Читать интересную книгу Бремя империи - Александр Афанасьев

3. Положительным моментом является то, что сочувствие к сепаратистам проявляет в лучшем случае каждый пятый житель Восточных территорий, а во многих местах их поддержка, активная или пассивная, ограничивается десятью и менее процентами населения. Таким образом, если мы поддадимся на настойчивые предложения САСШ и Великобритании организовать народное волеизъявление по вопросу дальнейшего статуса Восточных территорий – большинство населения выскажется за дальнейшее их пребывание в составе Российской империи. С другой стороны – даже поддержки каждого десятого жителя территорий достаточно для поддержания террористической активности на опасном для государства уровне. Данные сведения были собраны в ходе длительной и серьезной работы на «арабской улице» и могут считаться достоверными.

4. Вопросы вызывает тот факт, что одновременно с ростом террористической активности в средствах массовой информации САСШ и Великобритании проводится серьезная агитационная кампания, имеющая основной целью вызвать сочувствие к целям и задачам террористов, представить их в роли «борцов за свободу» и способствовать отделению Восточных территорий от Империи на тех или иных условиях. Также в СМИ содержатся недопустимые выпады против самодержавной власти, предоставляется слово лицам, бежавшим из Российской империи от уголовного преследования. Несмотря на то что Российская империя не находится в состоянии войны с САСШ или Великобританией, такие их действия носят явно враждебный и антироссийский характер.

5. Одновременно с количеством за последнее время выросла и общественная опасность совершаемых террористических актов. Если во второй половине восьмидесятых годов акции обычно проводились против отдельных должностных лиц гражданской администрации либо армейских чинов, то сейчас львиная доля терактов совершается в крупных городах и направлена на создание атмосферы страха и дестабилизацию ситуации в целом. Также имеют место попытки террористических атак на ключевые узлы инфраструктуры, прежде всего гражданской.

6. Последний террористический акт, предотвращенный благодаря действиям ВМФ и морской пограничной стражи, ранее немыслим и означает выход террористической угрозы на принципиально новый уровень. Захват груженого судна-газовоза и попытка взорвать его в морском порту Бейрута при успешном доведении этого замысла до конца означали бы гибель не менее ста тысяч человек, полное разрушение всей инфраструктуры порта и разрушение части города. Таким образом, работа всей нефтяной и нефтеперерабатывающей индустрии Восточных территорий была бы приостановлена на неопределенное время, а государству Российскому был бы нанесен миллиардный ущерб.

Для недопущения новых террористических атак и ликвидации террористической сети прошу высочайшего повеления на нижеследующие действия:

1. Немедленно начать вооружение казачьих войск на Восточных территориях за счет казны[36] по нормативам военного времени.

2. Ввести на всех Восточных территориях режим чрезвычайного положения и длить его до высочайшего повеления об отмене.

3. Блокировать территорию британских сеттльментов силами армейских частей, организовать строжайший досмотр всех людей и грузов при входе и выходе с территории сеттльментов.

4. В районах, где наблюдается наибольшая активность экстремистских элементов, отстранить от управления гражданскую администрацию, ввести военное управление. Рассмотрение дел, связанных с умышлениями против государства, передать в ведение судов военного трибунала и вести их рассмотрение в ускоренном порядке.

Остаюсь верным Вашему Императорскому Величеству

Товарищ[37] министра внутренних дел

К. Цакая.

С пунктом 1 согласен, но только по легкому вооружению.

Остальное считаю преждевременным.

Александр.

Каха Цакая…. Этот человек, назначенный еще императором Александром Четвертым, вот уже девятнадцать лет был товарищем министра внутренних дел, пережив на своем посту трех министров. В либеральной западной прессе его называли «цепным псом Империи» и «душителем свободы». Может, это и так. Но при всем при этом он был великолепным аналитиком и опытнейшим руководителем, способным координировать действия спецслужб в самых патовых ситуациях. Получив от Государя согласие только по первому пункту своих предложений, он немедленно начал действовать. Причем легким вооружением он счел то, что можно унести или увезти на себе, а не только стрелковое вооружение. Поэтому весь конец мая казаки усиленно вооружались. Кроме стрелкового оружия и боеприпасов – а их выдавали по требованию, столько, сколько нужно, – Цакая распорядился выдать и многое другое – крупнокалиберные пулеметы, автоматические гранатометы, безоткатные орудия и даже зенитные установки ЗУ-23-2 на колесном ходу. Наверное, это и стало решающим фактором, предопределившим дальнейший ход событий…

Бейрут, крепость Бофор

06 июня 1992 года

Любой человек, кто первый раз попадал в крепость Бофор, не мог сдержать своего восхищения древним величием ее стен. Удивительно, но русская армия, организуя в этом районе сильно укрепленный район, умудрилась оставить в своем подлинном величии каменные стены крепости – только лес антенн над замком и стоящие на крутых склонах ряды боевых машин говорили о том, что сюда пришли новые времена…

Доктор кряхтел, недобро хмурил брови – но, в конце концов, дал нам «добро» на продолжение службы. Меня должны были выписать еще три дня назад – но я решил дождаться Али и ехать к новому месту службы вместе. Что оно собой представляло – я не знал, только догадывался по фотографиям и рассказам преподавателей в училище. Старший лейтенант Веселаго, командир нашего учебного взвода в Севастополе, прослужил здесь более пяти лет и, когда был в хорошем настроении, любил вспоминать покрытые зеленью холмы Южного Ливана…

Южный Ливан и впрямь был красив. Основная экономическая деятельность в этом регионе приходилась на Бейрут, это был финансовый центр Востока, ходили даже разговоры, чтобы превратить Бейрут в город столичного значения – но дальше разговоров пока дело не шло. В целом же в Бейруте помимо отделений всех крупнейших банков (Первого Русско-Германского, Объединенного кредитного, Военно-промышленного и других) был построен один из крупнейших в мире портов и два огромных нефтеперерабатывающих комплекса, питающиеся от стратегического трансаравийского трубопровода[38]. Практически вся восточная нефть, идущая на экспорт, экспортировалась через Бейрут, в глубь Империи она шла по нефтепроводам…

Оставшаяся часть Ливана была крестьянской – на скудной каменистой холмистой почве крестьяне выращивали виноград, где-то и пшеницу сеяли. Делали красное вино «Бекаа» – очень даже неплохое…

Крепость Бофор была одной из ключевых опорных точек оборонительной системы этих мест. Возводилась она еще крестоносцами, но сейчас в ней и вокруг нее располагался опорный пункт, в котором могли разместиться не меньше двух полков. Все холмы вокруг крепости были превращены в систему оборонительных укреплений, чудовищным трудом в каменистой земле отрыли капониры для самоходных гаубиц и боевых машин пехоты, выкопали блиндажи для личного состава. Но это было всего лишь прелюдией к системе обороны самой крепости.

Сама крепость была построена на высоком холме – увидев ее первый раз, я попытался прикинуть, какими же силами надо ее штурмовать – и не смог. Три-четыре этажа вверх и десять этажей вниз, в скальную породу, где немыслимым трудом были выбиты и укреплены подземные этажи, бункеры, переходы, казармы, склады…

Ехать до крепости было тяжело – дороги в этой местности были не асфальтированными, а гравийными, да еще на «Егере»[39], образцом комфорта не являющемся. Пока машина преодолевала один крутой поворот за другим, карабкаясь по обрывистым, покрытым зеленью холмам, мы с Али думали о том, почему нас списали на берег – несмотря на то что врачебная комиссия сочла нас годными к службе. О том, что официально мы вычеркнуты из всех списков, из всех документов, мы и не подозревали. И о том, что посланное мною в Петербург ответное письмо даме моего сердца перехвачено на почтовом ведомстве, я тоже не знал…

Высадили нас у самого входа в крепость, и не успели мы оглядеться – как нас уже вызвали «предстать пред очи». Полковник Лопухин, военный комендант укрепленного района Бофор, изволили нас видеть…

Однако в тесном кабинете коменданта военных не было. В кабинете нас ждал довольно молодой на вид человек (лет сорок, не больше) в черном гражданском мундире. Кажется, я его даже где-то видел в петербургских салонах. Знаки различия на мундире указывали на то, что перед нами действительный статский советник Империи[40]…