Читать интересную книгу Стеклянный дом - Рэйчел Кейн

Клэр снова пронзил холод, и она содрогнулась. Возможно, это оттого, что она ударилась головой, предположила она, или оттого, что она устала. Она порылась в кармане, нашла упаковку таблеток, которые ей выписал доктор, и выпила одну с последним глотком колы. Потом помогла Еве отнести подносы на кухню, которая оказалась огромной, с каменными раковинами, старинными изысканными столешницами, двумя современными удобствами — плита и холодильник — нелепо рассованными по углам. Чили был из пароварки, которая кажется еще кипела.

Когда посуда была вымыта, подносы сложены, а мусор убран, Ева снова подняла рюкзак Клэр с пола и повела ее через гостиную вверх по лестнице. На третьем пролете, Ева встревожено обернулась и сказала:

— Хей, а ты осилишь подъем? Потому что, знаешь…

— Я в порядке, — соврала Клэр. Ее лодыжка чертовски болела, но она хотела посмотреть комнату. И на случай если потом ее вышвырнут, она по крайней мере еще разок поспит в постели, какой бы старой она не была. До конца оставалось тринадцать ступенек. Она тяжело наступила на каждую из них обеими ногами, и даже оставила потные отпечатки пальцев на перилах, к которым Шейн даже не подумал притронуться, когда подымался перед ними.

Шаги Евы приглушал толстый старинный ковер, поражающий необычайной феерией цвета, которая неожиданно обрывалась полированным деревянным полом. На лестничной площадке было шесть дверей. Проходя мимо них, Ева указывала на них и называла.

— Комната Шейна.

Первая дверь.

— Комната Майкла.

Вторая дверь.

— Эта тоже его, у него двойная комната.

Третья дверь.

— Главная спальная.

Четвертая.

— Лестница ко второй ванной комнате, на случай если Шейн целый час укладывает волосы и тому подобное…

— Укуси меня! — выкрикнул Шейн из-за закрытых дверей. Ева стукнула по первой двери и отвела Клэр к последним двум.

— Эта моя. Твоя в конце.

Когда она с размаху распахнула ее, Клэр, готовая увидеть что угодно, открыла рот. Во-первых, комната была огромной. В три раза больше, чем ее комната в общежитии. Во-вторых, она была угловая, с тремя… тремя!.. окнами, закрытыми шторами и занавесками. Кровать была не такой узенькой, как в общежитии; это была настоящая кровать с высоким матрасом на пружинном каркасе и с массивными темными и крепкими деревянными ножками-столбиками по углам. Вдоль стены стоял шкаф, в который могло бы поместиться раза в четыре больше одежды, чем Клэр когда-либо носила. Плюс стенной шкаф. Плюс…

— Это телевизор? — спросила она слабым голосом.

— Да. С кабельными каналами. Так что, налетай, если конечно не хочешь унести с собой. О, тут и интернет подключен. Широкополосная сеть. Но должна тебя предупредить, трафик интернета здесь просматривается, поэтому тебе нужно быть поосторожней с тем, что пишешь в сообщениях. — Ева забросила рюкзак на шкаф. — Не обязательно решать прямо сейчас. Сначала ты должна отдохнуть. Вот, держи свой пакет со льдом. — Она проводила Клэр до кровати и помогла ей разобрать покрывала, а когда Клэр сняла туфли и устроилась, она подоткнула ей одеяло, как мать, и положила пакет со льдом ей на голову. — К тому времени, как встанешь, Майкл, наверное проснется. Мне надо обратно на работу, но все в будет в порядке. Серьезно.

Клэр улыбнулась ей, немного туманно — начало действовать обезболивающее. Ее снова знобило.

— Спасибо, Ева, — сказала она. — Это просто… ух.

— Да, ну на сегодня ты заслужила небольшой ух. — Ева пожала плечами, и ответила ей очаровательной улыбкой. — Спи спокойно. И не беспокойся, вампиры сюда не сунутся. Этот дом защищен, даже если мы не защищены.

Клэр обдумывала это несколько секунд после того, как Ева вышла из комнаты, тихо закрыв за собой дверь, а потом ее сознание растворилось в радостных ощущениях мягкости подушек и матраса, и от того, как хрустели простыни…

Ей снился странный сон: тихая комната, в которой на бархатной софе сидел кто-то бледный, переворачивал страницы книги и плакал. Ее это не напугало, точнее, она почувствовала холодок, он появился и исчез, а дом… казалось, дом был наполнен шепотом.

Потом она погрузилась во тьму, и больше не видела снов.

Ни о Монике.

Ни о вампирах.

3

Клэр в страхе дернулась в темноте, стряхнув при этом пакет со льдом — теперь в нем плескалась вода — с подушки на пол. В доме было тихо, если не считать пугающих скрипов, производимых домом ночью. Снаружи ветер трещал сухими листьями на деревьях, а из-за двери спальни она услышала звуки музыки.

Клэр выскользнула из постели, нащупывая лампу, и нашла ее рядом с кроватью — стеклянная в стиле Тиффани, очень милая — и яркая вспышка света отогнала надвигающийся на нее страх. Музыка была медленной, мягкой и успокаивающей. Девушка надела свои туфли, взглянула в зеркало на шкафу, и осталась в шоке. Ее лицо все еще болело, и понятно почему — правый глаз заплыл, кожа вокруг него побагровела. Разбитая губа блестела и тоже выглядела неприятно. Всегда бледное лицо было белее мела. Короткая неровная стрижка сильно растрепалась от подушки, но уложить волосы было как раз делом нехитрым. Она никогда не применяла много косметики, даже когда брала ее без спроса у мамы, но сегодня, наверное, немного тонального и корректирующего крема не помешало бы… Она выглядела потрепанной, побитой и бездомной.

Ну. В конце концов, это чистая правда.

Клэр сделала глубокий вдох и открыла дверь спальни. В холле теплым сияющим золотом горел свет, внизу в гостиной звучала музыка. Она посмотрела на часы, висящие на дальней стене: минула полночь — она проспала больше двенадцати часов.

И пропустила занятия. Не то чтобы она хотела появиться на людях в таком виде, даже если не считать паранойей угрозу Моники… но позже ей придется нанести удар по книгам. По крайней мере, книги не дают сдачи.

Синяки уже давали о себе знать не так явно, и голова болела совсем чуть-чуть. Хуже всего было с лодыжкой: пока она спускалась вниз по лестнице, ее ногу пронизывала острая колющая боль.

Она была на полпути вниз, когда заметила парня на диване, на котором раньше в развалку сидел Шейн. У него в руках была гитара.

О. Музыка. Она думала, что это запись, но нет, музыка была настоящей, она была живой, и именно этот парень, перебирая струны, создавал эту чарующую красоту. Она никогда раньше не слышала живой музыки, действительно воспроизводимой вживую, такую, как эта. Это было великолепно.

Она смотрела на парня, застыв, потому что он еще не подозревал о ее существовании. Был только он, гитара и музыка. И если бы она могла описать словами то, что видела на его лице, это вышло бы что-то поэтичное и немного печальное.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});