и тем привлекала. В её зелёных глазах, как правило, горел огонь, а с лица редко сходило приветливое выражение. За это Лизу любили и ценили.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});