Поломанные испорченные мечи, копья, искореженная броня, от которой остались одни лишь лохмотья. Но даже этот мусор показался аукционистам ценным, поэтому они забрали всё. Проще будет потом провести более подробную оценку и попытаться продать на аукционе. А система аукциона уже сама определит настоящую их стоимость.
Закончив с откровенным мусором, за который я выручу круглую и очень приятную сумму, мы перешли в следующий зал.
— Эту коллекцию картин, как говорил ранее, я вывез из особняка одного местного виконта, — указал на пару десятков развешанных на стене картин. — Могу продать одним лотом.
— Цену определят специалисты, но могу сразу сказать, что примерно в районе двадцати-тридцати тысяч. Вряд ли больше, — прикинул один из них. А я дал отмашку упаковывать товар в ящики. — Простите, что это за древесина? Это же…
— Да, иномирная, — махнул я рукой. — У нас тут леса маловато, а вот порталов достаточно. Перебиваемся, чем можем.
— Но такой материал тоже имеет цену, и очень даже высокую, — удивленно проговорил оценщик.
— Понимаю, но не буду же я брать деньги еще и за упаковку, хотя эта древесина лучше, чем наша, и обладает интересными свойствами. Упакованные предметы не поразит плесень или еще какая-нибудь зараза, сохранность товара будет отличной, — надо будет подкинуть им идею продавать картины в моих фирменных ящиках. Возможно, люди будут покупать эти картины ради такой упаковки.
Разобравшись с этим залом, перешли в следующий. Тут я разместил продукцию своих мастеров. Например, обломок статуи, выполненный в виде головы дракона.
— Это, если честно, я и сам не знаю откуда, — указал на нее. — Под Северодвинском нашли.
— Это не иномирная статуя, но… — оценщик внимательно изучил чуть ли не каждый миллиметр каменного изваяния. — Но работа интересная… Жаль, авторского клейма нет, потому цена примерно три тысячи.
Эх, не получилось. Ну ладно, попытаться стоило. Хотя надо сказать, что Людвиг очень постарался и создал копию одной древней статуи из моего мира.
— Вот еще коллекция, сами смотрите, что нравится, — махнул рукой на остальные изваяния. — Подсказать, какая из них где добыта, не смогу, так как не помню.
— А вы действительно много воюете, раз забываете происхождение своих трофеев, — усмехнулся один из оценщиков.
— Нет, что вы… Воюю я в свободное время для души. На самом деле, я лекарь, людей лечу.
После зала со статуями, где я тоже распродал почти все экспонаты, мы перешли в помещение с палатками и шатрами. Оценщики уже перестали удивляться и даже не спрашивали, откуда что было добыто. Но я всё равно рассказывал и делал вид, что не помню и половины своих походов. Говорил я без умолку, но это для того, чтобы ввести оценщиков в заблуждение. Пусть думают, что я простой авантюрист, адреналиновый наркоман. Тогда в будущем у них не возникнет лишних вопросов, ведь всё можно списать на мой излишний героизм и полное отсутствие инстинкта самосохранения. Такие люди, хоть и живут совсем недолго, но за свою короткую жизнь успевают совершить немало удивительных поступков. При определенной доле везения, разумеется.
— Там в ящиках есть еще палатки, — указал на гору коробок, что спряталась за несколькими расставленными командирскими шатрами. Выставили самые разные, и с изображением различных гербов. Синие, зеленые палатки, одна коричневая. На некоторых виднеются следы от пуль, другие порезаны, а в одной из них до сих пор лежит невысохший спальный мешок. — Эти разноцветные, повышенной комфортности. А есть и солдатские, — указал на гору ящиков, в пять раз больше. — Но там куда более скромное содержимое.
— Всё берём! — улыбнулся аукционист, а я пожал плечами и кивнул своим гвардейцам, чтобы начинали выносить.
— Тогда идём дальше, — я отправился в соседнее помещение, где у нас были припаркованы телеги.
— Ох… — выдохнули они разом. — Это большая редкость, — оценщики облепили ближайшую кованую телегу, усиленную металлическими пластинами. Тяжелая, такую не всякий конь утащит! И на разных телегах стоит разное клеймо! — восхитился один из них. Очень необычно, за такие можно и по пятьдесят тысяч выручить.
— Хотелось бы, конечно, по пятьсот… — вздохнул я. Думал, они будут стоить чуть дороже. Но и так неплохо, тем более, что на этих телегах мы вывезли немало добра.
— Всем бы хотелось, — усмехнулся оценщик. — Скажу вам по секрету, куда больше ценятся артефакты, — вот уж секрет, действительно. — Но у нас договоренность с Владимиром, — вздохнул он. — Выкупать артефакты мы не можем у вас, — в этот момент у него явно родилась интересная мысль. — А вот древние картины…
Оказалось, что иномирская живопись ценится выше, чем местная. А если картинам из другого мира много лет, и их выполнил не криворукий мастер, то можно заработать действительно хорошие деньги. От трехсот тысяч и выше. И намного выше, если попадется интересный экземпляр.
— Они очень ценятся у коллекционеров, так как крайне редко удается попасть в замок или особняк иномирца, — развел руками аукционист. — Потому, если что-то и удается добыть, то только случайно.
— Всё можно сделать под заказ, было бы желание, — улыбнулся я.
— Тогда, если вы достанете картины хорошего качества, то гарантирую, мы продадим их с максимальной выгодой, — вижу, жадный гном поселился не только во мне. Эти ребята начинают нравиться мне своим подходом.
— Я это запомню… — есть смысл обнести какой-нибудь древний замок и забрать артефакты себе, а все картины пустить на продажу. Так исчезнут все мои финансовые вопросы, и тогда дышать станет куда легче. Главное, не переборщить… Хотя, внимание я к себе уже привлек, так что терять особо нечего.
Показал оценщикам еще немало товаров. Например, ящик, забитый всевозможными украшениями. Кольца, серьги, ожерелья. У меня этого хлама навалом, и большую часть уже отдал на переплавку Виллсону. Ему бывают нужны драгоценные металлы и камни, им всегда найдется применение. А вот резные статуэтки из нашего мира он забраковал, так что все они отправились в этот ящик с мусором.
— Тут надо оценивать, — кивнул аукционист.— Часть, скорее всего, вернем, но вот, например, кольцо, — он выудил неприметное колечко с гербом в виде надкусанного яблока. — Не знаю, как оно оказалось у вас, но этот герб принадлежит Антоновым. Они занимаются производством электроники, хотя продукция у них на любителя. В общем, ящик тоже заберем, и если что, часть отправим обратно, — мы прошли в следующую комнату, где расположились три танка. Техника ранее принадлежала Хорьковым, но гвардейцы закрасили их гербы на броне. — А это что?
— Ну, танки, — развел я руками. Видимо, в технике они не разбираются, а только в артефактах и предметах иномирного происхождения.
— Да, я вижу, но техникой мы не занимаемся.
— Жаль… — вздохнул я. — Мне эти танки тоже не нужны.
— На будущее, если наше сотрудничество будет плодотворным, мы посоветуем тех, кто поможет вам в реализации техники, — улыбнулся мне директор. — Но сейчас не выйдет. Сначала надо поработать на свое имя… как вам, так и нам.
Впрочем, на что-то подобное я и рассчитывал. И думаю, всё складывается удачно, ведь те, кто может скупать технику, смогут ее и продать. Возможно, даже по выгодной цене. И пусть сейчас мне выгоднее получать танки в виде трофеев, а не покупать, но рано или поздно враги закончатся, и тогда… Тогда придется добывать танки, как и всем, в магазине.
— Вы не перестаете меня удивлять, — помотал головой директор, стоило ему зайти в следующий зал. Там расположились осадные орудия иномирцев и снаряды к ним.
Сломанная баллиста, три собранные катапульты, требушеты.
— Вы что, еще и замки штурмовали?
— Всякое бывало, — пожал я плечами. — Вот, как раз, из того же похода принесли, — указал на ящики с горами новеньких мечей, копий, топоров, щитов.
— Это всё придется продавать постепенно, — задумчиво почесал затылок один из оценщиков. — Иначе на одинаковые позиции сразу упадет цена.