Читать интересную книгу Ландо - Луис Ламур

Заметив меня, человек нахмурился и остановился, как будто что-то во мне его насторожило.

- Ты ждешь кого-нибудь? - В его голосе звенел металл, как у офицеров.

- Я путешествую с Тинкером, - промямлил я. - Он пришел починить часы. Марша Декроу, она живет здесь, хотела, чтобы я вошел в дом через вход для слуг. Будь я проклят, если сделаю хоть шаг.

Тень улыбки скользнула по его губам, хотя линия рта оставалась жесткой. Он вытащил длинную черную сигару, отрезал конец и сунул ее меж зубов.

- Я Джонас Локлир, дядя Марши. Разделяю твои чувства.

И я назвал ему свое имя, а потом сам, не зная почему, рассказал и о кобыле, и о жеребенке, которого она носит, и немного о своих планах.

- Орландо Сэкетт... Твое имя мне кажется знакомым. - Он задумчиво посмотрел на меня. - Я знал Сэкетта, который женился на девушке из семьи Курбишоу, родом из Каролины...

- Это мой отец, - ответил я.

- Да? А где же он сейчас?

Я поведал ему о том, как моя мать умерла, а отец ушел, оставив меня у Вилли Кэфри, и что с тех пор ничего не слышал о нем.

- Не верю, что он погиб, - заключил я, - или что Курбишоу убили его. Мне кажется, с таким человеком нелегко расправиться.

На лице Джонаса Локлира появилась кривая улыбка.

- Я должен сказать, что ты верно рассуждаешь. Фэлкона Сэкетта на самом деле нелегко убить.

- Вы точно знали его?

Удивлению моему не было конца, но потом до меня кое-что дошло, и я сразу перестал удивляться. Это же плантация Декроу. То самое место, о котором расспрашивал Тинкер! В конце концов он интересовался моряком.

- Я знал его хорошо. - Локлир вытащил сигару изо рта. - Когда-то мы были партнерами, если можно так сказать. - Он направился к двери. - Входите, мистер Сэкетт. Пожалуйста, входите.

- Меня здесь не ждут, - жестко ответил я.

Увидев, как изменилось выражение его лица, я понял, что передо мной человек вспыльчивого темперамента.

- Вы мой гость, - резко сказал он. - И я говорю, что рад вас видеть. Пожалуйста, входите!

Первой, кто попался мне на глаза, как только мы вошли в дом, была Марша Декроу.

- Дядя Джонас, этот мальчик вместе с Тинкером...

- Марша, мистер Сэкетт - мой гость. Не будешь ли ты так любезна сказать Питеру, что он останется с нами обедать? И Тинкер тоже.

Она собиралась что-то возразить, но дядя Джонас не дал ей произнести ни слова.

- Питеру нужно сказать сейчас, Марша.

Всякий, кто когда-либо слышал голос мистера Локлира, не сомневался, что он принадлежал человеку, который привык отдавать приказания и ожидать повиновения.

- Да, дядя.

Чопорно выпрямив спину, девушка послушно пошла Прочь, но негодование сквозило в каждом движении ее хрупкой фигурки. Я едва сдержал улыбку. Мое лицо осталось серьезным.

Локлир знаком предложил мне следовать за ним и повел внутрь дома. В тот момент, когда мы проходили через высокие двери, я подумал, что вошел в дом человека, совершенно не похожего на тех людей, которых я когда-либо встречал.

В маленьком холле, сразу же за дверью, на стене висел странный щит из толстых шкур и двух скрещенных стрел.

- Это щит зулусов из Южной Африки, - объяснил хозяин дома.

Огромная светлая, с высокими потолками комната, в которой мы оказались, была забита книгами. На столе стояла каменная голова, отлично изваянная и отполированная. Локлир заметил мой интерес и сказал:

- Это античная вещь из Ливии. Красиво, не правда ли?

- Да. Мне бы хотелось, чтобы Тинкер увидел это.

- Он любитель красивых вещей?

- Я подумал о мастерстве того, кто сотворил такую вещь. Тинкер своими руками может сделать все что угодно. Видели бы вы его ножи! Мы оба брились ими.

- Хорошая сталь. - Локлир потушил сигару. - Этот твой мастер, откуда он родом?

- Мы вместе жили в горах. Он мастерил разные вещи и торговал.

Умывшись в ванной, я взял щетку, стряхнул пыль с одежды и вернулся в библиотеку. Мистер Локлир сидел, держа в руках морскую карту. При моем появлении он положил ее, и она свернулась в трубочку, так что я ничего не мог увидеть.

Взяв из буфета бутылку, он налил два бокала вина. Один передал мне.

- Мадера, рекомендую. Вино, на котором выросла эта страна. Вашингтон пил мадеру и Джеферсон тоже. Каждый корабль из Африки, по приказу плантаторов, вместе с рабами вез и бочонки с вином.

Потом, когда мы сидели и пили, он спросил:

- Каковы ваши планы, мистер Сэкетт? Вы сказали, что направляетесь на Запад?

- В Калифорнию или еще куда-нибудь...

- Калифорния - прекрасное место. Однажды я хотел провести там время, но странные вещи случаются иногда с человеком, на самом деле странные. - Он кинул на меня пронзительный взгляд. - Итак, вы сын Фэлкона Сэкетта. Не так высок, как он, плечи - любой атлет позавидует. - Он снова отпил вина. - Отец когда-нибудь говорил с вами обо мне?

- Нет, сэр. Мой отец очень редко говорил о себе или о своих делах. Думаю, даже с моей матерью...

- Мудрый, очень мудрый человек. Кто не прожил такую жизнь, не сможет понять его. Твой отец не был покорным, умел противостоять обстоятельствам, и роскошь, располагающая к лени, не соблазнила его. - Джонас закурил еще одну сигару. - Тогда, значит, вам ничего неизвестно о Мексиканской войне? И о человеке, которому он помог скрыться в дюнах Падре-Айлэнда?

- Нет.

- А когда он ушел, оставил ли что-нибудь вам? Я имею в виду, вам лично?

- Ничего. Он сжал мне плечо и дал несколько советов. Боюсь, что след от его руки держался на теле дольше, чем его советы в моей голове.

Локлир улыбнулся, и вдруг где-то в доме тихо прозвенел колокольчик.

- Идемте, мистер Сэкетт, нас приглашают к обеду. - Он поднялся. Считаю своим долгом заранее просить вас не обращать внимание на кажущееся или умышленное пренебрежение. Видите ли, - он помолчал, - вы в моем доме. И плантация моя. Все здесь принадлежит мне, но я долго отсутствовал, а когда вернулся, здоровье оказалось подорвано. Я положился на моего зятя, Франклина Декроу, а он попытался прибрать все к рукам. Он вовсе не обрадовался тому, что я вернулся. - Допив вино, Джонас Локлир поставил бокал. - Мистер Сэкетт, не бойтесь человека с ружьем или шпагой, но остерегайтесь ростовщиков. Они растопчут, уничтожат любого.

Мы остановились перед дверью в столовую. В эту минуту я готов был сквозь землю провалиться или удрать куда-нибудь подальше. Никогда прежде мне не доводилось обедать в такой роскоши. По правде говоря, мама кое-что рассказывала. Но я не мог представить, как красив длинный стол под белоснежной скатертью, убранный столовым серебром и дорогим стеклом. В душе я даже упрекнул мою мать за то, что она не научила меня есть должным образом.

- А Тинкер будет с нами, сэр?

- Не волнуйтесь, он сейчас придет.

В белом платье, похожая на юную принцессу, Марша легко и изящно впорхнула в столовую. Ее волосы были тщательно расчесаны и перевиты лентой, и я могу поклясться, что никогда раньше не видел более красивой и нежной девушки.

Она резко отвернулась от меня, высоко подняв подбородок. Но это не шло в сравнение с той гримасой отвращения, которая появилась на лице ее отца, когда, смерив меня снизу вверх, он разглядывал мою видавшую виды простую одежду.

Небольшого роста, широкоплечий, с тонким носом, мистер Декроу отличался болезненной аккуратностью и чрезвычайной требовательностью к одежде. Злое выражение глаз и жесткая линия рта свидетельствовали о дурном характере, а я понял, что этого человека следует остерегаться.

- Право, Джонас, - сказал он, - мы все привыкли к твоему образу жизни, твоим странствиям, но нельзя же переходить определенные рамки, хотя бы в присутствии твоих сестер и племянницы.

Джонас не обратил на него внимания, просто чуть повернулся ко мне и представил:

- Орландо Сэкетт, мой зять Франклин Декроу. Когда он собирается уничтожить кого-то, то делает это росчерком красных чернил и простым пером, а не шпагой.

Две женщины вошли в комнату, прежде чем Декроу смог ответить. Они были привлекательны и изысканно одеты.

- Мистер Сэкетт, моя сестра Лили Энн Декроу...

- Мое почтение, - сказал я, поклонившись.

Она выглядела удивленной, но все же протянула руку. Это была стройная, грациозная женщина, не старше тридцати лет, с приятным, но довольно грустным лицом.

- И моя вторая сестра Вирджиния Локлир.

Смуглой, яркой брюнетке, наверное, еще не стукнуло двадцати пяти. Ее точеная фигура не нуждалась в корсете, и она отлично это понимала. У нее были тонко очерченные, в меру полные губы, темные глаза и живой умный взгляд. Решительностью характера она напоминала брата.

- Мистер Сэкетт, - обратилась она ко мне, - не согласитесь ли вы сопроводить меня к столу?

Джин, как все называли ее, умела дать почувствовать мужчине его значимость. Было ли это следствием воспитания, которое она получила, или природным свойством души, не знаю. Да и какое это имело значение! Но когда она взяла меня под руку и я повел ее к столу, то испытал истинное счастье.