Читать интересную книгу Сокровище призраков - Мария Жукова-Гладкова

Это был знакомый прораб. Он меня материалами обеспечивает по выгодной и для него, и для меня цене. Откуда он их все берет – не знаю, вопросов, естественно, не задаю. Не мое дело. Но все равно иногда задумываюсь. Цемент, глина, гипс могут использоваться на стройках, а современные пластмассы? Но без масс и паст, которые я, так сказать, в готовом виде пускаю в обжиг, я зарабатывала бы гораздо меньше денег. Все материалы я покупаю впрок, потому что если покупать только когда мне надо, то будет дорого или не будет вообще. Я беру тогда, когда прорабу удается материал скоммуниздить (его любимое словечко). Он подвозит мне мешки к подъезду, ну а дальше я уже сама доставляю их до квартиры. Прораб обычно куда-то торопится. Ну а я уже готова к выступлению на соревнованиях по тяжелой атлетике. Правда, моей тренировки в этом доме еще никто не видел.

Я сказала прорабу, куда теперь везти материалы, и извинилась за то, что не успела предупредить о смене адреса. Он совсем недавно доставлял мне предыдущую партию.

– А чего это ты вдруг? – родил поставщик моего рабочего материала.

– Просто повезло, – ответила я и вкратце рассказала историю переезда.

Примерно минут через сорок прораб был у парадного входа, сказал, что зайдет посмотреть квартиру в следующий раз (то есть никогда), выгрузил четыре мешка и укатил.

Я по очереди затащила их в подъезд, а потом по одному стала подтаскивать к лифту. Во время этого моего занятия открылась дверь подъезда и вошел солидный мужчина лет сорока в кашемировом пальто и с борсеткой, со мной вежливо поздоровался и направился к лифту, у которого уже стояли три мешка. Мне оставалось подтащить последний. Естественно, я не ожидала, что такой представительный господин поможет мне в моем трудном занятии. Я сама была одета в старый спортивный костюм и кроссовки. Верхнюю одежду не надевала. Зачем? Прораб позвонил из машины, что подъехал, я выскочила, быстро затащила мешки. И вообще мне обычно жарко, когда я их таскаю!

Но мужчина решил со мной пообщаться. Или правильнее будет сказать: снизойти до меня?

– Скажите, пожалуйста, вы из какой квартиры?

Я назвала номер.

– О! – воскликнул мужчина. Я не поняла, что он хотел выразить этим междометием. – А какие ремонтные работы вы будете производить?

– Никакие, – ответила я, продолжая подтягивать четвертый мешок к лифту.

– Простите, а что вы собираетесь делать в той квартире?

– Жить, – пожала плечами я. – Вы на лифте поедете? Или я буду мешки загружать.

Мужик молчал и внимательно меня рассматривал. Мне в жизни не доводилось встречать богатых людей. Конечно, можно вспомнить Соню и представителя агентства недвижимости. Но они были… другие. Лариса сказала мне, что в этом доме мне придется столкнуться с публикой, с которой мне никогда раньше не приходилось общаться. Лариса говорила, что я сразу же должна себя поставить соответствующим образом. Я являюсь владелицей квартиры в этом доме – как и они. Как она мне досталась – другой вопрос. Но я никого не обворовывала, не подсиживала. Я ничем не хуже, чем они.

– Вы мешки в квартиру везете? – спросил мужчина.

«Он что, идиот? Думает, что на крышу?»

– Да. Так вы поедете или нет?

Наш спор закончился, так как лифт увели у нас из-под носа. Он пошел наверх. Мужчина продолжал меня внимательно рассматривать. Мне что – пусть смотрит. Я, в свою очередь, рассматривала его.

Лифт остановился на первом этаже, из него вышел Николай, увидел нас вместе, чуть-чуть удивился, вежливо поздоровался со мной, назвав по имени и отчеству, потом пожал руку мужчине, которого именовал Юрой. Взгляд Николая упал на мешки с исходными материалами.

– На памятнички, да? А сколько за памятник берете?

– Зависит от массы факторов. Будет конкретный заказ – приходите. И если подарок кому-то захотите заказать. Я и сувениры делаю, и копилки. Вы же сами видели.

– Слышал, Юра? – обратился к другому соседу Николай. – Какая у нас мастерица теперь на лестнице поселилась! Марина Владиславовна, а вы мешки сами таскаете?

– Сама, – ответила я, затаскивая первый в лифт.

Мужики продолжали общение, я затаскивала мешки в лифт, потом с ними уехала.

Юрий добрался до своего этажа, когда я еще не затащила мешки в квартиру. Оказалось, что он проживает строго подо мной. Значит, это – один из совладельцев «Колобка»? Тот, которому почему-то страшно хотелось купить квартиру в этом доме?

Юра поднялся на мой этаж и смотрел, как я затаскиваю мешки в квартиру. В зоопарке давно не был? Вообще-то зоопарк тут в пешей досягаемости.

– Скажите, а ремонт вы собираетесь делать? – спросил он.

Он же уже спрашивал! Или ранний склероз?

– Вы хотите предложить помощь? – посмотрела я на него.

– Нет, то есть…

– А почему вас это интересует?

– Шум, – пожал плечами он. – Кстати, вы шумно работаете над памятниками и… всем остальным?

– Нет. Я не использую ни дрель, ни болгарку, ни лобзик. Я леплю, иногда обжигаю, раскрашиваю. Еще какие вопросы будут?

– То есть ремонта у вас вообще не будет?

– Зачем? Квартира в прекрасном состоянии. До меня все сделали.

– Простите, а можно посмотреть?

– Что?

– То, что вы делаете.

– Заходите, – пожала плечами я.

Первым делом взгляд Юры упал на четыре гранитные плиты, которые так и стояли в коридоре. Он издал какой-то непонятный звук. Из кладовки высунули носы дети. Там слышался шум и грохот – явно веселились коты, которые тоже скоро выскочили, сменив цвет на серый, и понеслись куда-то в глубь квартиры.

– Здрасте! – сказали дети и сообщили, что нашли кучу интересных вещей.

– А что там у вас? – кивнул Юра на кладовку и сунул в нее нос.

– А у вас разве квартира не такой планировки? – удивилась я.

Оказалось, что у него в кладовке было пробито окно (кем-то из предыдущих жильцов), и она являлась пятой комнатой. Дети тем временем демонстрировали мне какую-то старую шляпу с перьями, которая произвела большое впечатление и на них, и на котов. Также их заинтересовала лампа с абажуром необычной формы, нестандартные, вытянутые вверх банки совершенно непривычной формы. Вроде бы в советские времена в них из какой-то бывшей союзной республики привозили сок. Я поняла, что в ближайшее время детям будет чем заняться. Только бы об уроках не забывали. Ведь им теперь предстояло не ходить, а ездить в школу, правда, метро от этого дома было в пешей досягаемости. Мы с ними договорились, что они поездят до конца учебного года, а там посмотрим, переводить их в новую школу или не переводить. Сын сказал, что провожать их не надо (что меня очень устраивало). Я в самом деле считала, что они справятся, тем более в нашем городе сейчас много детей ездят в удаленные от дома школы, на различные курсы и занятия. Некоторых возят на машинах обеспеченные родители. Я сама в свое время ездила на лепку, правда, тогда времена были другие. Но меня мама проводила один раз – и я стала добираться сама. Мне это нравилось! Мне, наоборот, не хотелось бы, чтобы меня водили за ручку. А сын даже на год старше, чем тогда была я. Дочь, правда, на два младше… Но с ней рядом будет брат! Хотя, возможно, я – плохая мать. И другая бы после бессонной ночи отправилась бы еще утром провожать детей в школу, а потом… Нет, это не для меня.

Сосед Юра после внимательного осмотра кладовки, которая его почему-то поразила, заглянул в мою мастерскую, с большим интересом осмотрел астрологических зверей и прочие мои творения, потом заглянул в другие комнаты и наконец отбыл. К себе не приглашал.

Вечером приехала Лариса, я рассказала ей про еще одного соседа, она пожала плечами и заявила, чтобы я не обращала на него внимания. Ну любопытно было мужику!

Мы попили чаю и отправились в кладовку, временно покинутую детьми ради компьютера. Кроме заинтересовавших детей вещей, там стояла сломанная мебель, лежали старые журналы еще советских времен (значит, их не повезли с собой обитатели коммуналки, а никто из богатеньких буратин не удосужился выбросить) и имелась масса старой одежды, сваленной кучей в одном углу. Хоть обувь лежала в двух коробках. Вся была ношеной, кое-какая целой, но по большей части или со сломанной «молнией», или с оторванным ремешком, или с отвалившимся каблуком. Конечно, нашлись и банки с засохшей краской и клеем (от многочисленных ремонтов), куски различных обоев (которые я пока решила оставить), банки с засохшим кремом для обуви, какие-то растворители, пластмассовые коробки и прочая дрянь.

– Это все на помойку, – однозначно заявила Лариса. – Давай прямо сейчас и вынесем. Тащи мешок, в который упакуем одежду. Мебель по частям оттащим. Или тебе какие-нибудь деревяшки могут понадобиться? Кстати, дай-ка мне резиновые перчатки и сама надень. Мало ли тут вши какие-нибудь или блохи водятся…

Я хмыкнула, но перчатки принесла. В кладовке на самом деле было грязно. Я также принесла две большие мокрые тряпки. Лариса стала засовывать вещи в мешок. Среди них были и мужские, и женские. И почему их никто раньше не вынес на помойку?! Зачем оставлять сломанную мебель? Зачем держать старую обувь и одежду, которую совершенно точно не будешь носить никогда?!