верю. Но характер прошедших испытание, и правда, меняется: становится более жестким, решительным, резким и… сильным.
— Так что ж ваша «душа моря» здесь в холмах обосновалась. Отчего к морю не едет? — не без легкой досады спросила женщина.
— Об этом вам лучше спросить у самого Ярга, — уклончиво ответи Вард, хотя Иллойэ по глазам видела — знает.
— Спрошу, — кивнула только, — А вы, значит, за ним следуете?
— Мы добровольно встали под его начало, — осторожно пояснил эльн, — Ярг хороший эльмар, не жестокий.
И как-то так это прозвучало, что дальше расспрашивать северянина ей расхотелось. А чуть позже сама принялась рассказывать: о секретах лесных трав, о звериных проделках. И несколько заветных мест показала, где прячутся от глаз простых эльнов грибы да ягоды. Ореховые, светло-карие глаза Варда искрились теплым искренним интересом, и Хозяйка снова подивилась, как просто и приятно с ним рядом.
Возвращались в поселение они тоже вместе. Северянин направился к своим, Иллойэ же отправилась чуть дальше — смотреть, как разместилась семья новых, вчера только прибывших эльнов. И всю дорогу, пока шли они, Ярг не сводил с них тяжелого мрачного взгляда.
Сменялись дни, Иллойэ поначалу за северянами наблюдала особо. Но те вели себя пристойно: других поселян не обижали, работали справно, дружбы особенной ни с кем не заводили, но и в помощи, если надо, не отказывали. А однажды и вовсе спасли от пожара несколько соседних дворов, вовремя подняв тревогу и быстро залив водой начинавшее набирать силу пламя. И Хозяйка махнула на них рукой: хотят тут жить, ну и пусть их. Тем более, что хлопот и дел и без них хватало: вот хотя бы праздник взять.
Конец лета — время радостное, хлебосольное и изобильное. И эльнам хотелось песен и торжества. Решено было устроить праздник в честь урожая. Мужчины поставили на общем дворе длинные деревянные столы и скамьи, женщины наготовили лепешек и мяса, наварили душистого эля (Иллойэ тоже помогала, чтобы эль вышел веселящим сердце и не туманящим разума). И музыканты тут же нашлись. Может, и не самые на свете лучшие, зато уж точно душевные и для танцев подходящие.
Танцевать Иллойэ любила, и на праздник пришла, конечно. Разделила с жителями хлеб, эль и радость души. И песням знакомым подпевала. И на северян украдкой посматривала. Те тоже явились, но держались чуть в стороне, наособицу. Только Вард время от времени покидал их чтобы перемолвиться с кем-то из жителей словом или обменяться поздравлениями да угощением. Когда же они с Хозяйкой встречались, всегда одаривал ее теплой улыбкой, и она отвечала ему.
А как начались танцы, первой подошла к нему, взяла за руку и привела в круг. Вард удивился немного, но с ней пошел, и плясал весело, с настроением. И Иллойэ кружил так, что она смеялась, запрокинув голову, и хохотала, как девчонка. Так она уже давно не веселилась. А если бы не напряженный пронизывающий взгляд эльмара, который она ощущала на себе постоянно, то и совсем хорошо было бы.
Когда же праздник подошел к концу, и все эльны разошлись по домам, Иллойэ все никак не могла уснуть. Радость все еще бродила в ее крови, бодрила не хуже студеной речной воды. И женщина вышла из своего лесного шатра на прогулку. С наслаждением дыша прохладным ночным воздухом, она вдруг заметила неподалеку от холма, где обосновались северяне, одинокую фигуру, ведущую в поводу корридена, и поспешила туда.
Вард шел плавно, неспешно, то и дело успокаивающе поглаживая животное по белому бархатистому носу. Глаза северянина были опущены, и все лицо его выражало тихую смиренную печаль.
Увидев Хозяйку он вздрогнул было, но тут же, признав, кивнул приветливо.
— Ярг отсылает меня в Королевство с поручением, — ответил он на на ее невысказанный вслух вопрос и улыбнулся немного неловко, словно бы извиняясь за такое распоряжение старшего.
— Случилось что-то? — спросила Иллойэ, идя с ним рядом.
— Нет, — покачал тот головой, — просто Ярг не любит, когда кто-то… приближается к тому, что он считает своим
— Вот как? — прищурила глаза дочь Хранителя, и почувствовала, как поднимается в ней раздражение.
— Такое уже бывало, — попытался успокоить ее Вард, мол, ничего страшного, я привык, но она только еще больше распалилась. А потом решительно выкинула все мысли об эльмаре из своей головы и какое-то время просто шла, прислушиваясь к настроению идущего рядом эльна и к себе.
А с ней творилась нечто странное, и она никак не могла понять, что же это. Нет, она понимала, что Вард ей нравится, но было и еще что-то… И когда она поняла, удивилась и даже растерялась ненадолго. Но когда они поравнялись со следующим холмом, она уже была готова.
Повернулась к северянину, обняла его на прощание, а потом, проведя пальцами по его лбу, посмотрела глаза в глаза и произнесла:
— Благословение Хозяйки с этих по с тобой, Вард.
Тот стоял оторопело, не веря своим глазам. Потом поклонился ей:
— Спасибо, госпожа.
Она еще долго стояла, глядя ему вослед. И видела, как наяву, что лес теперь будет принимать его, как родного. И сыновья у Варда будут рождаться здоровыми и сильными. Видела и радовалась, как радовался когда-то Эорданн-Хранитель, находя среди эльнов «своих» и наделяя их частью своей силы. Да, прав был отец: отдавать, действительно, важнее, чем получать. Важнее и, пожалуй, приятней.
Ярг пришел к ней на следующий день. Она как раз принесла из леса пучок целебный трав, и на общем дворе учила селянок варить из них укрепляющий отвар для хворых и стариков, когда он заявился и, опершись плечом о стену навеса, принялся откровенно сверлить ее взглядом. Она только сухо кивнула в знак приветствия, и, казалось, забыла о нем, не до того было. А когда, покончив с хлопотами, решила отправиться к себе, он вышел вперед, преграждая ей дорогу и сказал коротко:
— Разговор есть.
— Неужели? — усмехнулась Иллойэ — И с чего это сам великий эльмар решил почтить беседой простую женщину?
Ярг прищурился, и на самом дне его глаз далекой молнией сверкнула искра. Сверкнула — и пропала тут же.
— Хорошо, идем, — не стала воротить нос Хозяйка, хотя и зла была на него. Рукой показала на стоявший в сторонке недостроенный еще гостевой дом, и, развернувшись, зашагала туда, даже не смотря, идет ли за ней эльмар. Шел. И когда она остановилась сложив руки на груди неподалеку от пустовавшего еще оконного проем, встал напротив, все так же тяжело смотря. Ей даже показалось, что она слышит плеск волн о камни.
Облегчать ему задачу и