Продолжаются исследования представлений о нравственном образце («порядочном человеке»). Было обнаружено, что в молодежной среде происходит дифференциация представлений о нравственном идеале. Представления православной молодежи отличаются возвращением к христианскому идеалу Руси. У светской молодежи наблюдаются два противоположно направленных процесса. С одной стороны, обнаружена тенденция формирования значимых по весу факторов вокруг дескриптора «Верит в Бога», характеризующего нравственный образец. С другой стороны, наблюдаются два негативных процесса: а) снижение нравственного уровня поступка, характеризующего поведение нравственного образца, б) расширение границ допустимого уровня нецензурной речи для человека, который все же остается нравственным образцом (Воловикова, 2010). Сделан вывод о том, что изменение отношения к нецензурной лексике от резко негативного до приемлемого можно рассматривать как модель негативных изменений и пересмотра нравственных норм в целом – через постепенное ослабление требований и, наконец, снятие запрета. Еще одна наметившаяся тенденция связана с формированием в юношеской среде нравственной элиты, представители которой в дальнейшем будут во многом определять возможность поддержки морально-нравственного климата в России (Воловикова, 2010).
Исследование, проведенное на выборке успешных людей, достигших высоких статусных и других результатов в жизни, показало, что характерный для российского менталитета приоритет нравственного закона над житейским успехом отличает в целом представления и данной элитной выборки людей, реализовавшихся и успешных. Выявлен также противоречивый характер нравственных представлений современной российской элиты. В данном исследовании прошла своеобразную эмпирическую проверку и получила свое подтверждение выделенная А. Л. Журавлевым и А. Б. Купрейченко (Журавлев, Купрейченко, 2010) совокупность признаков, соответствие которым указывает на принадлежность к нравственной элите: строгое следование нравственным принципам, нормам и правилам; участие в общественно полезной деятельности; способность к решению нравственных задач и проблем; способность воздействовать, влиять на других людей в нравственной сфере; оказание безвозмездной помощи другим людям (Воловикова, Комарова, 2015).
В духовно-нравственном ключе осуществляется подход к исследованию роли праздника в жизни человека. А. М. Борисовой проводится теоретическая и эмпирическая работа по выявлению мировоззренческого значения праздника для современной личности. Меняться может количество праздников, форма их проведения, содержание, которым они наполнены, но как явление, как одна из форм проявления человеческого бытия, сущность праздника остается неизменной, поскольку в нем удовлетворяются базовые потребности человека. В российском менталитете исторически, благодаря тысячелетней христианской традиции, сложился особый идеальный образ праздника. Праздник в своем истинном смысле предполагает самоочищение души, способность человека подняться выше злобных и скверных мыслей. В современной России присутствуют по крайней мере два совершенно противоположных и конфликтующих друг с другом образа «настоящего праздника»: праздник как возможность прикоснуться к высшим смыслам бытия и праздник-развлечение. Однако базовым остается все-таки тяготение к возвышающему душу празднику, проявляющееся как «тоска по настоящему празднику». Тема праздника позволяет начать исследование конкретных проявлений в жизни личности «мировоззренческих чувств», по Рубинштейну (Борисова, Воловикова, 2011).
Одним из достижений – как лаборатории, так и всего Института – в исследовании личности является недавнее вручение премии имени С. Л. Рубинштейна (присуждаемой раз в три года Российской академией наук за выдающиеся работы в области психологии) В. М. Русалову, сотруднику лаборатории психологии способностей и ментальных ресурсов им. В. Н. Дружинина, и И. А. Джидарьян, сотруднице лаборатории психологии личности, за серию научных работ по единой тематике «Гуманистический подход к психологическому исследованию личности».
Одно из исследований Джидарьян связано с рассмотрением веры, надежды и любви как оптимистической триады чувств, являющихся основой жизнелюбия личности (Джидарьян, 2011, 2013). Образующие оптимистическую триаду единичные сущности, включающие веру, надежду, любовь, относятся к тому классу высших, хотя четко и не очерченных, структурно трудно дифференцируемых чувств, которые выражают сферу духовного в человеке, его отношения с трансцендентальным, мета-эмпирическим измерением реальности. Они интегральны по отношению к личности и всей ее жизни. В психологической структуре оптимизма как фундаментального качества личности Джидарьян выделена и проанализирована триада этих высших человеческих чувств. Показано, что уникальность триады состоит в максимально присущей ей позитивности и выраженности того, что Рубинштейн называл «человеческое в человеке» и что делает людей способными смягчать, превозмогать, преодолевать объективный трагизм жизни. Показано, что по своему объективному смыслу и направленности она является антиподом «трагической триады» В. Франкла в его логотерапевтической концепции (страдание, вина, смерть). В результате проведенного теоретического исследования Джидарьян пришла к выводу, что вера, надежда и любовь как высшие чувства и важнейшие составляющие внутреннего мира личности образуют своеобразную духовную ось, генерирующую необходимые для полноценного человеческого бытия благотворные, созидательные силы. Триединая сущность этих чувств выражается в том, что каждое из них имеет свои основания в двух других, усиливая жизненный потенциал и способствуя более полной реализации позитивных возможностей друг друга. «Уникальность этих чувств – не только в их высоком духовном статусе, сочетающем в себе сугубо личностное, потаенное, сокровенное и одновременно фундаментальное для человеческого бытия, но и в том особом типе связи, который дает основание использовать по отношению к ним понятие „триада“» (Джидарьян, 2011, с. 5). На основе теоретического анализа текстов о любви Джидарьян с соавторами (Джидарьян, Беловол, Маслова, 2014) разработали опросник для изучения представлений о любви.
Тема, над которой сейчас работает лаборатория, называется «Детерминанты психологического здоровья личности». Интерес к психологической норме, к позитивным качествам личности, к ее стремлению к самоактуализации, к условиям поддержания психологического здоровья личности характеризовал направленность исследований сотрудников лаборатории с момента ее образования, а также все научное творчество Анцыферовой в разные периоды, но особенно в последние десятилетия. Мы считаем тему «психологического здоровья» логическим продолжением тех идей, над которыми лаборатория работала в разные годы. Более того, можно найти нечто общее с лабораторной темой середины 1980-х годов: тогда она называлась «Гармоническое развитие личности». Необходимость исследовать позитивные качества личности сейчас не вызывает сомнений и обусловлена тем, что именно они позволяют ей устоять в своей цельности в любых условиях.
Тема «психологического здоровья» помогла консолидировать усилия ученых из других лабораторий ИП РАН, других организаций и других областей знания в поиске причин и профилактики болезни личности. Так, в подготовке посвященного ей сборника научных работ приняли участие в качестве авторов сотрудники из семи лабораторий ИП РАН, представители других научных организаций Москвы, Санкт-Петербурга и Ельца (Психологическое здоровье…, 2014).
Показано, что тема психологического здоровья неразрывно связана с темой нравственности по самым глубинным основаниям. Разрушение нравственности с неизбежностью ведет к разрушению психологического здоровья. И наоборот, восстановление нравственного состояния человека и общества – это путь к укреплению здоровья граждан (Нравственность…, 2012; Юревич, Журавлев, 2013). Намечены пути помощи личности в восстановлении психологического здоровья. Т. В. Галкиной представлен анализ позитивной работы личности по осознанию духовно-нравственных причин сложившихся жизненных проблем и обстоятельств, приводящих к разрушению психологического здоровья. Она подчеркивает: «Надо научиться быть в состоянии наблюдателя, когда мы можем увидеть, как появляется мысль, как она вызывает определенные эмоции и чувства, как дальше за мыслью следует действие. Человек „видит“ (т. е. осознает на всех трех уровнях – ментальном, эмоциональном, физическом) свои шаблоны поведения, стереотипные реакции, то, что сначала становится привычкой, а потом и характером» (Психологическое здоровье…, 2014, с. 46).
Методологические трудности подхода к проблеме личности кроются в упомянутой выше противоречивости человека. Он многое знает о побудительных причинах своих поступков… и в то же время – не знает (или не хочет знать). Найденный в исследовании Мустафиной (Мустафина, 2012) факт, что центральный элемент структуры социальных представлений о совести – «честность» – указывает на верную направленность работы человека над собой, работы кропотливой и долгой.