Читать интересную книгу На грани катастрофы - Артур Хейли

Джанет кивнула.

– Вы имеете в виду таблетки, доктор?

– В наших силах сделать две вещи. Не зная истинной причины отравления, мы предположим, что оно вызвано чем-то принятым внутрь. Поэтому всем, кто ел рыбу, следует выпить несколько стаканов воды – разумеется, имею в виду тех, кому еще не совсем плохо. Вода уменьшит концентрацию токсинов и поможет ослабить их действие. Затем мы дадим средство, вызывающее рвоту. Если у меня в сумке окажется недостаточно таблеток – придется использовать соль. Много ее у вас?

– У меня небольшое количество порционных пакетиков, но их можно распотрошить.

– Хорошо. Сначала посмотрим, хватит ли таблеток. Я здесь, в хвосте, начну раздавать таблетки, а вы несите воду тем, кто уже пострадал. И не забудьте про второго пилота. Вам, видимо, понадобится чья-то помощь.

Выходя из кухни, Бэйрд чуть не сшиб щуплого мрачного ланкаширца.

– Могу чем-то помочь, доктор? – взволнованно предложил тот.

Бэйрд невольно улыбнулся:

– Благодарю, но сначала скажите, что ели на ужин.

– Мясо, слава тебе господи!

– Отлично. Тогда о вас нам пока можно не беспокоиться. Помогите стюардессе раздать воду тем, кому плохо. Пусть выпьют хотя бы по три стакана – если смогут, то больше.

Войдя на кухню, помощник тоже улыбнулся в ответ на вымученную улыбку Джанет. При других обстоятельствах ее улыбка вызвала бы учащенное сердцебиение у любого сотрудника авиакомпании, но сейчас ланкаширец почувствовал скрытый за этой улыбкой страх. Он подмигнул девушке:

– Не волнуйтесь, мисс, все будет нормально!

Джанет ответила ему благодарным взглядом:

– Конечно, будет, спасибо. Посмотрите – здесь кран с водой, а там – чашки, мистер…

– Ребята называют меня Жаркое.

– Жаркое? – удивленно переспросила Джанет.

– Да, ну знаете – ланкаширское жаркое.

Джанет расхохоталась.

– Ну вот – уже лучше. Где, говорите, чашки-то? Давайте приступим, девочка. Что за замечательная авиакомпания: сначала угощает ужином, а потом просит его вернуть!

Нужно очень хорошо постараться, чтобы как-то нарушить отлаженную работу современного аэропорта. В таких местах не знают, что такое паника: она безжалостно подавляется, ибо чревата смертельной угрозой.

Центр управления полетами ванкуверского аэропорта представлял собой помещение, где царило сдержанное оживление. Радиооператор в наушниках печатал срочное сообщение капитана рейса 714, сделав единственную паузу лишь для того, чтобы нажать кнопку звонка на своем столе. Он невозмутимо продолжал, когда за его спиной появился другой человек, который, глядя ему через плечо, стал читать появляющиеся на листе бумаги слова. Этим вторым, пришедшим на вызов, был руководитель полетов – высокий худощавый мужчина, бóльшую часть жизни проживший в воздухе и знакомый с полетами через Северное полушарие ничуть не хуже, чем с садом на заднем дворе своего дома. А может, и лучше: в его саду не всегда все вырастало так, как было задумано. Дойдя до середины сообщения, он, резко сделав шаг назад, крикнул сидевшему в противоположном конце помещения телефонисту:

– Быстро соедините меня со службой управления воздушным движением! И освободите канал телетайпной связи с Виннипегом. Срочное сообщение! – Выждав пару секунд, он заговорил в телефонную трубку: – Это руководитель полетов, Ванкувер. – Голос был обманчиво ровный, спокойный. – «Мейпл лиф эйр чартер», рейс 714, вылетевший из Виннипега в Ванкувер, сообщает об экстренной ситуации. Случаи тяжелого пищевого отравления среди пассажиров. Ситуация действительно серьезная. Пострадал второй пилот. Освободите под ними все эшелоны для экстренного подхода и посадки. Можете? Хорошо. Расчетное время прибытия 05.05. – Часы на стене показывали 02.15. – Отлично. Мы будем держать вас в курсе. – И снова вопрос оператору телетайпа: – Что с Виннипегом? Хорошо. Шли сообщение: «Руководителю полетов. Виннипег. Срочно. «Мейпл лиф эйр чартер», рейс 714, сообщает о случаях тяжелого пищевого отравления, вызванного, по мнению экипажа, рыбой, заказанной в качестве бортпитания. Необходима проверка источника и приостановка доставок. Насколько известно, источник не является постоянным поставщиком бортпитания для регулярных рейсов». Это все. – Он вновь развернулся к телефонному коммутатору: – Соедините меня с местным представителем «Мейпл лиф эйр чартер», его фамилия Бердик. А потом – со старшим дежурным офицером городской полиции. – Вновь заглядывая через плечо радиооператора, он прочел до конца теперь уже полностью напечатанное сообщение. – Подтвердите это, Грег. Скажите им, что мы освобождаем для них эшелоны, а позже они получат инструктаж по посадке. Пусть сообщают нам о состоянии пострадавших.

Этажом ниже оператор Государственного управления воздушным движением западной части Канады, развернувшись на своем кресле, громко вопросил у сидевших вместе с ним в помещении:

– А что это здесь – зеленое, между нами и Калгари?

– Это – «Норт стар», ВВС, летит на высоте восемнадцать тысяч, на запад. Только что сообщил, что пролетел Пентиктон. «Мейпл лиф» 714…

– У 714-го проблемы. Хотят, чтобы ему освободили все низкие эшелоны.

– «Норт стар» далеко впереди, и вблизи за ним никого нет. Тут еще один готов к взлету в восточном направлении.

– Дайте ему запуск, но потом приостановите всех, кто собирается на восток. А когда «Норт стар» будет на подходе, сразу заводите его на посадку.

Наверху руководитель полетов вновь оккупировал телефон – с телефонной трубкой в одной руке он свободной рукой пытался развязать себе галстук. Наконец он раздраженно швырнул полоску красной шелковистой ткани на стол.

– Алло, Бердик? Это руководитель полетов. Слушайте, у нас экстренная ситуация с вашим рейсом, 714-м, из Торонто с посадкой в Виннипеге. Что? Нет, с самолетом все в порядке. Второй пилот и несколько пассажиров пострадали от пищевого отравления. Я только что разговаривал с Виннипегом. Дал указание выяснить насчет поставщика бортпитания. Судя по всему, он не является постоянным. Нет, нет. Послушайте, вам бы лучше побыстрее подойти к нам сюда. – Он нажал на рычаг телефона и кивнул телефонисту: – Полиция на проводе? Хорошо. Соединяй. Алло, это руководитель полетов ванкуверского аэропорта. Скажите, с кем я говорю? Слушайте, инспектор, у нас экстренная ситуация с одним из идущих к нам рейсов. Несколько пассажиров и пилот пострадали от пищевого отравления; нам в аэропорту нужны врачи и машины «скорой помощи». Что? Трое в тяжелом состоянии; возможно, будет больше, и нужно к этому подготовиться. Посадка ожидается после пяти местного – через два с половиной часа. Можете оповестить больницы, договориться насчет машин и организовать проезд? Как только будет новая информация, мы вам сообщим.

Через пять минут в помещение, отдуваясь, вбежал Харри Бердик. Местный представитель «Мейпл лиф эйр чартер» был пухленьким коротышкой с обилием содержавшихся в его теле жидкостей: их запас казался неисчерпаемым, так как никому еще не доводилось видеть его без капелек пота на лице. С перекинутым через руку пиджаком, задыхаясь от бега, он остановился и стал вытирать лунообразную физиономию необъятным носовым платком в синий горошек.

– Где сообщение? – прохрипел он. Быстро пробежав глазами протянутый ему радиооператором листок бумаги, он спросил, обращаясь к руководителю полетов: – Что с погодой в Калгари? Им было бы проще сесть там, а?

– Боюсь, нет. К востоку от Скалистых гор до самой Манитобы сплошной туман. Так что им придется лететь сюда.

– Вот тут представитель авиакомпании интересуется, когда возобновится движение в восточном направлении, – окликнул их какой-то оператор, держа на отлете телефонную трубку. – Спрашивает, стоит ли его пассажирам ехать в аэропорт или пока лучше остаться в городе.

Бердик озабоченно покачал головой:

– Где последняя информация? – Ему передали доску с пришпиленными к ней листками бумаги.

– Скажите, пусть пока побудут в городе! – крикнул руководитель полетов оператору. – Толпа нам здесь не нужна. Мы заранее предупредим, когда все решится.

– Говорите, медики оповещены? – в беспокойстве спросил Бердик.

– Да. Я уже озадачил полицию. Они сообщат в больницы и со своей стороны все организуют, когда самолет будет на подходе.

Бердик щелкнул пухлыми пальцами.

– Слушайте, возвращаясь к этому сообщению – если они говорят, что второй пилот пострадал, значит, сообщение, скорее всего, передал капитан. А он-то здоров? Надо узнать. А я пока выясню, нет ли на борту врача – всякое бывает. Сообщите им, что, если надо, мы привлечем медиков для консультации.

Кивнув, руководитель полетов взял со стола микрофон. Но прежде чем он успел что-то сказать, его вновь позвал Бердик:

– А что, если и капитану плохо? Кто ж тогда…

Он не закончил фразу, наткнувшись на пристальный взгляд собеседника.