Читать интересную книгу Самый медленный поезд - Юрий Нагибин

Усадив свою подругу на скамейку и передав ребенка тете Паше, черненькая бежит в билетную кассу. Одноглазый парень быстро говорит дочери:

- Обожди меня тут! - и тоже устремляется в здание вокзала.

- "Пирог с хлебом", - читает девочка объявление, вывешенное над ларьком. - Дядя Сережа, чего это?

- Не знаю, - говорит корреспондент, - какое-то новое, удивительное изобретение войны. Попробуем?

Он покупает два куска "пирога с хлебом".

- А вкусно! - замечает корреспондент. Девочка кивает, уплетая пирог.

Одноглазый и черненькая приближаются к выходным дверям вокзала,

- Может, напишете, Евдокия Петровна? - спрашивает одноглазый.

- Да, да... - кивает черненькая, отводя глаза. Видимо, ей тоже тяжела эта, ею же решенная, разлука

- Не поминайте лихом, Николай Петрович!.. - И будто боясь, что она не выдержит, черненькая почти бегом устремляется прочь от парня.

- Мама! Куда ты? - настигает ее отчаянный крик.

Черненькая замерла на всем бегу и шатнулась, как будто от удара в грудь. Она даже невольно поднесла руку к сердцу, куда сладкой болью проникли эти слова.

А девочка подбежала к ней, ухватила за платье своими маленькими руками.

- Ты нас бросаешь, мама? - с прежней, недетской интонацией говорит она

У черненькой хлынули слезы.

- Разве мамы бросают своих дочек? - говорит она - Я вернусь, очень скоро вернусь!..

- Это правда? - тихо спрашивает, подходя, одноглазый.

- Детей нельзя обманывать, Николай Петрович! - сквозь слезы улыбается черненькая.

Они прощаются, и парень уходит об руку с приемной дочерью через рельсы к темным липам, высаженным по краю дороги, убегающей вдаль.

Черненькая подходит к жене бригврача

- Ты плачешь, Дусенька?

- Как же не плакать? - знакомым баском отвечает черненькая. - Сроду с парнем не поцеловалась, и пожалуйста - уже жена и мать!..

- Поезд на Москву отходит с третьей платформы! - звучит голос вокзального диктора.

Пассажиры спешат на посадку.

И снова почетный эскорт сопровождает молодую мать. Впереди черненькая с младенцем, затем тетя Паша с вещами, корреспондент бережно, под руку, ведет Нину Ивановну.

И люди, спешившие на посадку, почтительно расступаются перед Матерью...

...Корреспондет и Лена сидят на скамейке близ станции Бекетовка.

- Замечательные люди - ваши спутники! - от души говорит Лена.

- Обычные люди, - пожимает плечами Сергеев, - каких мы постоянно видим вокруг себя.

Лена делает чуть заметную гримасу, выражающую сомнения в последних словах Сергеева

- Ну а что с ними сталось?

- Каждый ушел в свою даль, в свою жизнь... Впрочем, я кое-что знаю о судьбе женщины, которую называли Ниной Ивановной. Она работала в госпитале и училась, кончила медицинский институт, воспитала дочь. Пережив сама так много страшного и горестного, она охраняла дочь от всего трудного, больного, печального, даже от воспоминаний о войне. Девочка выросла, полная доброго порыва, но слабодушная, избалованная опекой. И в первом же малом жизненном испытании она погнулась...

По мере того как он говорит, лицо Лены разительно меняется, наконец-то понимает она, о ком рассказывал корреспондент.

- И вы решили ее выпрямить? - с дрожащими от боли и гнева губами перебивает Лена. - Но кто дал вам право рассказывать мне все это, вмешиваться в мою жизь?!

- Ваша мать, - просто отвечает корреспондент. - Она узнала, что я здесь, и прислала мне письмо. Только не поздно ли? Ведь вы уже в пути... Он встает со скамейки.

И тут Лена с неясной и странной улыбкой сквозь слезы

протягивает руку и заставляет Сергеева снова сесть.

Они смотрят друг на друга, тем и должен кончиться фильм:

двумя прекрасными человеческими лицами. Одно - юное,

другое - тронутое годами; .одно - прозревшее в печали

и радости, другое - в добром понимании, что просьба

далекого друга все-таки не опоздала.