Читать интересную книгу Колокольные дворяне - Светлана Владимировна Храмова

то ли от обиды на Николая Второго и его невинно убиенную семью, то ли от простуды.

– Вас как зовут? – спросила я.

– Митя, – отвечает.

– А я Света. Или Светлана, как вам удобней. Книгу на завтра закажите все-таки, вы здесь не для споров с клиентами, а для помощи найти нужное, так? Во всем есть некий изначальный замысел, даже в факте нашего общения с вами. На тему, которая, как оказалось, тревожит вас до слез.

Митя, поймите, как бы Царь ни был виновен, хотя я уверена в обратном, ему наказание вышло сполна. Смертная казнь не искупление грехов, но чашу страданий во искупление он испил до дна. И супруга его, молвой объявленная распутной вражеской шпионкой, застрелена. Оба осуждены и получили высшую земную меру наказания. Дочери его и сын – невинные и нежные, с внешностью ангелов, вы ведь знаете, что такие лица неспроста даруются людям. Глядеть не наглядеться, любить и пестовать. И восстала бы славная Россия с новым царем Алексеем Николаевичем, и не нарушен был бы порядок вещей.

Убили их всех до одного, Митенька, и что меня более всего изумляет – с ними придворного лейб-медика доктора Боткина убили, и комнатную девушку Демидову Анну, и еще двоих слуг, верой и правдой служивших, не бросивших Царя и Семью в тяжкие смутные времена. Их за компанию убили, на всякий случай. Да всё вы, Митя, прекрасно знаете. Но в одном вы правы – убийство царя Валтасара холопами началось именно в тот роковой день. Тогда, на вокзале под Псковом, на станции Дно, в холодном поезде, загнанном на полустанок безо всякого расписания. Холопы боялись, суетились, глаза отводили, на вопросы Царя отвечая.

Под Псковом не перья для подписания Манифеста точили, там возня с воровскими заточками началась. Даже не тогда, раньше. А заточками чаще всего в спину бьют. И было ли отречение, не было – изменникам и ворам до лампочки. Псковскому поезду пути назад нет, рельсы разобраны. Один путь – вперед.

Только вперед.

Полный вперед.

До победы, до полного и безоговорочного разрушения!

Митя затих, отвел меня к кассе покупку оформлять. Пока возились с чеком, думала: как жаль, что я не могу постирать ему красный свитер. Хороший ведь мальчик, и впрямь на Раскольникова похож. Или на артиста Георгия Тараторкина в молодости.

* * *

Тобольск казался мне вымыслом. Прадед-священник, царские дети, драгоценности царской семьи, девочка Лиза, игравшая с царевичем у пруда. Еще и сенбернар, она часто рассказывала, что у него, годовалого, голова перевешивала и он падал, тыкаясь в пол носом, как плюшевый. Но не плюшевый был, настоящий, она кличку его повторяла – Тимоша.

Откуда у сибирского священника сенбернар?

– Сенбернара священнику вполне могли подарить. Солидные прихожане у вашего прадеда, Светочка, купцы да важные чиновники, одна из самых богатых церквей в городе. – Полина Сергеевна лукава и удивительно хороша собой. Кофты, длинные юбки, наряды не повторяются. Темные гладкие волосы надо лбом, тщательно уложенные. И непонятно сколько ей лет, возможно, сорок пять, а возможно, лет на двадцать больше. Загадочная Полина Сергеевна, заместитель директора музея по работе с публикой.

Ее мне экскурсовод-исследователь Александра Романовна завещала, я ведь созванивалась, рекомендации по цепочке шли, одна за другой – но лето, отпуск, разбегаются доверенные лица кто куда. Александру Романовну мне посоветовал начальник пресс-центра Тюменской митрополии. Голос у нее приветливый и ровный, связь наладилась, и вдруг она сообщила, что уезжает из города на время моего пребывания в Тобольске, и координаты Полины Сергеевны Веденеевой продиктовала: не волнуйтесь, все необходимое для вас сделает наилучшим образом, как никто другой. Она незаменима.

Я не волновалась, меня в тот момент гораздо больше интересовало, почему никто из семьи священника после допросов не пострадал, почему прожили они разную – кто счастливую, кто нелегкую, – но долгую, наполненную событиями жизнь.

Без репрессий и лагерей.

А как же зловещая неумолимая ЧК, всепроникающие чекисты, расстреливавшие чуть ли не каждого подозреваемого? В любом «сейчас написанном» тексте о том времени сюжет ведь один: к стенке. Без суда и следствия.

«Сов. секретно

12 апреля 1922 года

Заместителю председателя ОГПУ

тов. Уншлихту.

Продолжая разработку источника, удалось установить следующее: источник показал, что в 1918 году на первом этапе при подготовке к дальнейшему этапированию, место которого источнику тогда известно не было, были приняты меры по спасению и сохранению некоторых предметов материального значения. Для этого был привлечен ряд лиц, на которых, по мнению источника, можно было положиться, хотя без всякой гарантии. Фамилии этих лиц прилагаются. Их настоящее местонахождение источнику неизвестно.

Старший оперуполномоченный ОГПУ

Лисицын А.Е.»

«Сов. секретно

23 апреля 1922 года

Заместителю председателя ОГПУ

тов. Уншлихту.

В дополнение к предыдущему донесению от 12 апреля с. г.

Источник предлагает для упрощения розыска представить собственноручно написанное требование к указанным лицам, если их удастся отыскать.

Старший оперуполномоченный ОГПУ Лисицын А.»

«Сов. секретно

Товарищ Лисицыну

Постарайтесь, чтобы источник вспомнил какие-либо дополнительные подробности, касающиеся указанных лиц. Вы можете себе представить, сколько в России Васильевых?

С комприветом, Уншлихт».

«Сов. секретно

3 мая 1922 года

Заместителю председателя ОГПУ

тов. Уншлихту

Источник переболел испанкой. В связи с запрещением допуска медицинского персонала болезнь протекала тяжело. У старшей дочери мало медицинского опыта. Никакой работы не проводилось.

Старший оперуполномоченный ОГПУ Лисицын А.Е.».

«Сов. секретно

7 декабря 1922 года

Заместителю председателя ОГПУ

тов. Уншлихту

С источником постоянно работает тов. Артузов. Учитывая состояние здоровья (источника), мне совершенно невозможно в настоящее время последовательно работать в русле моей задачи. Подавляющую часть времени приходится тратить на нужды хозяйственного обеспечения.

Старший о/уполномоченный ОГПУ Лисицын».

«Сов. секретно

15 августа 1923 года

Председателю ОГПУ

тов. Менжинскому.

После известных вам трагических событий источник решительно отказывается разговаривать с товарищем Артузовым и мною, считая, что мы имеем к этим событиям какое-то отношение. Он просит священника, в чем ему было отказано. Нельзя ли подобрать надежного товарища, чтобы тот под видом священника приехал на объект? Это вопрос очень большой важности.

Старший о/уполномоченный ОГПУ Лисицын A.E.»

«Сов. секретно

4 января 1924 года

Ваша инструкция выполнена. Относительно культослужителя Иннокентия (Иваненко С. Д.) поступлено согласно вашим указаниям. Родных у него нет.

Старший о/уполномоченный ОГПУ Лисицын».

«Сов. секретно

5 июня 1924 года

Заместителю председателя ОГПУ

тов. Ягоде.

Часть книг нами получена, включая два из пяти альбомов, затребованных источником. Прошу вас принять меры к отысканию оставшихся трех альбомов, которые могут находиться в Петрограде. Необходимо начать заготовку дров на зиму. Предполагаю в ближайшее время снова начать работу с источником.

Старший о/уполномоченный ОГПУ Лисицын».