Читать интересную книгу Власть нулей. Том 1 - Наталья Горская

Конечно, в России есть и вымирающие деревни, и полностью вымершие. Уже появляются вымирающие посёлки, небольшие города. Ходишь по их улицам и слушаешь тишину, скрип дверей в заброшенных трёхэтажных домах, какими застраивали центры провинциальных городов сразу после Великой Отечественной войны, огромные промышленные блоки убитых реформами предприятий. Совершенно пустые! Туда даже некому забраться похулиганить – населения совсем нет. Центры эти за полвека сместились на окраину, опустели, вымерли. Тишина. И эта тишина, безлюдность начинают нравиться. Хочется и удрать отсюда и… не хочется. Потому что где такое ещё есть?

Неожиданным открытием нового века стало то, что люди перестают бояться одиночества. Если раньше это был очень сильный и, порой, единственный рычаг в манипуляции людьми при заключении брака или расселении, то теперь люди, если и жалуются на одиночество, но уже как-то к нему присматриваются, учатся с ним дружить и делают открытие, что оно не такое уж страшное. Это было замечено ещё в минувшем двадцатом веке, когда работникам из общежитий и коммуналок выдавали отдельные квартиры, иногда с условием, что получающий жильё вступит в брак с какой-нибудь разведённой сотрудницей предприятия с двумя детьми или перевезёт туда больную родню с окраины, чтобы государству не тратить дефицитную жилплощадь на эти крепостные души. Находились охальники, которые «обманывали государство», вселялись, никакую горластую родню не перевозили, ни в какой брак не вступали или делали это с совершенно посторонней самозванкой даже не со смежного предприятия! То есть по любви, что не слыхано! Потому что эти несчастные настолько устали от людей в переполненных тесных каморках, где они прожили до этого много лет, что им никем не хотелось заполнять своё новое жизненное пространство. Такие вопиющие случаи разбирали в Профкомах или даже Парткомах, грозились отнять квартиру, хотя в СССР это было запрещено законом.

Современная психология в недоумении, что люди перестают жаловаться на одиночество, а если и делают это, то больше под давлением общественной морали, согласно которой одиноким быть стыдно и даже неприлично. Есть предположение, что люди будущего не будут понимать романы, где герои любой ценой пытались найти себе хоть кого-то для жизни и общения. Всё больше людей жалуется не на одиночество, а на гвалт вокруг них. Они от одиночества уже не бегут – они его ищут. Следует заметить, что найти его становится всё труднее. Это объясняется тем, что на земле всё меньше мест, где совсем бы не было людей. В одном интервью создатели ставших модными в последние десятилетия звуков природы сетуют, что им приходится забираться в такую глушь, чтобы записать шум лесного ручья, куда уж точно не ступала нога человека. Но вдруг в процессе записи профессиональным слухом они улавливают какой-то посторонний звук цивилизации: в девственном ручье лежит… пустая консервная банка, о которую бьётся вода и «создаёт помехи»! Ага, и здесь был Вася! И даже оставил об этом надпись перочинным ножиком тут же на дереве. Эх, Вася-Вася, где ты был вчерася? Даже забравшись в глухие, как им казалось, джунгли, они не могут сделать запись чистого звука природы! Шум прибоя испортил грохот вертолёта, грохот водопада запороли рёвом экскаватора – да что ж такое! Земля, где у тебя нас ещё нет?

Так что надо всегда помнить, что любые предсказания, даже самые выверенные и точные, могут совсем не сбываться.

В древнем мире, когда человека окружала неизведанная, полная тайн и загадок среда, предсказатели и прорицатели были чуть ли не первыми лицами в государстве. Шаман в примитивных обществах до сих пор является фигурой номер один. Но в развитых странах эту публику потеснила наука. На смену камланиям и гаданиям пришли опирающиеся на точный расчёт и научный подход прогнозы. Сила разума способна умозрительно создать картину ещё не наступивших событий. Можно делать выводы на основе подмеченных в окружающих событиях закономерностях. Например, если строится дом, можно «предсказать», что в скором будущем люди получат в этом доме жильё. А можно порождать будущее в своём воображении: «Сейчас мне было виденье, что 37 мая будущего года наступит конец света». Есть научный подход к предсказаниям, а есть мистический. Первый метод надёжен, но не всегда работает. Например, предсказания советской поры, её оптимистические лозунги типа «К 15-ой пятилетке каждый гражданин СССР побывает в космосе!» не противоречили развивающимся событиям. Эти прогнозы не казались фантастикой в шестидесятые годы прошлого века. Но они «споткнулись» о тот факт, что СССР прекратил существование вместе с пятилетками, а космические программы были свёрнуты, утрачены и теперь должны создаваться заново. Космос оказался слишком переоценённым объектом, на него был угрохан практически весь бюджет супердержавы в ущерб прочим экономическим задачам. Второй подход, мистический, применяется шире, но результаты его вообще не поддаются определению. Хотя бы потому, что у каждой гадалки своё толкование одной и той же карты, а в гадании на кофейной гуще любая мазня может трактоваться по-разному, как кляксы Роршаха.

Любой прогноз может иметь очень серьёзный «подводный камень»: он выдвигает те направления, на которые есть… госзаказ. В идеале органы государственного управления должны ориентироваться на прогнозы научного будущего, а не наоборот. Когда же эксперты и исследователи будущего боязливо оглядываются на авторитетное мнение правительства – а ну как откажут в финансировании или вовсе посадят за дерзость! – то их работа лишается всякого смысла.

Когда в предсказаниях преобладает интуиция, то говорят о футурологии, когда аналитика – о прогностике. Где-то на их стыке лежит художественный метод постижения будущего – фантастика. В фантастических фильмах и книгах традиционно больше внимания уделяется дизайну и интерьерам будущего общества. Сам человек там меняется мало. Если мы видим мир будущего в фантастическом романе или кино, интересы публики смещаются в сторону необычной архитектуры и футуристической техники. Необычные по форме здания и автомобили подчинены не столько функциональным целям, сколько стремлению произвести впечатление. Эта же тенденция прослеживалась ещё в иллюстрациях к книгам таких авторов, как Жюль Верн, где дамы в кринолинах и шляпках фасона двухвековой давности гуляют с кружевными зонтиками на фоне летающих субмарин и странных механизмов, больше похожих на гигантских кузнечиков.

Можно сказать, что предсказания будущего – это больше искусство, чем наука. С другой стороны, никакого искусства в этом нет, а делать прогнозы и научиться «видеть» будущее может практически любой человек. Речь идёт об умении тонко подмечать качественные изменения в образе жизни людей, сдвиги в системе ценностей общества и важные технические открытия, которые иногда влекут за собой все прочие перемены. В 1970 году футуролог Элвин Тоффлер в книге «Шок будущего» предсказал, опираясь на растущий темп жизни людей и развития бытовой и развлекательной техники, что это приведёт к регулярной смене профессий и мест проживания, вызовет уменьшение длительности и глубины дружеских отношений и изменение традиционного формата семьи, а то и полное её исчезновение. Можно использовать чисто математический способ предсказаний, который похож на решение обычной задачи, в которой поезд идёт с определённой скоростью, так что можно с лёгкостью «предсказать», через сколько часов он подъедет к той или иной станции.

Но всегда надо помнить, если наше восприятие действительности замутнено идеологическими штампами, то прогнозы будущего на их основе могут дать неисполнимые и необоснованные ожидания. Например, заявления «Всё равно мы впереди планеты всей!» или пристрастный отбор информации: «Плевать мне, как у нас сейчас развивается (или совсем не развивается) система образования! Лучше скажите, что там насчёт возможной войны хоть с кем-нибудь?».

Какой способ предсказаний лучше, сказать трудно. Но очевидно, что ожидание светлого будущего в пьяном угаре бесперспективно. Ожидания людей, погруженных в поток событий – это своего рода проекция будущего в настоящее. Для того или иного будущего нужно выполнить те или иные действия в настоящем. Потому что «неизвестное» будущее всегда опирается на понятное и простое настоящее, если не полностью, то очень сильно зависит от него. Например, если человек начинает копать колодец, то он тоже может «предсказать будущее», что у него через несколько дней появится колодец. Когда он лежит пьяный в канаве, а какие-то астрологи от политики колдуют, что вот-де скоро он станет зажиточным и успешным, это не прогноз, а гнусная спекуляция на человеческой, не менее гнусной, лени и глупости. Когда в настоящем жизнь останавливается, ничего разумного в ней не создаётся, но при этом утверждается, что в будущем чего-то там появится, то верят в такие предсказания только поклонники пассивного, а потому столь любимого многими ожидания рая по принципу «ждите и получите». Когда в стране нет работы, население активно спивается, правительство не вырабатывает никакой программы против этого, а какой-то наёмный оракул при этом вещает, что через пару лет «непременно произойдут улучшения», то слушающих этот бред надо преследовать в уголовном порядке. Когда на каждом углу предсказывается невиданное духовное возрождение русского народа, а на экраны один за другим выходят фильмы, посвящённые прелести нравов уголовного мира и трудовой вахте проституток, то понятное дело, что подобная пропаганда не сделает людей в стране ни духовными, ни умными. Вскоре вместо «духовного возрождения» страна получает поколение молодёжи, которое самой перспективной профессией называет деятельность бандита, а старшеклассницы в опросе признаются, что после школы они хотели бы стать проститутками. И это закономерно. Если сегодня допустить ошибку в строительстве дома, то завтра она непременно даст о себе знать. Потому что смещение системы вечных ценностей, и не смещение даже, а их полное крушение никогда не приведёт общество ни к чему хорошему. При наблюдении такой картины и к гадалке не ходи, чтобы узнать, что ждёт общество.