Романы Уильяма — совсем иного сорта. Входя в двери особняка, я старался не думать о том, что он делает там, внутри. По всей вероятности, Уильям прикидывался одним из этих чокнутых готов, которые изображают из себя вампиров и играют в кровавые игры. Лично я не любитель таких вещей, но если Уильяму нравится — его дело. Однажды я спросил его, почему к нам никогда не приезжают женщины. В ответ Уильям лишь одарил меня своим фирменным взглядом, означающим «не задавай вопросов, и мне не придется лгать», а потом сменил тему.
Неужели же, думалось мне, женщин-вампиров действительно не существует? Печально и весьма огорчительно.
Я вошел в гостиную, где несколько девушек развлекали нескольких раскрасневшихся, возбужденных бизнесменов — возможно, делегатов какого-нибудь загородного съезда, проживающих в одном из отелей возле Бэй-стрит. Другие клиенты имели расслабленный взгляд завсегдатаев заведения, расположившись у бара красного дерева, они неторопливо потягивали свою выпивку. Прочая обстановка была под стать бару: все здесь говорило о деньгах и престиже. Публичный дом под маской респектабельного мужского клуба.
Красиво одетая молодая женщина, сидевшая за антикварным столом возле камина, подняла голову от книги в кожаном переплете.
— Джек, рада тебя видеть. Давненько к нам не заглядывал. Что предпочтешь сегодня?
Я пожал протянутую руку. Пальцы девушки были гладкими и нежными — розовые бутоны в моей огромной мозолистой лапе. Ее духи дразнили острое вампирское обоняние, и запах был очень приятным. Мне стало даже немного неловко, что я явился по делу.
— Сегодня не до развлечений, милая. Я ищу Уильяма. Это срочно.
Эшли возвела глаза к потолку, словно желала пронзить его взглядом и увидеть будуары на верхнем, этаже.
— Боюсь, он будет недоволен. Сейчас не самый удобный момент…
— Это уж мои проблемы. — Я зашагал вверх по лестнице и на первой же площадке столкнулся с Уильямом. Он шел вниз, держа в руке свою белоснежную рубашку и вытирая кровь с груди и подбородка льняным платком с монограммой. Уильям почуял меня — так же, как и я его.
— В чем дело?
— Корабль. Груз пропал.
Мимолетная вспышка раздражения исказила его спокойное лицо.
— Антиквариат украли?
— Нет. Твой европеец… в смысле пассажир… Он исчез вместе со всей командой. Твои ребята нашли «Алебастр» возле мыса Лазаря и отбуксировали в гавань. Но это теперь корабль-призрак, Уильям. — Я понизил голос. — Там никого нет, а гроб пуст. Лучше бы тебе самому на это взглянуть.
Уильям вихрем ринулся вниз по лестнице, но я успел заметить выражение ярости на его лице. Если в деле замешан смертный, вскорости от него и мокрого места не останется. Впрочем, скорее всего, люди здесь ни при чем.
Широким шагом Уильям шел к машине, на ходу застегивая рубашку. Я догнал его.
— Человек… даже несколько людей не смогли бы этого сделать, верно? Похитить всю команду и старого могущественного вампира? — спросил я.
— Нет, — отозвался Уильям, запрыгивая на пассажирское сиденье.
— Видимо, тут поработал сам вампир. Но зачем ему жрать команду и сбегать с собственной вечеринки?
Уильям равнодушно смотрел вперед, но я видел, что он едва не подпрыгивает от нетерпения.
— Понятия не имею.
Я понимал, что Уильям в бешенстве, но не особенно беспокоился: ведь его гнев был обращен не на меня. Кстати, когда Уильям злится, он действует особенно эффективно.
— Похоже, нам достался какой-то чокнутый вампир, а? — сказал я и тут же пожалел об этом.
— Не болтай. Веди машину.
ГЛАВА 2
Уильям
Мало того, что меня ограбили, так еще и чудесный вечер оказался испорчен. Мы с Элеонорой как раз дошли до самой интересной части нашей игры в «убей или погибни». Честно сказать, я полагал, что у Элджернона Ремпсли — пропавшего пассажира — манеры получше. Увы и ах! Вампиры, как и люди, с годами становятся все эгоистичнее.
Сам я более подвержен гневу, нежели себялюбию. Временами вспышки ярости ослепляют меня, хотя я прилагаю все усилия, чтобы держать себя в руках. «Мигрень души», как говаривала давняя смертная подруга Тилли. Она не верила, Что я неизлечим, и за восемьдесят пять лет нашего знакомства перепробовала множество самых разных средств. Однажды Тилли заставила меня посмотреть запись выступления какого-то доктора Филиппа. Он читал лекции о том, как справляться с гневом.
Я пытался припомнить, что там советовал этот Филипп. И любом случае, не стоит выплескивать ярость на Джека или моих работников, в скором времени я найду истинного виновника. «Пропавший груз»! Если окажется, что все это устроил сам Элджернон, ему не поздоровится. За последние пять лет мой маленький бизнес стал очень актуальным, и приходится расти, то есть делать все лучше, качественнее и быстрее.
Мои размышления были прерваны самым неожиданным образом: пересекая площадь Джонсона, Джек подрезал какую-то машину и сделал лихой разворот на такой головокружительной скорости, что на дубах закачался бородатый мох. Я мимолетно пожалел о своем «ягуаре». Никогда не любил эти мерзкие ревущие штуковины. По-моему, изобретение автомобиля было роковой ошибкой. Я бы охотно променял все эти железяки на крепкого коня из плоти и крови. Но Джек, любит свои машины.
— Будь я смертным, решил бы, что нам конец. Джек ухмыльнулся, показав клыки.
— А что? Я люблю будить этих старых пердунов, спящих на куче денег. — Он включил понижающую передачу, проезжая по Бэй-стрит на красный свет. Я промолчал. Вряд ли он привлечет внимание нашей сонной полиции, да и в любом случае это будут его проблемы. И чем быстрее мы приедем к докам, тем раньше я смогу выбраться из проклятой машины.
Четверо работников ночной смены уже ждали нас, когда мы промчались через распахнутые ворота верфи Брамптон-Торн, названной так в 1902 году в честь одного из моих мнимых родственников. Быть собственным предком — вот уникальная возможность увидеть историю. Термин «исконные права» тоже был выдуман одним из таких вот «предков». К примеру, эта прибрежная зона является частной собственностью, приобретенной и оплаченной еще в восемнадцатом веке. Таким образом, она находится вне ведения и контроля нынешних властей штата. До тех пор, пока у них нет оснований подозревать меня в незаконной деятельности, власти полностью игнорируют эту маленькую пристань. В конце концов, она принадлежит одной из самых старых и богатых семей города (то есть мне) уже более двухсот лет. Много дольше, чем любой из чиновников прожил на свете.
Со времени моего приезда в Саванну я приобрел пять домов, две плантации и несколько вымышленных имен. Каждые сорок-пятьдесят лет я переезжал в новый дом, придумывал себе имя и прошлое, и по необходимости чуть изменял внешность при помощи моих доверенных людей. С годами проделывать это становилось проще, поскольку население росло, а социальные слои все более перемешивались. Ну и, само собой, если в кармане достаточно денег, любые круги примут тебя без лишних вопросов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});