Читать интересную книгу Крестный. Политика на крови - Сергей Зверев

– Он же его задавит!

Шофер Терентьич, оценивающим взглядом оглядев соперников, протянул:

– Не-ет, Серега мужик здоровый и в хорошей форме, а этот уж больно рыхловат будет, разжирел на бандитских харчах.

– А почему он все время называет Потапова Крестным? Откуда это прозвище? – не отрывая взгляда от происходящего, спросила Юля.

– Долго объяснять, – отмахнулся Терентьич. Он сильно нервничал, постоянно оглядывался по сторонам и регулярно давил ногой на педаль газа. – Просто когда-то он выступал крестным отцом на крестинах своих друзей… Вот с тех пор и повелось за ним это прозвище.

– А где теперь эти его друзья? – спросила Юля.

– Одного убили, другой… тоже мертв, – коротко ответил Терентьич.

В этот момент помощники растащили Потапова и Барыбу. Терентьич быстро повернулся к Юле и сказал:

– Ну-ка, дочка, подай мне черную сумку, что сзади тебя в багажном отделении стоит.

Юля развернулась и, вынув сумку, передала ее водителю. Тот извлек из нее небольшую антенну, которую поставил на заднее сиденье рядом с Юлей. Затем Терентьич вынул из сумки прибор, напоминающий магнитофон. Во всяком случае, гнездо для кассеты в нем было и кассета стояла на месте.

Терентьич подсоединил провод антенны к прибору и включил запись. Валики кассеты закрутились. Терентьич вставил в ухо маленький микрофон, также подсоединенный к прибору, и стал слушать. Что именно, Юля не поняла, так как звук водитель не включал.

Барыба нервно одернул лацкан своей куртки и произнес, задыхаясь:

– Слушай сюда, Крестный. Ты, падла, себя больно крутым возомнил после того, как всякое старье тебя в воры короновало. К власти рвешься, в политику полез. Но сам того не знаешь, что перешел дорогу по-настоящему крутым людям. У тебя есть еще время подумать и свалить с выборов, пока не поздно, не то тебя раздавят, как щенка паровозом, пикнуть не успеешь… Я же тебя сам и раздавлю, – Барыба скривился в злорадной усмешке. – Считай, что я тебя последний раз по-хорошему предупредил.

– А первое предупреждение было, когда вы моих людей на улице Хвесина дубинками отходили? – спросил Сергей.

– В следующий раз мы не только твоих шестерок покалечим, но тебе уши отрежем, – ответил Барыба. – А теперь вали отсюда по-быстрому. Не то я передумаю тебя целехоньким выпускать…

Потапов молча сплюнул и, повернувшись, пошел к своему джипу. Титов и Дегтярев остались стоять на месте до тех пор, пока Потапов не сел в машину, после чего Титов крикнул Барыбе:

– Стой на месте, крутизна, и не делай резких движений. Попробуй только пернуть, и мы нашпигуем твою жирную тушу раньше, чем твои братки порешат нас.

«Чероки» уже тронулся с места, когда Костя последним запрыгнул в него. После этого остальные охранники попрыгали в «Опель», и их машина тронулась вслед за джипом.

Потапов, приводя в порядок помятый пиджак и поправляя галстук на шее, повернулся к Юле и неожиданно спокойным ровным голосом спросил ее:

– Ну что, узнала кого-нибудь?

– Да, – ответила Юля. – Вон тот здоровый мужик с угрястым лицом рядом с белой «Тойотой», точно он. И тот, что поменьше рядом с ним, очень похож. По-моему, это он ударил меня битой.

На коленях Кости Титова стоял прибор, похожий на магнитофон, который ему передал Терентьич. Антенну Костя поставил в багажник сзади себя.

– Ты смотри-ка! – воскликнул он. – Работает! – Он повернул ручку громкости, и сквозь небольшие радиопомехи послышался голос Барыбы:

– Крестный, сучара поганый… падла воровская.

– Ой, – скривился Костя, – это, пожалуй, даме нельзя слушать, – и увернул громкость, продолжая слушать высказывания Барыбы через наушник.

– Как тебе удалось это сделать? – с едва заметной улыбкой на лице спросил Дегтярев.

– Ловкость рук, – усмехнувшись, ответил Сергей. – Я сначала долго определял, куда ему «жучок» засунуть, и понял, что лучшего места, чем воротник его джинсовой куртки, не найти. Поэтому пришлось его разозлить, заставить броситься на меня. В момент, когда мы сцепились, я и прикрепил ему «жучок» на воротник, – Потапов улыбался, довольный произошедшим.

– Подольше бы он его не находил, – задумчиво проговорил Дегтярев, – побольше бы мы узнали о его пакостях и планах.

– Куртка вроде чистая, надеюсь, раньше чем через месяц он ее в стирку не сдаст.

– А вот это интересно, – воскликнул Костя, – это можно послушать.

Костя прибавил громкость. Похоже было, что Барыба дает указания одному из своих ближайших подручных.

– В общем так, пусть Гиря и Баклан пока сховаются на несколько дней. Тачку в гараж, сами по домам.

– А что с этим Крестным делать? – последовал вопрос, адресованный Барыбину, видимо, одним из его подчиненных.

– Пока ничего, – ответил главарь. – Буковский сказал, чтобы его не трогали. Просто предупредили, и все, мы это и сделали. – Он помолчал несколько секунд, потом продолжил: – Сейчас есть дела поважнее. А этим беспредельщиком мы обязательно займемся, но попозже… Я ему лично его же кишки ему на шею намотаю и удавлю…

В радиоприемнике послышался треск, и голоса стали пропадать.

– Все, – сказал Костя, – отъехали. Эта фиговина больше чем на четыреста метров не работает. Говорил, что надо помощнее покупать. Говорят, что сейчас уже есть такие приборы, которые при дальности больше чем на километр работают.

– Ничего страшного, – ответил Дегтярев, – недалеко от склада его пасут Соловьев и Лапиков на машине, с таким же приборчиком. Поэтому все, что не услышали мы, – услышат они.

– Да, Сергей, – проворчал Терентьич, внимательно следя за дорогой, – не радужную перспективу тебе этот боров приготовил.

– Ладно вам, хватит об этом, – отмахнулся Потапов, – а то совсем девчонку запугаете. – Он бросил взгляд в зеркало заднего вида, в котором отразилось бледное и испуганное лицо Юлии.

– Ты чего такая грустная сидишь, – проговорил, улыбнувшись, Дегтярев и слегка потрепал Юлю по плечу, – как ослик Иа, потерявший свой хвост.

– Как кто? – воскликнул Костя, удивленно взглянув на Дегтярева.

– Ослик Иа, – твердо повторил Дегтярев, с вызовом взглянув в глаза Кости. – Сказки про Винни Пуха читал?

Костя заржал:

– Ну, Ванюша, ты даешь! Я думал, что это прозвище какого-нибудь китайца из американского боевика.

– Дурак, – проговорил Иван, – я книжки сыну на ночь читаю. Он отвернулся к боковому стеклу и добавил: – Когда, конечно, дома бываю.

Юля тоже удивилась. Она представить не могла, что такой суровый мужчина, как Дегтярев, занимающийся тяжелой и опасной работой, может по вечерам читать своему сыну сказки. Она посмотрела на него с улыбкой и с нескрываемым удивлением.

– Я же говорил тебе, поездка будет необычной, – проговорил Потапов, по-прежнему глядя на Юлю в зеркало заднего вида, – не надо воспринимать все всерьез.

– Да уж действительно очень необычно, – проговорила Юля. – С таким я в своей жизни еще не сталкивалась. Но одно я поняла точно: похоже, судьба этих выборов решится далеко не на избирательных участках. Исход их зависит не от настроения избирателей и не от того, как грамотно ведется избирательная кампания, а от того, как завершится скрытая борьба, – она вздохнула и добавила: – Один из эпизодов которой я только что видела.

– Ну что ж, здравое рассуждение, – ответил Потапов. – И все же, несмотря ни на что, предлагаю вам продолжить работу в нашей избирательной кампании, но уже в должности замначальника штаба. Я думаю, Гусев не откажется от такой толковой и смышленой помощницы.

Юля посмотрела в зеркало и встретилась взглядом с Потаповым.

– Вы, наверно, тоже удивитесь, – сказала она, – но я приму это предложение.

* * *

Барыба уже сорок минут сидел в машине на улице Гринева, метрах в ста от двухэтажного, ничем не примечательного особняка. Особняк располагался в старом жилом массиве, и лишь немногие знали, что здесь расположены шикарная сауна, которой пользовались как местом отдыха и переговоров представители городской администрации. Сегодня, как и каждую пятницу, здесь парился мэр города со своей немногочисленной свитой.

Барыбин подъехал к этому месту как раз к тому моменту, когда в сауну привезли девушек. По сведениям, которые имелись у Барыбы, это как раз означало середину веселья, когда отдыхающие уже выпили и расслабились в бане и у них, у расслабленных, со всей силой появилась многовековая тяга к противоположному полу.

Машина, в которой сидел Барыбин, была не привычным для него шестисотым «Мерседесом», а обычными «Жигулями» девятой модели. Иномарка, стоящая недалеко от места отдыха высоких чинов, была бы слишком приметной, а на «девятку» мало кто обращал внимание. И хотя он сидел один на заднем сиденье, ему было страшно неудобно. Во все отечественные автомобили, за исключением «Волги», Барыбин помещался с трудом. Вот и сейчас он весь извозился, слегка раскачивая машину своей тушей. Но дело, ради которого Барыбин здесь присутствовал, надо было произвести лично.