Читать интересную книгу Я — Спок (СИ) - Нимой Леонард

Но я вынужден признать, что при мысли о втором пилоте мне на ум приходит не столько моя радость от работы с Салли и Гэри, а, скорее, мучения, через которые им обоим пришлось пройти при ношении серебристых непрозрачных линз, которые требовались по сюжету. Их, видите ли, шандарахнуло некоей загадочной силой, которая дала им невероятные парапсихологические способности, а также заставило очень странно выглядеть их глаза. Чтобы добиться нужного эффекта, Салли и Гэри пришлось носить жесткие контактные линзы (мягких тогда еще не изобрели). Линзы были необычайно неудобными, и никому не удавалось через них что-то видеть. Через несколько лет, когда мне самому досталась пара жестких контактных линз, во время своего собственного несчастного периода привыкания я очень искренне им сочувствовал!

Друзья и коллеги Салли Келлерман и Гэри Локвуд, страдающие во имя искусства в «Куда не ступала нога»

Возвращаясь к развитию характера Спока — к тому времени он был уже очень близок к своему «рождению», но еще не стал настоящим вулканцем в «Куда не ступала нога». Первая сцена этого эпизода показывает Капитана Кирка за дружеской игрой в трехмерные шахматы со своим заместителем, Спок одет в желтую форму, и он отчетливо ухмыляется, когда говорит Кирку: «Я поставлю вам мат на следующем ходу». Когда капитан упоминает раздражение, Спок вскидывает голову, все еще усмехаясь на словах: «Раздражение? Ах, да, одна из ваших земных эмоций…» Он определенно демонстрирует больше чувств, чем положено вулканцу, и все еще местами страдает от «синдрома первого помощника», выкрикивая свои рапорты гораздо громче, чем нужно на таком маленьком капитанском мостике. И для того, кто принадлежит к народу абсолютных пацифистов, он дает Кирку шокирующе жестокий совет, рекомендуя убить персонажа Локвуда, Гэри Митчелла, прежде чем сверхъестественные силы Митчелла не станут слишком велики.

Но признаки вулканца тоже налицо — спокойная, ровная интонация, чопорно сцепленные за спиной руки, резкие «Так точно» и «Никак нет» и рассуждения о логике, которые всегда наготове. Последняя реплика Кирка в серии, после того, как Спок признается, что он тоже сочувствует уже мертвому на тот момент Митчеллу, кажется подходящей: «Для вас еще есть надежда, мистер Спок».

И в самом деле, это было так. Вулканец был готов появиться на свет.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Рождение вулканца

СПОК: Я явился на свет в году 2230 от Сарека Вулканского и Аманды Землянки.

НИМОЙ: Опять не так! Ты явился на свет в году 1966, в звуковом павильоне студии Дезилу, в Голливуде, штат Калифорния.

СПОК: Я предлагаю тебе перепроверить свои данные.

НИМОЙ: Незачем, Спок. Я там был.

В книге «Я — не Спок» я писал о рождении своих детей, Джули и Адама, и о том, что я с точностью мог сказать, где и когда произошли эти необыкновенные чудеса (Джули родилась 21 марта 1955 года в 9-30 вечера по североамериканскому восточному времени, в Атланте, Адам — 9 августа 1956 года в 11–22 вечера по стандартному тихоокеанскому времени, в Лос-Анджелесе.)

Но выяснить дату и точное время, когда Спок, наконец, обрел существование, было гораздо сложнее, хоть я в каком-то плане принимал в этом больше участия, чем в рождении собственных детей. Сказать, что он «родился» во вторник, 2 сентября 1966 года в 7-30 вечера североамериканскому восточному времени, когда начались съемки «Звездного пути», было бы, по меньшей мере, надуманно и необоснованно. Кроме того, я знал, что к тому времени он уже как пару месяцев был с нами.

Однако с тех пор у меня было тридцать лет, чтоб обдумать этот вопрос, и я понимаю теперь, что на самом-то деле был определенный момент, вспышка озарения, когда меня вдруг озарило: «Ага! Так вот кто этот вулканец…»

И это произошло во время съемок третьей серии «Звездного пути», «Маневр с корбомитом».

Позвольте мне немного вернуться назад и упомянуть некоторые перемены, через которые прошел «Звездный путь» между съемками «Куда не ступала нога» и «Корбомита». С одной стороны, руководство NEC, посмотрев второй пилот, быстренько добавило его в свою новую осеннюю программу. «Звездный путь» был наконец-то запущен, а я был в восторге от перспективы регулярной работы в телесериале. В конце концов, в течение первого сезона мне предстояло получать $1250 за серию, всего $37 500 за год — достаточно, чтобы спокойно содержать семью, не беспокоясь о поиске других источников заработка. Но я не имел ни малейшего понятия о том, как это повлияет на мою жизнь и личное пространство. В наивности своей я и не подозревал, что существование моего номера в телефонном справочнике может стать проблемой! Но это материал для отдельной главы…

После второй пилотной серии опять произошла перетасовка персонажей. Джин почувствовал, что героя Поля Фикса, доктора Марка Пайпера (который ненадолго появлялся в «Куда не ступала нога»), нужно заменить кем-то помоложе и посварливей, кто мог бы ближе дружить с капитаном. У Джина на примете был конкретный актер, которого он посчитал идеальным для этой роли (и оказался прав): ДеФоррест Келли.

Де — очень спокойная, мягкая душа, настоящий джентльмен-южанин. Как и Маккой, он родился в Атланте. Он был закаленным ветераном, проведшим в Голливуде долгое время — хотя и представить невозможно менее типичного голливудца, чем Де, приятнейший, скромнейший человек, живущий в браке со своей очаровательной женой, Кэролин, вот уже больше сорока лет. Де тогда знавали преимущественно по ролям типичных злодеев в вестернах. (Собственно, у него была такая репутация бандита с пистолетом, что NEC запретила Джину Родденберри взять его на место доктора для первой пилотной серии, ссылаясь на то, что аудитория никогда не воспримет его как «одного из наших». Попробуйте только представить милейшего доктора Маккоя хладнокровно, с презрительной усмешкой убивающим собаку! Вот такого рода ролями Де и был известен). Он также работал с Джином в нескольких проектах, в то время как «Звездный путь» только начинался, Де снимался для Джина в другом пилоте телесериала под названием «Полицейская история», в роли вспыльчивого, но симпатичного криминолога.

Доктор Маккой в исполнении Де стал бесценным приобретением. Он принес с собой в сериал особенное обаяние, и ядовитые замечания этого добродушного ворчуна, Маккоя, помогали лучше понять характеры Кирка и Спока.

Маккой и Спок вскоре превратились в вечных участников словесных перепалок, в которых добрый доктор отстаивал позицию гуманизма, а Спок — сторону логики, но в них всегда сохранялось неявное чувство глубокой дружбы и взаимного уважения.

С самого первого момента своего появления в «Корбомите», у Де был этот особенный блеск в глазах, он с самого начала знал, как подойти к характеру Маккоя. Вскоре сценаристы начали добавлять шуток, пользуясь чрезмерной эмоциональностью и сварливостью Маккоя и Споковым талантом воспринимать любую реплику буквально. Спок неуклонно гнул свою линию, и был, если хотите, Джорджем Бернсом для Маккоевского Грэси. Отношения между Кирком и Споком могли походить на отношения между Одиноким Рейнджером и Тонто, но отношения между Споком и Маккоем были, несомненно, отношениями между Марти и Льюисом, Глисоном и Кэми, или моей любимейшей парой комиков — Эбботом и Костелло. Эббот был спокоен и прямолинеен, а Костелло, наоборот, принадлежал к «иррациональным людям», и большинство забавных диалогов между Споком и Маккоем являются вариациями на тему восхитительного номера их обязательной программы, «Первый — Кто?». Слегка перефразируя:

КОСТЕЛЛО: (в растерянности.) Погодите-ка! Когда первый игрок защищающейся команды забирает чек, кто получает деньги?