хлеба!
М-да, и возразить нечего. Отчим, считай, всех нас кормит, мои заработки пока и шестой части семейного бюджета не составляют.
Проснулся утром по первому заводскому гудку. Тут это вместо будильника для рабочих. Второй гудок прозвучит через час, извещая, что до начала смены осталось пять минут. С этого момента тот же Петрович на заводской проходной всех опоздавших начинает записывать в свою черную тетрадь. С этой записью — беда, премии в конце месяца не видать, как своих ушей. А потому вскочил, принялся бодро собираться. Ну, и, понятное дело, заглянул под накинутую на стол холстину. Что там съедобного мать приготовила на завтрак?
На завтрак была каша. Смесь из нескольких злаков, на льняном масле, вкус ее был для перерожденца Василия непривычным, но Васька Николаев уплетал за милую душу. А вот того, что можно положить в узелок и взять с собой, не наблюдалось. Сам виноват: мало того, что за продуктами не сходил, так еще и бутылку под молоко разбить умудрился. Если друзья не поделятся принесенным ими обедом, придется поститься до вечера.
На работу я пришел вовремя. Снова загляделся на задницу Аграфены. Очень уж ее булочки ритмично двигались под темной тканью юбки.
— Васян! Здоров! — аж вздрогнул от дружеского хлопка по плечу. Засмотрелся на красоту. — А мы вчера с Малышом в перерыв приходили в больничку. Только там сообщили, что тебя уже выписали. А мать твоя после сказала, что ты ушел куда-то. — Это Ванька, друган первейший еще с детства, примерно докладывал свои действия по подтверждению дружбы.
— Захотелось побыть одному, на природе, раз такая возможность представилась.
— А, ну да, ну да! — Ванька оценил неожиданный выходной, что его другу врач предоставил. — А ты на прощание пойдешь?
— Какое прощание?
— Так мастер-то наш, Трофимыч… того — взрыв котла не пережил. Сегодня хоронить будут. Иван Терентьевич сказал, что отпустит на часок всех желающих попрощаться.
Настроение резко просело — с мастером у меня были нормальные отношения. Правда, более взрослая и бывалая моя часть тут же задалась практическим вопросом. А кому, собственно, теперь отдавать справку от доктора из больнички? Разве что Ивану Терентьевичу… если тот в цеху будет, а не уйдет куда-нибудь по своим начальственным делам.
[1] Выдержка из методички «Правильное системное развитие»
Характеристики:
Тело — отвечает за все физические проявления и свойства. Силу, Скорость, Ловкость, Выносливость, Устойчивость к внешним воздействиям или отравлениям и т. д.
Какие именно параметры будут развиты у конкретного человека зависит от того, чем он занимался и что развивал в течении жизни.
Разум — отвечает за все ментальные проявления. Память, Скорость реакции, Мышление, Ментальная устойчивость, Контроль над телесной и магической энергией и многое другое.
Какие именно параметры будут развиты у конкретного человека зависит от того, чем он занимался и что развивал в течении жизни.
Магия — отвечает за все магические проявления. Объем, Качество магической энергии, Контроль над магической энергией и т. д.
Какие именно параметры будут развиты у конкретного человека зависит от того, чем он занимался и что развивал в течении жизни.
Помните! Характеристики взаимосвязаны и друг с другом. Высокие показатели Тела повышают возможности мозга, а значит и Разума. Разум влияет на возможность управлять телом и магической энергией. Магия может усиливать физические проявления организма.
Глава 3
Дели время между учёбой и друзьями. В жизни всё может пригодиться.
Правило гениального академика № 15
Вот зараза! И знал ведь, что в кузнечный цех иду, только почему-то выводов правильных не сделал. Когда первый раз паровой молот бухнул, не тот, что третьего дня рванул, другой, я подумал, что слуха навсегда лишился. И ведь до пробуждения памяти я на такие «мелочи» внимания не обращал… Точно говорят — кабинетная работа изнеживает…
Вот что стоило комок ваты для ушей раздобыть вместо того, чтобы просто так по городу шляться?
— Николаев! — возле наполовину оглушенного меня внезапно вырос гладко выбритый мужик в кожаной кепке. — Сегодня ты вместе с Горобцом и Шкодой будешь поковки для завода Красный Уралец шабрить. Они покажут, что там, да как. И, кстати, если еще не в курсах, я новым старшим мастером к вам в цех поставлен на место Трофимыча.
— Я к вам! — объявляю, приблизившись к двум своим друганам. Шкода — это как раз Ванька, очень ему фамилия подходит, а Малыш, точнее Макар, соответственно, Горобец. Только его все от мала до велика Малышом кличут. Потому что большой очень, даже голову запрокидывать приходится, чтобы в глаза посмотреть, а в его лапищах всё выглядит крошечным, словно игрушечным.
Иван Шкода
Друзья фронт работ разъяснили, крича чуть ли не вплотную в ухо, иначе их слов не разобрать было. И как зовут нового мастера, сказали. Юхтин Игнатий Петрович, из огненных революционеров. Ревотряд самого Ленина! К нам на завод перекинули, чтобы трудовую дисциплину в цехах наладить. В общем, комиссарствовать прибыл да «Поднимать революционный дух и пролетарскую сознательность». Ну, это он на представлении его народу так доложился. Практически слово в слово. Слушая приятеля, я окинул взглядом просторы родного цеха. Пол — земляной, утоптанный до плотности камня (в прямом смысле), людей много, инструмент в основном ручной. Молоты паровые ухают, от бьющих кувалдами рабочих тоже долетает лязг и грохот, в дальнем углу несколько человек с матерком разливают из ковша раскаленный металл в формы. Словом, симфония трудовых будней.
Так, а теперь поковки. Для чего они должны были служить, я не знал ни своим прошлым сознанием, ни нынешним. Какие-то широкие клинья с плоской многогранной головкой. Раньше меня-Ваську такие подробности просто не интересовали, а в прошлой жизни я вообще с такими вещами в принципе не сталкивался.
Однако, я и в этой жизни не так прост оказался! Да, звезд с неба не хватал, но вот технические действия в своей зоне ответственности заучил до автоматизма и даже полноценного мастерства, отчего руки словно порхали по металлу.
— Черт! — вылетело само. Не люблю брака, а тут явный он. Снял неровности с поверхности, оставленные бойком кузнечного молота, а там трещина в глубине металла проходит.
— Чего нечистого попусту поминаешь? — Юхтин, наш новый мастер, тут как тут.
— Брак. Не люблю, — я кивнул мастеру на запоротую деталь.
— Так-так! — «Революционер» и до этого показался мне непростым работягой, а сейчас в нём будто что-то преобразилось, расправилось. Юхтин вдруг стал выглядеть… массивней что