– В каком смысле?
– В прямом. Дела обстоят так…
…В середине Великой Отечественной до руководства СССР дошли сведения о работе немцев по созданию суперсолдат. Оставлять фашистские разработки без адекватного от-вета было нельзя, и в Сибири стартовал проект под кодовым названием «Солдат Отчиз-ны». Курировал его лично Лаврентий Берия. Вскоре выяснилось, что сделать сверхчело-века не удаётся. Вернее, удаётся, но на очень непродолжительное время. «Срок службы» отечественного супермена не превышал недели, чаще – пяти дней. После чего боец, в ко-торого средств было вложено больше, чем в бомбардировщик, стремительно старел. Ещё через два-три дня вместо бравого и почти непобедимого воина на довольствии состояла древняя развалина. Проект находился на грани закрытия, когда один из учёных предложил провести эксперимент на ребёнке, у которого ещё не закрылись «зоны роста» и гормо-нальный фон находится в неустойчивом (а стало быть, открытом для корректировки) со-стоянии. Первые же опыты прошли более чем удовлетворительно. Немедленно в детских домах было отобрано полсотни здоровых мальчиков семи-восьми лет. К сожалению, вы-яснилось, что против природы не попрёшь. Чтобы стать полноценным суперменом, ребё-нок должен повзрослеть.
К тому моменту, когда парни наконец-то начали входить в возраст, ситуация в стра-не изменилась. Сталин умер, Берия был расстрелян. «Бериевский гитлерюгенд» (Лаврен-тий Павлович по-отцовски любил своих великолепных солдатиков) едва не постигла судьба покровителя и благодетеля. Однако Солдаты Отчизны уже не были детьми. Кара-тельная рота, высланная для уничтожения секретного лагеря, полегла вся. А юноши будто растворились в тайге – их ведь учили не только сражаться, но и выживать, приспосабли-ваться к любым условиям.
Впоследствии судьбы парней сложились по-разному. Многие стали спортсменами, создав громкую славу советскому спорту и необъяснимо быстро угаснув. Кто-то подался в военные. В их числе и Миша Горбунов.
– …Документы-то у нас у всех были выправлены чистые. Детдомовцы, дети погиб-ших на фронте героев. В военные училища таких сирот брали без проволочек. По первому кругу службы дошёл я до подполковника. А там почуял, что пора увольняться. Слишком медленно старел. Подозрительно медленно. Ну, сумел пропасть без вести в одной малоиз-вестной африканской войне. Вторично пристроился уже старшиной. Последовал завету Георгия Константиновича. – Конёк-Горбунок хохотнул. – О том, что в советской армии всего два подлинных командира, он сам да старшина. Старался на одном месте долго гла-за не мозолить. Увольнялся, отдыхал годик – и снова здорово, служу Советскому Союзу! Документы, конечно, подчищал. Когда Союза не стало, вышел в отставку окончательно.
– А мне говорили, по сокращению, – огорчилась Дарья. – Обманули девчонку.
– Ну, не совсем. Строго говоря, сокращение-то было настоящее. Только я под него нарочно напросился. А батька твой помог. Невыносимо Солдату Отчизны видеть тот бар-дак, что сейчас в войсках творится. Лучше уж мясо на рынке рубить. Или «Серендиб» ох-ранять. Правильно я говорю, Фишер? – громко спросил он.
Марк от неожиданности вздрогнул. Затем поднялся и – куда деваться? – выглянул в окно.
– Д-добрый вечер!
– Да, неплохой, – согласился Горбунов. – Тёплый.
– Вы… Вы меня сейчас ликвидируете? Как американского шпиона?
Горбунов почесал лысину и хмыкнул.
– Оно бы, может, и стоило. Да покамест не к спеху. Вдруг тебя саранча сожрёт или ещё какая-нибудь холера одолеет. Ну а выживешь, тогда и будем поглядеть. А теперь ло-жись-ка спать. Это приказ!
Марк послушно закивал и попятился к кровати. Услышал, как Дарья с укором сказа-ла: «Так и не научилась понимать, когда ты шутишь». Как Горбунов ответил: «Да я и сам не всегда понимаю». А больше не слышал ничего, посланный в нокаут мягким кулаком сна.
* * *
Он проснулся затемно и не сразу сообразил, по какой причине. Лишь через несколь-ко секунд до Марка дошло – его разбудил разговор Дядюшки Джи с Горбуновым. Говори-ли по-английски, лишь изредка для выразительности перемежая речь русскими словами, и говорили вполголоса, но попахивало это самым настоящим конфликтом.
– Ещё раз повторяю, – цедил Дядюшка Джи, – вы не имели права отпускать их, не посоветовавшись со мной.
– Имел, имел. Парни наши, а не американские. Поэтому и командовать ими больше прав у меня. Что нас ждёт, я немного представляю. Заставлять их рисковать жизнью? С какой стати? Вы влезли в это дело добровольно. Я тоже. А они – нет.
– Я плачу им деньги! Хорошие деньги.
– Да бросьте. Кому будут нужны деньги, если парни погибнут? Их матерям?
– О! Пацифистская пропаганда от бывшего военного? Забавно.
– Сам себе удивляюсь.
– Хорошо, подступим к теме с другой стороны. Вы не боитесь, что эти два юных мента прямым ходом направятся к своему начальству и сообщат о двойном убийстве? Совершённом, между прочим, вашей драгоценной Дашенькой.
– Определённый риск есть, – не стал возражать Горбунов. – Но он минимален. Парни не идиоты и понимают, что являются соучастниками. Им нужно было рассказывать об убийстве сразу. А сейчас, даже если явятся с повинной, проблем огребут больше, чем са-ма Дарья. Тюрьмы, может, избегнут, но со службы вылетят как пули. Да с такими реко-мендациями, что их потом свалку охранять не возьмут. Так что на этот счёт не беспокой-тесь.
– Я сам решаю, о чём мне беспокоиться, товарищ старшина.
– Разумеется. Приму во внимание, товарищ сенатор. Машину они передадут ваше-му адвокату, господину Коэну.
– В Штатах у меня другой адвокат. А здесь, надеюсь, не понадобится вообще, – всё ещё ворчливо, но уже без прежней агрессии сказал Дядюшка Джи. Потом пристукнул тро-стью по полу и пробурчал: – Чёрт бы побрал этих русских!
– Это вряд ли, – отозвался Горбунов. – Черти могут нам пакостить, но чтобы побрать – пупок развяжется. Так я пойду будить бойцов?
– Идите, – сказал Дядюшка Джи и заколотил палкой в дверь спальни Марка. – Вста-вай, сынок! Пора.
* * *
Подготовились на этот раз серьёзно. Обрядились в камуфляж, нацепили укомплекто-ванные армейские «разгрузки» и вооружились до зубов. От оружия отказался только Гор-бунов, пояснив, что убивать никого не собирается, а насекомых предпочитает давить го-лыми руками. В качестве доказательства он быстренько свернул из десятирублёвой моне-ты аккуратный конвертик и подарил Сильвии. Та расцвела.
Марк ещё накануне отдал «Пустынного Орла» Луизианскому Льву (эти два гиганта были словно созданы друг для друга), поэтому взял вместо него лёгкий и удобный «Глок», – такой же, как у мисс Голдэнтач. Прихватил он с собой и зерцало Макоши, удивительно хорошо поместившееся в один из набедренных карманов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});