Но теперь она понимала, что этого никогда не случится.
Джессамин решительно направилась к выходу. Вначале она собиралась остаться и отведать горячего паштета из баранины, но теперь с удивлением обнаружила, что аппетит у нее пропал. Проталкиваясь вперед между галдящими валлийцами, Джессамин предусмотрительно опустила пониже капюшон, чтобы на лицо упала тень, К счастью, они были так заняты, что и не думали смотреть в ее сторону. Стоило ей открыть дверь в конюшню, как она услышала лай Неда. В нем было что-то странное. Джессамин готова была поклясться, что в голосе старого пса звучит скорее тревога, чем радость. Погладив взъерошенную шерсть на холке собаки, девушка испуганно огляделась в поисках угрожавшей ей опасности. Неподалеку несколько воинов расседлывали усталых лошадей, на которых приехали путешественники. Но ни один из них и не думал обращать на нее внимание. Поэтому Джессамин отнесла беспричинную тревогу Неда просто на счет преклонного возраста пса и, пожав плечами, принялась отвязывать поводья Мерлина. Старьте собаки — точь-в-точь как старики, подумала она, волнуются и ворчат, даже когда им ничто не угрожает.
Вскочив в седло, девушка опять почувствовала, как ее душит раздражение. Удивленная и встревоженная этой непонятной ревностью, которую вызвала в ней красота незнакомой дамы, Джессамин нахмурилась. К приезду этой женщины огонь в камине уже пылал и жаркое было готово. Стало быть, она — либо важная особа, вздумавшая отправиться в путешествие, либо в карманах у нее полным-полно золотых монет. В любом случае по ее виду становилось ясно: она ничуть не сомневалась в том, что ей окажут достойный прием.
Джессамин прищурилась — в лицо ударил резкий ветер, поднявшийся, пока она была в трактире. Девушке пришлось дважды окликнуть Неда, прежде чем тот услышал. Он смотрел в другую сторону, как будто его что-то сильно заинтересовало. Потеплее укутавшись плащом, чтобы не дать ветру пробраться под одежду, Джессамин медленно ехала по деревенской улице. Все ее страхи из-за предстоящего визита сэра Ральфа вместе с тревогой за безопасность Агнесс вновь нахлынули на нее. Как глупо переживать из-за красоты какой-то совершенно незнакомой женщины! У нее самой немало шелковых платьев, и если бы Джессамин захотела, то могла одеться ничуть не хуже. В конце концов, редко найдется женщина из благородных, которой вздумается разъезжать, переодевшись крестьянским пареньком.
Ну а завидовать тому, как живет эта дама, и вовсе глупо. Даже если это неземное создание и проводит дни и ночи под пологом из роз, в окружении армии менестрелей и влюбленных воздыхателей, распевающих любовные серенады, так что из того?! Все ее мечты о жизни, такой же чудесной, как на картинках в любимом романе, так и останутся при ней — ведь она всегда знала, что это всего лишь сказка. А ее реальность — это замок Кэрли и эта дикая страна, а вовсе не увитые розами, благоухающие шатры, из зелени.
Джессамин, помедлив, привстала в стременах, чтобы бросить последний взгляд на трактир. Вдруг что-то привлекло ее внимание. Какой-то зловещий отсвет появился между домами. Он то темнел, то как-то непонятно мерцал, озаряя все вокруг.
— Пожар!
Нед снова залаял. Сердце Джессамин вдруг сжалось от неясного предчувствия приближающейся опасности. Она похолодела; пламя бушевало в доме Агнесс!
Круто повернув коня, Джессамин галопом понеслась назад к охваченному пламенем дому. Нед мчался рядом, заливаясь хриплым, тревожным лаем. Должно быть, кто-то из местных поджег дом, пока она была в трактире.
Багровые языки пламени жадно облизывали крышу. Всю прошлую неделю погода стояла на редкость сухая, осеннее солнце заливало землю жаркими лучами, и теперь дом горел, как стог соломы, к которому поднесли огонь.
Краем глаза Джессамин увидела несколько смутных теней, притаившихся возле самой стены, и через мгновение двое неизвестных метнулись к опушке леса на самом краю деревни. К несчастью, они бежали слишком быстро и она не смогла разглядеть их лиц.
К ее ужасу, когда Джессамин остановилась возле дома, она обнаружила, что вся передняя часть вместе с крыльцом уже охвачена пламенем. Судя по долетавшим до нее диким крикам, Агнесс и Мэвен остались внутри, оказавшись в огненной ловушке.
Девушка в отчаянии соскользнула с седла на землю, едва не угодив в стоявшую возле дома бочку с водой.
Джессамин торопливо набрала полную бадью воды, отчаянно пытаясь вытащить ее. Размахнувшись изо всех сил, она выплеснула воду на горящую дверь. Пламя злобно зашипело, выпустив огромный столб дыма, и тут же взвилось вверх. Джессамин таскала бадью за бадьей, заливая огонь, напрягая все силы, чтобы сбить пламя и прорваться внутрь дома. Если ей повезет и она зальет огонь хотя бы ненадолго, то, может быть, сумеет выпустить несчастных женщин из смертельной ловушки.
Привлеченные ревом пламени, вокруг стали кучками собираться крестьяне. Кое-кто, постояв немного, бежал к своему дому. Усиливавшийся ветер разносил повсюду искры, и каждый дрожал от страха при мысли, что достаточно одной искры, и пламя охватит всю улицу.
Джессамин обернулась к толпе, зовя на помощь. Несколько мужчин и женщин выступили вперед, неохотно послушавшись, но остальные только тихо перешептывались между собой, наблюдая за ревущим пламенем. Вне себя от бешенства, Джессамин набросилась на них с руганью, но добилась лишь того, что еще двое мужчин из толпы присоединились к ней.
Придя в отчаяние, Джессамин послала подмастерье кузнеца в трактир за помощью.
— Приведи солдат! — крикнула она ему вдогонку. — И беги что есть мочи!
Чед послушно рванул с места так, что только пятки засверкали.
В бочке показалось дно. Джессамин послала мужчин за водой к ручью, который бежал через сад.
Теперь воду приходилось таскать издалека, и Джессамин казалось, она чувствует, как истекает драгоценное время, а пламя быстро выигрывает эту битву.
Огонь у входа уже почти потух, но пламя яростно лизало крышу, и чудовищные багрово-оранжевые языки вздымались в самое небо. Клубился едкий дым, забивая легкие и заставляя слезиться глаза. Вскоре он так сгустился, что люди не видели друг друга.
Чтобы не отвлекать пи одного из мужчин, которые таскали воду из ручья, Джессамин схватила небольшое бревно и принялась колотить им в дверь, но та не поддавалась. Должно быть, Агнесс заперла ее на засов.
— Эй, парень, ну-ка дай эту штуку мне! — прозвучал за ее спиной низкий мужской голос. Сквозь густой дым Джессамин увидела, как возле нее выросла высокая фигура. Не дожидаясь, пока она выполнит его приказ, мужчина вырвал полено из ее рук и яростно забарабанил в дверь. На помощь ему бросилось еще несколько человек. Внезапно, не выдержав их напора, дверь подалась и упала, увлекая их за собой. Они с грохотом ввалились внутрь и рухнули прямо па почерневший и дымившийся пол. Кашляя и ругаясь, почти задохнувшись в густом дыму, мужчины с трудом поднялись на ноги.