Читать интересную книгу Вечная Война 10 Катастрофа том 2 - Сергей Витальевич Карелин

махнув рукой, и начал озираться по сторонам.

Вскоре, я заметил в углу зала массивный дубовый стол. Я подошел к нему и начал со скрипом двигать к центру зала.

— Что ты делаешь? — Анре возмутился.

— Погодь, говорю! — ответил я спиной, а потом бросил, глядя через плечо. — Ты ко мне обратился, или я к тебе?

Через полминуты мне удалось поставить стол на видное место, прямо посреди зала. Какое-то время я прикидывал его высоту. Затем потащил другой такой же стол из другого угла. Все это я делал под громкий шепот собравшихся. В конце концов, я подтащил второй стол к первому, затем попросил пару служек помочь мне поставить один стол на другой. Затем я снова начал оглядываться. И вскоре заметил интересное кресло, единственное здесь, которое было современным. Оно было совсем недалеко по правую сторону от Анре. Я подошел и обратился к сидящему на кресле человеку.

— Илон, одолжи кресло, — я вежливо улыбнулся во все тридцать два. Тот промолчал и нахмурился. Тогда я продолжил. — Если ты сейчас не отдашь мне свое кресло, завтра все газеты и журналы, которые печатает Федерация Земли выпустят статью, где будет определенно доказано, что великий Илон Маск — зоофил, гомик и педофил внутриутробник. Не спрашивай про последнее, тебе не понять. Но это что-то очень скверное.

Илон поиграл желваками, но затем махнул рукой и откуда-то сзади принесли еще одно похожее кресло. Но я даже не притронулся к нему. Маск процедил сквозь зубы что-то типа «ты пожалеешь», но, все-таки, встал с кресла.

— Спасибо, что подогрел! — улыбнулся я, взял кресло и отправился к столам.

Но пока я шел, то увидел в толпе знакомое лицо.

— Серж! — громко обратился я к молодому человеку. — Ты ли это!? Давненько не виделись! Одолжишь стул?

Бедный Серега даже не нашелся, что сказать. Затем огляделся на остальных, вздохнул и встал с почти обычного деревянного стула. У них тут градация статуса в зависимости от того, на чем находится пятая точка? После я подошел к своему импровизированному постаменту. Водрузил на него кресло и стул. Забрался наверх, сел в кресло и закинул ноги на стул. Теперь, будучи в пол оборота, я находился даже чуть выше Анре. Только после этого я произнес с широкой улыбкой:

— Ну, валяй!

Глава 4 Мать

Анре некоторое время сомневался, стоит ли ему начинать сейчас. Я немного подтолкнул его к решению.

— Если твои программеры уберут из-под меня кресло или столы, наш разговор закончится в ту же секунду, — я строго на него посмотрел. — Понял?

Парень гневно зыркнул на меня в ответ. С самого его становления игроком с легендарной деревней, никто не смел разговаривать с ним в таком тоне. А в последнее время большинство приспешников обращались к Анре исключительно «Ваше Величество». Но насколько велик он был в самом деле? Под его личным управлением находилось не менее пятисот, но не более тысячи регионов. Я это четко видел по его титулу виконта пятого уровня. Я общался с сотнями принцесс и принцев. С десятками маркизов, с герцогами, у которых были сотни миллиардов подданных. У меня у самого сейчас было больше восьми миллиардов подданных из числа разумных. Насекомых также были сотни миллионов, и число их росло каждый день. Полмиллиарда подданных Анре были чем-то удивительным еще десять лет назад, но сегодня в этом нет ничего выдающегося. Да, он был удачлив, начав с хороших условий с поддержкой крупной корпорации. Да, он умен, раз сумел обыграть корпорации и взять на себя управление большой страной. У того же самого Нестерова так не получилось. Но что это для меня? Я был уверен, что моя Федерация Земли легко справится с любым маркизатством второго уровня и ниже. Да, и со многими маркизатствами третьего уровня можно было бы пободаться. А он даже не стал графом. Сейчас мы были в совершенно разных весовых категориях. Анре был для меня не более, чем избалованным ребенком. Так я смотрел на него, и он, скорее всего, чувствовал мое отношение. Но ничего сделать с этим не мог. Действительно, позвал сюда меня он, а не я настоял на встрече.

— Арес, — начал он, слегка прокашлявшись и вернув самообладание. — Союз Человечества предлагает тебе сделку. Мы не будем воевать, а также отведем войска от твоих границ, то нам нужен свободный выход из всех порталов, которые находятся на территории Союза.

— Так выходите, кто вам мешает? — улыбнулся я.

— Твоя Федерация контролирует все порталы, — серьезно произнес Анре. — Наши бойцы будут быстро убиты на той стороне, независимо от уровня, если мы не получим разрешение от Федерации. А ты его нам не даешь.

— Нуу… — протянул я. — У меня были основания не доверять вашим странам. И, как видите, я оказался прав в своих подозрениях. Вы снюхались с машинами. Прискорбно…

— Империя Дроидов не желает нам зла, — проговорил Анре спокойным тоном. — Мы можем сотрудничать при определенных условиях.

— Да-да! — я улыбнулся, рассматривая ногти на своих руках. — Только если потом земляне не нападут на Империю. В этом ведь твой план?

Я взглянул на лицо Анре. Замешательство его было меньше секунды, но скорость мышления боевого аватара не была чем-то, что можно было легко сбросить со счетов. Если раньше я подозревал его, то теперь был уверен. Анре действительно встал на сторону зла.

— О чем ты? — рассмеялся он. — Никто, кроме тебя, в здравом уме не будет нападать на Империю Дроидов.

— Если только не получит с этого хорошую выгоду… — я ехидно улыбнулся.

— В любом случае, это не имеет ко мне никакого отношения, — проговорил парень на троне.

Никто другой не заметил ничего ненужного в его поведении. Наоборот, все хмуро смотрели на меня. Ну, и плевать. Все равно, все делать самому.

— А я думаю, что имеет, — произнес я. — Ну, ладно. Теперь что? Это все, что ты хотел сказать?

— Так ты согласен? — Анре впервые улыбнулся.

— Черта с два! — рассмеялся я, выковыривая виртуальную грязь из-под ногтей.

— Подумай еще раз, хорошенько, — злобно улыбнулся парень. — Давно ли ты видел свою мать? Как ты знаешь, у роботов есть очень интересные технологии, с помощью которых можно действительно убить человека.

Эх, эта женщина… из-за нее я попал в форменный ад, когда был подростком. Потом она бросила меня одного и укатила в Америку со своим любовником. Но она — все еще моя мама. Когда-то, когда я был маленьким, я помню, что